Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г. - Светлана Бондаренко

Маме скажи, чтобы позволила тебе купить книги, которые тебе там нужно. Пока всё.

Крепко жму руку, твой Арк.

P. S. Да, забыл спросить. Почему твой этот Борис Громов избрал для исследования говна такое место, как Петергофские озера? Мало других луж, что ли?[97]

Это первое упоминание о Венере в переписке. Отныне на добрых лет семь эта планета не отпустит от себя АБС.

1953

Дорогой Бэмби!

Прежде всего передай мамочке, что я жив и здоров, поскольку, как я могу об этом судить, таковые сведения паки всего ее беспокоют. Жизнь идет по заведенному порядку, никакие происшествия в нее не вклиниваются, ем, пью, сплю, немножко работаю, в общем, веду, вернее, влачу такое существование, какое только можно пожелать лучшему другу, если он страдает водянкой. Ну-с, прежде всего об организации «Джойнт». Я многого ожидал (по тем сведениям, какими располагал до этого) от этих засранцев, но такие преступления — выше всяких ожиданий. <…> Гадость всего этого усугубляется еще и тем обстоятельством, что они не только опозорили славные имена Маркса, Кагановича, Свердлова, но еще и ударили по нам, сыновьям своего отца. <…>

Когда же это кончится? Зубами бы загрыз мерзавцев, клянусь тем, что у меня еще осталось от чести. Учти, мнение это не для цензуры, а от щирого сердца, ибо империализм сейчас страшно мне, лично мне мешает. Так хотелось бы быть штатским, сидеть с вами за одним столом, ложиться спать и знать, что завтра увижу вас снова! Старая песня, верно? Представляю себе, как она вам надоела…

У нас всё спокойно, землетрясений нет, вулканы дымят своеобычно. Вчера с легким сердцем упился (впервые в этом году), сейчас малость гудит головушка молодецкая. Кстати (или не кстати), чувствую все большую тягу к реализму. Может быть, возраст? Фантастику писать не хочется. Написал пьесу «Судьба переводчика» — черт его знает, может быть, неплохо? Сюжет один и тот же, любовь (несчастная), даль земноводная и трико с начесом (это от моих комиссий в АХЧ). А все-таки «Страна Багровых Туч» очень привлекает — но не хочу писать крупных вещей. Задумал серию рассказов «Там, где обычное сталкивается с несбыточным», или еще как-нибудь ее назвать. На это дело натолкнуло меня одно происшествие на Камчатке. Странное, полууголовное, полуфантастическое дело. Кроме того, я сейчас слишком много знаю, чтобы молчать. Да, кстати, можешь хвастануть перед своими приятелями: напалм — это не просто конденсированный бензин, а NaPAlMg + высокооктановая, под большим давлением добавленная нефть.[98] Ась? Сугубо секретно: слыхал о радиоактивных ОВ? Вот тебе: S + Se + As ← α, β. Вроде иприта, только поражает не молекулами, а α, β излучением. Гы! Говорят, очень гнусная вещь. Ну, пока всё.

Крепко вас целую, дорогие мои, ваш Арк.

<…>

АН пишет это письмо 17 января 1953 года. А за четыре дня до этого, 13 января, во всех центральных газетах было опубликовано сообщение ТАСС «Арест группы врачей-вредителей»: «Некоторое время тому назад органами госбезопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путем вредительского лечения, сокращать жизнь активным деятелям Советского Союза. <…> Установлено, что все эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, состояли в наемных агентах у иностранной разведки. Большинство участников террористической группы (Вовси, Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией „Джойнт“, созданной американской разведкой якобы для оказания международной помощи евреям в других странах. На самом же деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую шпионскую террористическую и иную подрывную деятельность в ряде стран, в том числе и в Советском Союзе. <…>» «Делом врачей» был дан старт всеобщей антисемитской истерии. Во всех учреждениях, предприятиях, воинских частях были организованы собрания и митинги с требованиями самой суровой казни для «убийц в белых халатах». Тремя днями после письма АНа, 20 января, «за помощь, оказанную Правительству в деле разоблачения врачей-убийц», была награждена орденом Ленина Лидия Тимашук (встречается и литерация Тмошук), врач кремлевской больницы. Только смерть Сталина 5-го марта положила конец далеко идущим планам решения «еврейского вопроса» в СССР… А врач Тимашук была лишена ордена «в связи с выявившимися в настоящее время действительными обстоятельствами».

Много позже мы прочтем в ГО: — Ты лучше вспомни, как у врача Тимашук орден отобрали, — сказал Изя. Но Андрей не знал, кто такая врач Тимашук. Это будет потом. А сейчас — отдав дань вполне возможной в тех обстоятельствах цензуре, АН возвращает письмо в привычное русло своих литературных планов. Письма для него — явная отдушина, где можно высказать наболевшее, зарядиться энергией, оценивая творческие планы.

Дорогая мамочка!

Только что получил от тебя сразу два письма (3.01 и 5.01), а также и письмо от Фани.[99] Очень большое тебе спасибо, твои письма меня всегда вздергивают на «соответствующую (принципиальную, притом) высоту», но все же я имею к тебе большую претензию. Рад был узнать, что аттестат ты уже оформила, и получение денег уже никогда больше не будет зависеть ни от моих капризов, ни от капризов погоды (здесь это возможно). Но ведь деньги я посылаю не для того, чтобы ты держала их на книжке в ожидании грядущих пиршеств. Я хотел, чтобы это хоть немного облегчило твою жизнь, хоть немного оторвало бы тебя от забот о лишней копейке. Мамуля, родная моя, прошу тебя, не устраивай ты этих дурацких денежных резервов, совершенно бессмысленных и никому не нужных. Сбережение денег может оправдать себя только в том случае, если ты истратишь их на порядочный летний отдых, а копить их, чтобы потом проесть и пропить вместе со мной — совершенно неразумно. Что касается меня, то в денежном отношении у меня всё хорошо, и об этом не изволь беспокоиться. А когда я приеду в отпуск, будь уверена, у меня найдется на что пошиковать. Вот то-то и оно-то. И давай больше к этому вопросу не возвращаться.

Теперь касательно мужа твоей приятельницы. Единственный населенный пункт на Камчатке, носящий имя Кирова (насколько знаю я и местные старожилы), располагается на западном побережье, т. е. на берегу Охотского моря. Никаким бедствиям он не подвергался, как и всё западное побережье. Писем же от него нет потому, что сообщение туда и по морю, и по суше очень нерегулярное, особенно сейчас, так что в этом отношении пусть твоя приятельница не беспокоится, даже если письма не придут еще месяца два: сейчас сообщение с ними только на собаках, да и то — скалы, заносы, тайга, незамерзающие болота, а в море — сильные штормы (бр-р-р! как вспомню — всего наизнанку выворачивает).

Ох, и задувает же вьюга! Ползаем от дома до работы почти на четвереньках, каждый войдет в кабинет, весь в снегу, как снежная баба, мокрый, пар столбом, снимет шапку, трахнет ее об колено и обязательно скажет: «…ммать! Вот это дует…» Я опять малость простыл, появился на затылке еще один чирей, очень противно и болезненно, но безопасно. Пожалуй, на днях смотаюсь в санчасть, сделаю переливание крови.

Читаю сейчас «American Notes» Диккенса, ржу, разумеется, чем и привожу в восхищение приятелей. Много занимаюсь, но немножко не по специальности, которую, кстати, и думаю тайно сменить годика через полтора, раз уж мне суждено быть кадровиком по гроб жизни.

Мамочка, будет время — сходи в «Военную книгу» где-то на Невском, спроси «Военный англо-русский» словарь, да и еще раз поищи «Англо-русский» Мюллера, на 60 ООО слов. Очень нужно, ей-богу. Кроме того, не откажусь от любой книги на японском языке, а также и на английском (у меня уже есть «Пиквикский клуб» и «Трое в лодке»,[100] так что это не нужно) — желательно не очень толстые, чтобы подешевле и покупка и пересылка.

Пиши теперь по новому адресу, на 65-ю школу, не забудь. Это будет и быстрее, и вернее, и при случае телеграмму сможешь дать.

Вот и всё. Крепко целую тебя, родненькая моя, твой Арк.

P. S. Привет всем, кто пил за меня в Новый Год.

Да, совсем забыл — как представителя реденькой у нас беспартийной массы меня выдвинули в какую-то важную избирательную комиссию. Какую — сам еще не знаю.

Здравствуй, Борька!

Целая простыня еще остается свободной, так что можно заодно черкнуть и тебе. Ну-с, разберем мою жизнь по пунктикам.

1) в области служебной — как по маслу.

2) в области общественной — член какой-то избирательной комиссии со стороны беспартийных («Какой-то» — потому что избрали меня заочно и ничего толком не сообщили), руководитель кружка партийного просвещения, неофициальный авторитет по вопросам естественных и социальных наук.