«Мы от рода русского...» - Андрей Сахаров

Надо, видимо, иметь в виду и другое: начиная со второй половины IX века объектом русских нападений стал исключительно Константинополь. Здесь, под его стенами, решалась судьба войны, и сколько бы нападений ни предпринимали руссы на византийские владения империи, не победы их в Крыму или в Северном Причерноморье определяли общий успех, а события на Босфоре.

Поэтому вполне правдоподобно выглядит версия византийского хрониста о первой битве руссов с.греками на подступах к Константинополю — у Иерона. Русская рать должна была войти в Босфор и попытаться, как некогда, при Олеге, и еще ранее — в 860 году, атаковать Константинополь, а греки, наученные горьким опытом двух предшествующих русских нашествий, должны были воспрепятствовать им появиться «в Суду», т, е. в бухте Золотой Рог. Здесь их флот и был сожжен греческим огнем:», а русская сухопутная рать и часть флота не решились напасть на город.

Уцелевшее от разгрома русское войско тем не менее не ушло сразу восвояси, а двинулось в обход Константинополя, по старому знакомому маршруту — в Пафла-гонию, забирая добычу. II уже на малоазиатском берегу завершился этот многомесячный поход: русская рать была разбита византийскими сухопутными армиями, вызванными с Востока и с Балкан, а подошедший флот завершил дело. К тому же, как говорится еще в одном византийском источнике — «Житии Василия Нового», весьма почитаемого греческого святого, руссы, находясь на обратном пути, заболели «от страшного расслабления желудка» и многие из них поумирали. Сказались жара тех мест, непривычность новой пищи, воды, видимо н вызвавшие желудочные заболевания. Добравшиеся на родину поведали своим сородичам о тяжких испытаниях, выпавших на их долю.

Но ведь русский летописец прекрасно знал и «Житие Василия Нового», и тем более хронику Георгия Амарто-ла, которую он цитирует многократно в «Повести временных лет». Почему же он скрыл факт поражения у Нерона и даже не отразил в своем повествовании длительность похода и упорство воюющих сторон? Этим вопросом занимались советские ученые Н. Я- Половой и Я. Н. Щапов. Они внимательно изучили данные источников и пришли к близким выводам о том, что после первой битвы у Иерона русская рать раскололась. С частью своих воинов, вероятно, не рассчитывая уже на штурм Константинополя, Игорь вернулся на родину, а остальное войско двинулось вдоль малоазиатского побережья.

Однако такой исход событий никак не укладывался в «победоносную» версию действий киевских князей, которую те настойчиво создавали среди народа, и в летопись вошла официальная оценка событий, в которой бегство Игоря, уход его от основной части войска были тщательно скрыты как от современников, так и от потомков. Мы думаем, что Нестору в начале XII века и не пришлось фальсифицировать события: он воспринял их так, как они дошли до него из предыдущих летописных сводов и отдельных записанных сказаний. И все-таки поразмыслить над ними более объективно у нашего знаменитого автора возможность была, тем более что русская версия расходилась со сведениями, занесенными в хронику Георгия Амартола.

Но как бы там ни было, в летопись попала неверная история войны, а вместе с ней были искажены ее масштаб, длительность, упорство.

Византия для отражения русского нашествия напрягла все силы, мобилизовала объединенные действия флота и сухопутных войск, свернула фронт на Востоке, вызвала армии с Балканского полуострова. Упорная борьба, продолжавшаяся четыре месяца, практически все лето и начало 941 года, завершилась победой греков.

Но война на этом не закончилась. Под 944 годом летопись сообщила о подготовке Игорем нового похода на Византию. Киевский князь «совокупивъ вой многи», привлек в свое войско полян, новгородских словен, кривичей, тиверцев. С ним вновь шел варяжский отряд, берегом двигалась нанятая печенежская конница. Войско шло на Константинополь вновь «въ лодьях и на кони хъ».

Незадолго перед этим, в 943 году, венгры совершили рейд по византийской территории и подошли к Константинополю. Лишь с большим трудом грекам удалось вновь замирить их. Переговоры вел многоопытный дипломат и военачальник Феофан.

И вновь, как и в 941 году, херсонесцы, мимо факторий и аванпостов которых двигались руссы, и болгары, по территории которых должно было пройти союзное конное и пешее войско, подали весть в Константинополь. Из Херсонеса пришло сообщение: «Се идуть Русь бс-щисла корабль, покрыли суть море корабли». Болгары информировали: «Идут Русь и наяли (наняли) суть к себе печенеги».

Теперь в ходе развивающейся войны четко определились силы сторон. Византия опиралась на союз с дружественной Болгарией. А Русь выступила против нее, имея в виду благожелательный нейтралитет Хазарского каганата, военную поддержку Венгрии; в военную коалицию, созданную Игорем, входили варяги и дружественные печенеги.

А за этим соотношением сил мы угадываем напряженную дипломатическую деятельность. Это значит, что русские послы побывали в печенежских степях и заручились поддержкой кочевников. Посланцы Игоря дошли и до Прибалтики, до варягов, и согласно давнему договору просили их направить своих воинов в Киев.

Можно не сомневаться в том, что русские дипломаты побывали и в Панношш у венгерских вождей, ведущих напряженную борьбу с Византией. Таким образом, Русь в этой войне оказалась в центре политической борьбы огромного региона. В события были вовлечены многие страны и народы. Масштабы внешнеполитических усилий Киева теперь вышли далеко за прежние рамки. Все это явилось верным отражением развития Древнерусского государства, ростом его экономической и политической мощи, усилением его централизаторских тенденций, укреплением военного могущества, возвышением политического престижа.

Об Игоре наша летопись распространяется не слишком-то много. Известно лишь, что подавил он восстание древлян, заключал договоры с печенегами, воевал с Византией и заключил с ней договор 944 года, а потом погиб в древлянских лесах.во время сбора дани. Незаметным стал период его правления и в исторических трудах, и в наших учебниках. Нам как-то с детства запомнилась неудачная судьба этого князя — его поражение от «греческого огня» и мученическая смерть от древлян, разорвавших его двумя выпрямляющимися березами.

И все-таки при внимательном взгляде даже данных летописи было бы достаточно, чтобы по достоинству оценить крупные политические достижения Киевского государства той поры, не говоря уже о привлечении сведений византийских и восточных автороз.

Закрепление на востоке и западе Северного Причерноморья, утверждение своих владений в районе Керченского пролива, попытка овладеть устьем Днепра, проведение длительного летнего похода на Балканы и в Малую Азию в 941 году, создание мощной антивизантнй-ской коалиции в 944 году, координация своих усилий с венграми, посылка войска в Закавказье в 945 году, заключение нового масштабного русско-византийского договора с греками — все это верные признаки деятельности крупной политической фигуры своего времени.

Князь Игорь, долгое время бывший при Олеге на вторых ролях, не торопил события. В 882 году он сидел еще на руках у Олега. В 912 году, когда умер его опекун, ему было уже за тридцать. В 941 году, когда разразилась русско-византийская война, это был уже умудренный военным и политическим опытом князь, которому было за шестьдесят. И за его долгую политическую жизнь ему многое удалось. Не торопясь, методично он сумел добиться тех впечатляющих успехов,- которые приводили в ярость греков, вводили в трепет хазар, вызывали уважение венгров и печенегов. Но наиболее крупным достижением Руси при Игоре был, конечно, заключенный им с империей русско-византийский договор 944 года.

...Летом 944 года, как обычно во время таких исходов, русское войско появилось на Дунае, И сюда, не дожидаясь нового прихода руссов к берегам Босфора, прибыло византийское посольство императора Романа I Лакапина.

В составе посольства были представлены крупные византийские сановники — «лучие боляре», как говорит летопись. Мы можем предположить, что переговоры с руссами было поручено возглавлять протовестпарию Феофану, который в те годы блистал на дипломатическом и военном поприще Византии. Он провел удачные переговоры с венграми в 30-е годы и в 943 году, предотвратив их нападение на Константинополь и разрушив тем самым опасность создания русско-венгерской военной коалиции. Он же принимал участие в борьбе с русским войском в 941 году, возглавив греческий флот, и не исключено, что именно Феофану Роман I мог поручить тяжелую посольскую миссию на Дунай в стан Игоря.

Одновременно византийские посланцы появились и в стане печенегов, предложив им «паволоки и злато много». Началась борьба за печенегов. Русскому золоту, уплаченному за наем печенежской конницы, греки противопоставили свое золото, свои обещания. Так на Дунае завязалась дипломатическая борьба.