Собирающий облака - Шон Рассел

Мы очень рисковали, посылая людей в пустыню. Единственные люди, которые могут отправляться туда и выжить, даже столкнувшись с варварами, — это странствующие монахи. По этой причине мой советник, брат Суйюн, перешел границу, а вместе с ним — господин Комавара, переодетый монахом-ботаистом.

Обернувшись, Сёнто кивнул Комаваре, и тот поклонился в ответ. Рана его уже почти совсем зажила и не требовала перевязки; осталась только темно-красная отметила на виске, прикрытая отросшими волосами.

— Мы с братом Суйюном отправились в степь в день праздника полей. Несмотря на то что мы видели немало признаков присутствия варваров, в течение многих дней нам не встретилось ни одного кочевника. У источника мы заметили, что варвары разбивали там лагерь. Оставалось только гадать, где они.

Мы продвигались дальше в степь, почти уже приблизились к краю пустыни, и там-то оказались в ловушке. Благодаря искусству брата Суйюна нам удалось справиться с разбойниками. Одного мы допросили — брат Суйюн говорит на языке варваров — и узнали, что их племя скрывается от хана и не желает присоединяться к войску своего вождя.

Снова господа переглянулись, но ничего не сказали.

— Вот об этом кочевнике и ходят слухи, господин Ранан. Мы не имели точного представления об обычаях племен и не понимали, что этот варвар продал свою жизнь и честь ради спасения жизней своих близких. Вот почему он с нами. Он связан словом чести и служит брату Суйюну. Он не может отказаться от своего слова.

— Слово чести? У варвара? — усмехнулся генерал Тосаки. — Похоже, рядом с вами шпион, господин Комавара.

— Много раз моя жизнь была в руках этого варвара, генерал. Я до сих пор жив. По варварским представлениям он связан большим, чем словом чести. Он очень боится вождя, Золотого хана. Кочевники считают, что хан уничтожит племена и их уклад жизни.

— По крайней мере он мудр, — с полуулыбкой заметил генерал Тосаки.

Комавара продолжал повествование, опустив детали, касающиеся святилища дракона и золотых монет. Все внимательно слушали, пока Комавара не дошел до описания места стоянки армии.

— Простите, господин Сёнто, господин Комавара, — перебил Акима. — Трудно представить войско варваров, превосходящее все их население. Как это объяснить?

— Мне неизвестны результаты последней переписи племен варваров, — с некоторой ехидцей ответил Комавара. — Я не могу объяснить вам это, господин Акима. Когда эти цифры были получены?

— Господин, — вмешался Каму, — прежде чем мы начнем обсуждать, что возможно или невозможно, давайте лучше узнаем, что видели своими глазами брат Суйюн и господин Комавара.

Акима и Комавара поклонились правителю.

— От места стоянки мы пошли по следу, и он привел к нашей границе. Целый день мы бродили в поисках. С рассветом мы увидели войско варваров — не менее сорока тысяч. При ясном свете дня мы не могли ошибиться.

Войско ушло на север, полагаю, на зимовку. Увидев все это, мы вернулись в Сэй так быстро, как только позволяли наши лошади.

Комавара поклонился господину Сёнто и всем остальным. Повисло тяжелое молчание.

Заговорил Сёнто:

— Благодарю, господин Комавара. Хочу высказать вам и брату Суйюну благодарность за предпринятое путешествие. — Взглянув на собравшихся, правитель продолжил: — Как видите, сложившаяся ситуация требует решительных действий. А теперь время задавать вопросы и обсуждать, господа.

Все молчали. Интересно, думал Сёнто, кого выдвинут говорить от общего имени. Наконец генерал Тосаки Синга поклонился правителю.

— Мы в щекотливом положении, господин Сёнто. Вы призвали нас высказывать свои мысли, но я не желаю оскорбить чье-либо мнение или поставить под сомнение правдивость рассказа.

— Генерал Тосаки, на Советах Сёнто мы высказываемся открыто, а иначе все окажемся в беде. Я просил вас всех поделиться мудростью, жизненным опытом. Если ваша точка зрения не совпадает с моей или с чьей-либо еще, пусть будет так. Прошу вас, высказывайтесь, как если бы это был ваш Совет.

Тосаки поклонился.

— Представляется невероятной многочисленность варваров, хотя не могу поставить под сомнение то, что господин Комавара и брат Суйюн видели собственными глазами. А не может ли быть так, что варвары воюют между собой?

Сёнто посмотрел на Суйюна.

Монах дважды поклонился. Мягко и спокойно, словно он не чувствовал необходимости навязывать свою точку зрения кому бы то ни было.

— Господин Комавара рассказал вам о том, что думает кочевник: хан намеревается напасть на Сэй весной. Племена, которые оказывают сопротивление вождю, невелики, господин Тосаки, и рассеяны по степи. Они не представляют угрозы для хана. Я считаю, единственная причина собирать такое войско — война против Империи.

— Простите, брат, поскольку трудно во все это поверить, мы можем выслушать варвара, — ровным голосом произнес Тосаки.

В лице Суйюна ничто не изменилось, а Комавара будто потемнел.

Родственник господина Ранана поклонился, и Каму дал знак ему говорить.

— Господин, — почтительно начал молодой человек, — мы хотели бы задать еще один вопрос.

Он достал из рукава маленький кожаный мешочек и осторожно раскрыл его. Достав что-то, он передал это офицеру, а тот — Каму.

Дворецкий положил на подиум перед господином Сёнто маленький предмет. Правитель едва взглянул на вещь.

— Итак, господин Ранан? — произнес Сёнто.

Взоры всех присутствующих устремились на нечто блестящее на подиуме.

— Такие монеты мы нашли у варвара на территории западного владения моего господина. Вы видите на ней необычного дракона. Что бы это значило, хотят знать мои вассалы. Насколько нам известно, у варваров никогда не было золота.

Сёнто подтолкнул на край монетку кончиком меча.

— Пусть все посмотрят, — совершенно спокойно сказал господин Сёнто. Каму передал монету господину Акиме. — То, что вы видите, — талисман культа, имеющего отношение к хану.

— Вы видели прежде эти монеты, господин Сёнто? Правитель кивнул.

— И у других кочевников находили такие.

— Похоже, вы прекрасно осведомлены, господин Сёнто, — сказал старший Ранан. Голос у него был низкий и глубокий. — Значит, варвары добывают золото? Или это золото украдено? Откуда? Может, это чей-то тайный запас?

Сёнто поразмыслил несколько секунд и ответил:

— Золото из Янкуры, господин Ранан. Это все, что нам известно. Как оно попало в пустыню — непонятно. Зачем оно нужно — тоже загадка.

Все молчали. В тишине, казалось, можно было услышать, как падает снег в саду. Старший господин Ранан смотрел на свою ладонь, будто на ней было написано, что говорить дальше.