Опасное искусство (СИ) - Кэмерон Кальтос

— А где Мэри?

— Не знаю, она ушла от меня где-то после полудня. — Габриэль даже не стал ничего скрывать. — Я думал, она возвращалась сюда.

Леонсия не придала значения его словам. Наверняка и без того всё знала.

— Нет, я её не видела.

— А остальные?

— Агарн взял контракт перед самым праздником, чтобы отсюда уйти, а Фалько где-то в городе.

Габриэль ничего не ответил, залюбовавшись её творчеством, и помещение сразу же наполнилось гулкой неловкой тишиной. Леонсия шуршала бумагами: не знала, о чём поговорить, но прогонять не хотела. Возможно, его компания всё же была ей интересна.

Раздался предупреждающий стук в дверь, и следом за ним резко взвыли потревоженные старые петли под напором сильной нетерпеливой руки. Леонсия взволнованно поднялась на ноги от неожиданности. Обернулся и Габриэль.

— Рэл, порядок?

Это был Тавэл — только он мог позволить себе такую вольность. Габриэль заметил, что альтмер тоже успел прийти в себя после поединка, даже сменил испачканную повреждённую рубаху на новую, но его высокий белый хвост оставался небрежным и растрёпанным. Рэлу почему-то стало тепло оттого, сколько тревоги и беспокойства он увидел в тёмных глазах вампира.

— Порядок, — ответил он, и Тавэл тяжело опустился в кресло у входа, устало потирая шею. Он не торопился что-то объяснять и начал с другого: — Леонсия, для тебя есть важный контракт.

— Для меня?!

Эльфийка настолько удивилась, что разом забыла о своих бумагах и продолжила стоять на ногах. Габриэль решил не встревать, заинтересованный её странной реакцией.

— Дело непростое, — сразу же предупредил её отец. — Ты слышала о семействе Борлен?

Она задумалась.

— Борлены… Фамилия нибенейская. Кажется, какие-то родственники Умбраноксов?

— Точно. Глава Борленов — кузина графини.

— И в чём суть дела?

— В том, что нужно вырезать целый клан. Пятнадцатого числа в замке Анвила состоится званный ужин, и Борлены на него прибудут. Ты должна ликвидировать их в это время, не допустив лишних жертв.

— И сколько их всего? — Узнав подробности, Леонсия стала серьёзной и удобнее расположилась за своим столом.

— Пятеро.

— Я должна проникнуть в замок во время ужина и незаметно убить пятерых?

Тавэл кивнул, и альтмерка озадаченно фыркнула, не проронив больше ни слова. Похоже, задумалась о том, как вообще возможно такое провернуть. Габриэль неожиданно решил за неё заступиться.

— По-твоему, она должна стать призраком?

Эльф медленно обернулся к Габриэлю, оставаясь холодным и безучастным, и спокойно ответил:

— Если это потребуется. Я знаю, что контракт сложный, поэтому не отправлю её одну. Ты поедешь с ней.

— Исключено! — Девушка эмоционально повысила голос. — Рэл с нами всего чуть больше месяца, я не стану так рисковать им!

— А я не стану так рисковать тобой, — неожиданное признание Тавэла заставило её замолчать и охладить пыл. Видимо, ей редко удавалось поговорить с отцом по душам. — К тому же некоторые люди, и я в том числе, возлагают на Габриэля большие надежды. Ему пора взяться за что-то серьёзное.

Габриэль спросил прямо:

— Откуда такой интерес ко мне?

Оргистр какое-то время молчал, рассматривая картины дочери, рядом с которыми стоял Рэл, а потом, медленно подняв на него взгляд, тихо ответил:

— Честно говоря, я очень удивлён, что ты сам ничего не знаешь, Габриэль Терребиус.

Рэл поймал на себе испуганный взгляд Леонсии, но она ничего не сказала. Ему снова сделалось не по себе, и прочная тишина просочилась в его грудь каплей холодного медленного яда. Тавэл не стал продолжать.

— Здесь все подробности вашего дела. — Он достал из кармана аккуратный конверт и, поднявшись, бросил его на кресло.

Проводив Оргистра взглядом, Габриэль подобрал бумаги.

— И насколько мы в дерьме?

— По шкале от одного до десяти? Одиннадцать.

Фалько бродил в небольшом саду за городской кузницей, заворожённо разглядывая опадающие лепестки цветущей вишни и иногда записывая что-то в тетради с потёртым кожаным переплётом. Рэл отыскал его только к вечеру и сразу же выдал своё присутствие, чтобы не смущать влюблённого аргонианина. Хотя наблюдать за ним было крайне забавно.

— Джи! — Габриэль махнул ему рукой, и Фалько, выругавшись, быстро спрятал то, что писал.

— Принесла нелёгкая, — упрямо отводя взгляд, вздохнул он. — Ты меня и из нужника достанешь, если понадоблюсь?

— Из могилы, — тут же ответил Рэл и опустился на серый выделяющийся мегалит, на котором кто-то вывел неизвестные ему символы. — Тут такое дело, Леонсия сказала, что ты можешь помочь.

Аргонианин заинтересовался.

— Чем смогу.

— Мне нужен конь на несколько дней. Тавэл отправил нас на задание в Анвил.

— И Леонсию тоже?

Габриэль нахмурился.

— Почему все так этому удивляются?

— Так ты не знаешь…

— О чём? — Джи промолчал, наверное, не желая выдавать чужую тайну. Рэл надавил: — Мне с ней придётся работать бок и бок. Если я должен что-то о ней знать, то лучше бы тебе рассказать это.

Он попытался уйти от темы:

— Просто ей очень давно не давали контракты, вот и всё.

— И у этого должна быть причина.

— Причина в том, — Фалько неожиданно разозлился, — что однажды она попала в тюрьму, где её пытали так, что тебе даже в кошмарах не снилось, и вместо того, чтобы получить поддержку от родного отца, она получила только обвинения и упрёки!

Габриэль обомлел.

— Так вот в чём дело…

— Вот в чём, — аргонианин успокоился, присев рядом. — Легионеры поймали её и заперли в тюрьме, чередуя пытки, издевательства и насилие. Леонсия не выдержала этого: рассказала о нас, выдала местоположение. А это — нарушение Второго Догмата.

— Если она нарушила Догмат…

— Ей явилась Ярость, Рэл, — закончил за него ящер.

— И что это?

— Она не любит всё это вспоминать.

— Объяснимо.

Помолчали. Фалько решился продолжить:

— Тавэл приказывал оставить её там как предательницу. А Агарн не подчинился, решил её спасти. Перерезал половину Имперского гарнизона и забрал домой.

— Агарн не нарушил этим Догматы?

— Нет. Может, потому что Леонсия всё же была одной из нас. Она пережила Ярость, доказала, что умеет отвечать за свои ошибки и что достойна быть в рядах Тёмных братьев. И вот после того, как она вернулась… больше контрактов ей не давали.

— А что было с Братством?

— Душители подчистили за Леонсией. Легионеры так и не добрались до Убежища.

— И как давно это случилось?

— Меня тогда ещё тут не было. Кажется, лет одиннадцать или двенадцать назад.

Габриэль рискнул спросить:

— Но почему с ней отправляют меня, а не кого-то более опытного? Того же Агарна, к примеру.

Фалько задумался и ответил не сразу.

— Может, это её отправляют с тобой? — Габриэль не нашёл, что ответить, и Джи уточнил: — Что за контракт?

— Нам надо уничтожить какой-то знатный род на графском вечере в замке. Что-то такое.

Аргонианин присвистнул:

— Если тебе отдают такой приказ, то это означает одно из двух: либо тебе очень доверяют…

Он сделал драматичную паузу, и Габриэль не дождался:

— Либо?..

— Либо хотят загнать в могилу.

========== Глава 6 ==========

Как и договаривались, Габриэль ждал Леонсию у конюшен на рассвете. Солнце поднималась тяжело, неохотно, предзнаменуя неожиданно пасмурную погоду: с востока шли тяжёлые графитные тучи. Уже осёдланный Валет нетерпеливо топнул копытом и ткнулся влажной мордой в ладонь; Габриэль задумчиво погладил коня. Они уже успели познакомиться и, кажется, даже сдружиться. Рэл и вспомнить не мог, когда в последний раз был в седле, но Валет под ним вёл себя спокойно и важно, словно для него была честь взять на себя ответственность за такого нерадивого всадника. Широкие тёплые ноздри продолжали настойчиво изучать его одежду.

Рядом встревоженно замотал гривой вороной Леонсии, и Габриэль обернулся на город. Он не сразу поверил, что приближающаяся девушка — та самая тихая заботливая эльфийка, которая проводит свои дни в Убежище, рисуя картины, разбирая бумаги, варя зелья для остальных и беспокоясь за выполнение чужих контрактов. Сейчас перед ним предстала другая Леонсия: неожиданно высокая, сильная, строгая. Её защищала удобная крепкая броня из чёрной кожи — не совсем такая, как у Габриэля и остальных братьев, — к которой крепились широкие ремни с оружием. На груди и поясе — наборы метательных кинжалов с украшенными золотой спиралью рукоятями; за спиной — пара любимых редгардских ятаганов. Но первое, на что Габриэль с сожалением обратил внимание — она всё-таки обрезала волосы.