Адмирал Г И Бутаков - А Лурье

* * *

Наступил 1869 год. Летом этого года броненосная эскадра продолжала под руководством Григория Ивановича Бутакова боевую подготовку.

Как и всегда, по приходе на Транзундский рейд броненосная эскадра расположилась четырехугольником, с адмиральским кораблем в центре. Неподалеку стал на якорь пароход "Владимир", служивший пловучей мастерской, а в бухте у острова Сонион-Сари - пловучая баня. Занятия производились по плану, который строго соблюдался. Первый месяц кампании отдельные корабли совершали так называемые "крейсерства", которые заключались в том, что корабли огибали по очереди все стоявшие на якорях суда, оставляя одно по левому борту, другое - по правому. Такие упражнения, выполнявшиеся на полном ходу и прозванные "восьмеркой", особенно нравились командирам кораблей, так как они представляли возможность показать ловкость и верность глаза.

Из года в год вице-адмирал Бутаков усложнял задачи боевой подготовки, добиваясь совершенства в маневрировании. И он добился того, что отряды броненосных кораблей с необычайной легкостью совершали самые сложные эволюции.

Так, утром 7 августа 1870 года, снявшись с якоря, броненосные лодки построились в строй кильватера в следующем порядке: "Тифон"{№ 1), "Перун" (№ 2), "Ураган" (№ 3), "Колдун" (№ 4), "Стрелец" (№ 5), "Вещун" (№ 6), и пошли на юг. Вскоре на флагманском корабле взвился сигнал: "Повернуть всем вдруг влево на восемь румбов". Со спуском сигнала все шесть броненосных лодок начали склоняться влево, описывая совершенно одинаковую циркуляцию, и через несколько минут отряд уже шел курсом 90° строем фронта, идеально держа равнение и дистанцию между мателотами{131}.

Убедившись в том, что маневр осуществлен правильно, Бутаков приказал поднять следующий сигнал, требовавший более сложного перестроения: "Зайти правым флангом вперед на восемь румбов и вступить в кильватер адмиралу". Едва сигнал был спущен, "Тифон", развив самый полный ход, начал маневр захождения на курс 0°. Остальные корабли, в порядке номеров, уменьшая скорость согласно таблицам маневрирования, начали вступать ему в кильватер. Через некоторое время, построившись в кильватерную колонну и выровняв скорость хода, броненосные лодки шли курсом 0°.

Затем последовал новый сигнал: "Построиться в строй фронта влево, головной на месте". Со спуском его "Тифон" уменьшил ход до самого малого. Остальные корабли начали выходить влево от него, причем "Вещуну", как концевому, пришлось развить самый полный ход. И вот отряд в строю фронта влево продолжает движение на север, приближаясь к месту якорной стоянки. Но в это время на мачте флагманского корабля взвивается сигнал: "Повернуть всем вдруг влево на 16 румбов". Словно один корабль, весь отряд одновременно начинает поворот на обратный курс.

Бутаков со своего корабля молча любовался этими, строго согласованными движениями.

Важнейший этап подготовки эскадры был пройден. Много трудностей было преодолено, прежде чем броненосная эскадра стала "стройною силою". Нелегко, например, было преодолеть инерцию броненосных лодок и броненосных батарей. Особенно этим недостатком отличались тяжелые, неуклюжие броненосные батареи, считавшиеся прежде из-за своей рыскливости "невозможными в строю". Управлять ими было очень трудно. Иногда эти "особенности" плавучих батарей приводили к печальным случаям. Так, вечером 3 августа 1869 года у острова Гогланд в Финском заливе произошло столкновение между броненосной батареей "Кремль" и деревянным фрегатом "Олег", в результате которого фрегат потонул. Обстоятельства столкновения были таковы. Эскадра, совершавшая учебное маневрирование, шла строем фронта. Затем по сигналу флагмана корабли сделали поворот "все вдруг" вправо на восемь румбов, благополучно закончив который, начали очередной поворот - вправо на 16 румбов. Броненосная батарея "Кремль", двигавшаяся до начала маневра из-за своей рыскливости по инерции несколько влево, не успела повернуться вместе с другими вправо и вышла из строя. В это время остальные корабли продолжали поворачиваться вправо. Сперва "Кремль" обошла броненосная батарея "Первенец"., а затем стал обходить и следующий в строю фрегат "Олег". Попытки командира "Кремля" дать батарее задний ход и пропустить фрегат ни к чему не правели. Продолжавший катиться влево "Кремль" врезался своим шпироном{132} в борт "Олега". Пробоина была огромной, и вскоре фрегат затонул.

Григорий Иванович был далек от того, чтобы обвинять кого-нибудь в происшедшей аварии. В своем приказе он отметил, что только благодаря хладнокровию и распорядительности офицеров и организованности матросов удалось спасти почти всю команду "Олега". Одобрительно отозвался Бутаков и о действиях командира "Кремля" капитана 2 ранга Корнилова, сделавшего все, что было в его силах, для спасения команды "Олега" и не виноватого в случившейся аварии.

Очень поучительной оказалась и авария с броненосной лодкой "Русалка", которая, ударившись о подводный камень, получила пробоину, но не затонула благодаря энергичным, вовремя принятым мерам.

Через некоторое время после этого случая к Бутакову явился офицер "Русалки" - мичман Степан Макаров. Он попросил адмирала ознакомиться с его работой, называвшейся "Броненосная лодка "Русалка" (исследование плавучести лодки и средства, предлагаемые для ее усиления)". Рукопись поразила адмирала оригинальностью высказанных в ней мыслей. Автор предлагал удивительно простые веши: изготовлять "пластыри" из паруса для заделки пробоин не в момент аварии, а заблаговременно, при этом предложил новую конструкцию пластыря. Далее мичман Макаров указывал на то, что при аварии "Русалки" приходилось откачивать воду посредством имевшейся на корабле 9-дюймовой помпы. Между тем, мощные помпы машинного отделения могли бы без труда откачать воду, поступившую через пробоину, если бы только удалось соединить их с поврежденным отсеком. Такую связь он предлагал установить посредством специальной системы изобретенных им "магистральных труб".

Григорий Иванович дал высокую оценку работе Макарова, рекомендовал для опубликования в "Морском сборнике" и доложил о ней в Морском ученом комитете. На основании этого доклада Морской ученый комитет одобрил предложение мичмана Макарова об изготовлении пластырей его конструкции, а его водоотливную систему решил испытать на строящемся броненосце "Крейсер". Летом 1870 года "пластырь Макарова" был с успехом применен при заделывании пробоины на пароходе "Ильмень".

Бутаков всегда горячо поддерживал изобретательскую деятельность своих подчиненных. Руководимая им броненосная эскадра была своего рода центром, где сосредоточивались исследовательские работы в самых разнообразных отраслях военно-морского дела. Одни офицеры эскадры успешно занимались усовершенствованием минного оружия, другие - развивали технику сигналопроизвод-ства, третьи - артиллерию, четвертые - разрабатывали способы борьбы за живучесть корабля.