Гении Барсума - Эдгар Берроуз

Я снял предохранитель и опустил ноги на пол, потом, не дожидаясь ответа, задул лампу.

Низкий смех послышался из соседней комнаты.

— Отличная штука ваша стена со щелями, — сказал глубокий голос, — иначе бы я нарвался на неприятности. До того, как вы задули лампу, я успел разглядеть внушительный пистолет.

Голос был мне знаком, но я не мог вспомнить, чей он.

— Кто вы? — спросил я.

— Зажгите лампу, и я войду, — ответил на это мой ночной посетитель. — Если вы боитесь, держите дверь под прицелом, но, пожалуйста, не нажимайте курок, пока не узнаете меня.

— Черт возьми! — воскликнул я, пытаясь зажечь лампу.

— Стекло еще горячее? — спросил глубокий голос из внешней комнаты.

— Очень, — ответил я ухитрившись, наконец, зажечь фитиль и надеть стекло. — Входите.

Я остался сидеть на краю постели, но держал дверь под прицелом своего пистолета.

Снова послышалось звяканье металла о металл, а затем в круг света от моей лампы вступил мужчина и остановился у входа. Это был высокий человек в возрасте между тридцатью и тридцатью пятью годами, с серыми глазами и черными волосами. Он был обнажен, если не считать кожаных ремней, поддерживающих оружие неземного образца — короткий и длинный мечи, кинжал и пистолет. Но глаза мои не нуждались в разглядывании деталей, я узнал его. Отбросив в сторону пистолет, я вскочил на ноги.

— Джон Картер! — воскликнул я.

— И никто иной, — ответил он со своей незабываемой улыбкой.

Мы пожали друг другу руки.

— Вы не очень изменились, — сказал он.

— А Вы совсем не изменились, — ответил я.

Он вздохнул и снова улыбнулся.

— Один бог знает, сколько мне лет. Я не могу вспомнить детство. Не могу припомнить, чтобы я выглядел иначе, чем выгляжу сейчас. Но идемте, — добавил он. — Вы не должны стоять босиком. Забирайтесь обратно в постель. Аризонские ночи не очень теплы.

Он подвинул стул и сел.

— Что Вы читаете? — спросил он, поднял журнал, упавший на пол, и стал просматривать рисунки.

— Похоже на рассказ о преступниках.

— Небольшой роман для чтения в постели об убийствах и похищениях, — объяснил я ему.

Он удивился.

— Разве их не хватает в жизни?

— Это проявление нормального болезненного интереса к ужасному, — сказал я. — Может быть, это и глупо, но я люблю такие рассказы. Однако сейчас я утратил к ним интерес. Я хочу услышать о Дее Торис и Карторисе, и о том, что привело Вас сюда. Вы уже много лет не были здесь. Я оставил всякую надежду увидеть Вас вновь.

Он покачал головой, как мне показалось, немного печально.

— Это долгая история любви и верности, ненависти и преступления, скрещенных мечей, необычных мест и необычных людей в чуждом мире. Она может довести слабого человека до безумия. Ведь это ужасно — знать, что твоя любимая похищена, и не представлять, где она и что с ней!

Я не спрашивал, кого он имел в виду.

Это могла быть только незабываемая Дея Торис, принцесса Гелиума и супруга Джона Картера, Владыки Марса, женщина, за чью бессмертную красоту много лет миллионы мечей проливали красную горячую кровь на умирающей планете.

Долгое время Джон Картер сидел в молчании, глядя в пол. Я знал, что его мысли далеко, в сорока трех миллионах миль, и не осмеливался прерывать его.

Наконец он заговорил:

— Человеческая натура везде одинакова, — сказал он. Он поднял за край журнал, лежавший на постели. — Мы думаем, что хотим забыть трагедии жизни, но не забываем. И если они проходят и оставляют нас, мы снова вызываем их в воображении. Как вы находите удовольствие в чтении романов о преследованиях, так и я нахожу бурную радость в мыслях о них. Но мои воспоминания об этой трагедии не сплошь печальны. Это захватывающее приключение, в нем есть благородная борьба, а в конце было… Но, возможно, вы хотите послушать подробности?

Я сказал, что хочу, и он рассказал мне эту историю, а я передаю ее его собственными словами, насколько я смог их запомнить.

Глава I. Рапас Ульсио

В девятистах милях к востоку от Двойного Города Гелиум, примерно на тридцатом градусе восточной долготы и сто семьдесят втором градусе южной широты лежит Зоданга.

Она была рассадником мятежей до тех пор, пока я не привел яростные зеленые орды тарков на этот город и, захватив его, не присоединил к империи Гелиума.

За ее хмурыми стенами жило множество зоданганцев, не хотевших подчиняться Гелиуму. Здесь также собирались недовольные империей, которой правил Тардос Морс, джеддак Гелиума. В Зодангу переселились немногие личные и политические враги дома Тардоса Морса и его зятя, Джона Картера, принца Гелиума.

Я посещал этот город так редко, как только возможно, поскольку не любил ни город, ни его жителей, но мои обязанности время от времени приводили меня сюда, главным образом потому, что здесь была штаб-квартира одной из наиболее мощных Гильдий Убийц Марса.

Моя родина известна своими гангстерами, убийцами и похитителями, но по сравнению с высокоэффективной организацией, которая процветает на Марсе, они представляют собой слабую угрозу. Здесь убийство — профессия, похищение — искусство. И каждый вид преступления имеет свою Гильдию, свои законы, обычаи, свой кодекс этики. И их разветвления так распространены на Марсе, что кажутся неотъемлемой частью социальной и политической жизни планеты.

Годами пытался я искоренить эту пагубную систему, но занятие это оказалось неблагодарным и безнадежным. Окопавшись за древними бастионами обычаев и традиций, эти Гильдии занимали в обществе значительное место, овеянное к тому же ореолом романтики.

К похитителям здесь относились немного по-другому, а вот среди наиболее известных убийц были люди, которые для народа были тем же, чем ваши звезды ринга и бейсбола.

Более того, в войне, которую я вел против них, я был одинок, так как даже те красные люди Марса, которые разделяли мои чувства, знали, что принять мою сторону в этой борьбе — значит пойти на верное самоубийство. Хотя, я думаю, в конечном итоге и это не остановило бы их, если бы была хоть какая-то надежда на успех.

То, что я так долго избегал кинжала какого-нибудь убийцы, казалось им чудом, но это в большей степени объяснялось моей способностью позаботиться о себе.

Дея Торис и Карторис, мой сын, часто советовали мне отказаться от борьбы, но я не привык никогда и ни от кого терпеть поражения, к тому же мою кровь всегда горячила возможность хорошей схватки.

Определенные виды убийства на Марсе караются смертью, и большинство убийств, совершаемых членами Гильдии, попадали в этот список. Это было единственное оружие, которое я мог использовать против убийц и то не всегда успешно: трудно было доказать их вину — свидетели боялись мести.

Но постепенно я нашел другое средство борьбы с ними. Это была секретная организация суперубийц. Другими словами, я боролся с дьяволом его же оружием.

Когда становилось известно об очередном убийстве, моя организация брала на себя роль детектива и находила убийцу. Затем она выступала в роли судьи, а часто — и палача. Все ее действия совершались в секрете, но над сердцем каждой жертвы острым концом кинжала был вырезан знак «X». Вскоре все (и сами убийцы) поняли, что этот знак над сердцем — это знак справедливого и быстрого возмездия. Стало известно, что во многих больших городах Гелиума значительно сократилось количество убийств. Тем не менее мы были так же далеки от цели, как и вначале.

Хуже всего обстояли наши дела в Зоданге, и убийцы этого города открыто похвалялись, что слишком хитры для меня: они все же догадались, что существует организация, возглавляемая мной и что означает «X» на груди их мертвых товарищей.

Надеюсь, я не наскучил вам изложением этих сухих фактов, но они кажутся мне необходимыми как вступление к рассказу о приключениях, выпавших на мою долю. Попытка помешать зловещим силам, вторгшимся в мою жизнь, привела меня в странный и загадочный мир.

В своей борьбе против убийц Барсума я никогда не мог найти достаточно агентов для Зоданги. Те, которые находились там, работали вполсилы, поэтому у врагов были причины говорить о наших неудачах. Сказать, что такое положение раздражало меня, значит ничего не сказать, поэтому я решил лично отправиться в Зодангу не просто на разведку, но и чтобы преподнести убийцам Зоданги урок, который отучил бы их смеяться.

Я решил отправиться инкогнито, потому что знал: если отправлюсь как Джон Картер, Владыка Марса, то не узнаю ничего. Замаскироваться было несложно. Только белая кожа и черные волосы отличают меня от людей Марса, где лишь рыжеволосые лотариане и совершенно лысые терны имеют такой же, как у меня, цвет кожи.

Хотя я абсолютно доверял своим приверженцам, все же шпион мог проникнуть и в самую тщательно законспирированную организацию. По этой причине я держал планы и приготовления в тайне даже от своей свиты.