Фамильная реликвия (СИ) - Винтер Ксения

Естественно, после всего случившегося раньше Семён не позволил мне в одиночку шастать по ночной деревне. Обречённо вздохнув, он быстро обулся, надел тяжёлую тёмно-зелёную куртку с заплаткой на правом локте и вместе со мной вышел из дома.

До церкви мы добрались минут за десять-пятнадцать. Уже на подходе к пригорку я увидела густой тёмный дым, поднимавшийся над крышей, но из-за тяжёлых туч, заслонивших звёзды и луну, совершенно незаметный в ночной темноте.

— Вызывай пожарку и скорую, — сухо скомандовал Семён, от скепсиса которого не осталось и следа. — Где, ты говоришь, там отец Никодим был?

— Возле алтаря, чуть правее к иконам, — ответила я, на ходу доставая мобильный и набирая 101. — У него вокруг головы лужа крови была: то ли упал неудачно, то ли приложил кто — не знаю. Но когда я его обнаружила, он уже был без сознания.

Пока я объясняла диспетчеру ситуацию и диктовала адрес, пламя вовсю разгорелось, и его языки стали вырываться из разбитого витража на втором этаже. Входная дверь оказалась заперта. Семён попытался её выбить, но массивное дубовое полотно осталось равнодушно к его потугам.

— Давай попробуем через окно, — предложила я, понимая, что время играет против нас.

— Окна маленькие, я не пролезу, — раздражённо сплюнув в сторону, сообщил Сёма. — Ты сможешь, а толку-то? В старике килограмм сто весу, не меньше, ты его даже с места не сдвинешь.

— Посмотрим.

Обойдя церковь сзади, я сняла куртку и обмотала ей руку от кисти до плеча, после чего с размаху ударила в стекло: то громко звякнуло, покрылось трещинами и неровными осколками провалилось внутрь. Убрав, насколько это было возможно, осколки, я ухватилась руками за раму и проворно влезла внутрь — в нос тут же ударил уже знакомый запах гари. Вокруг всё заволокло густым дымом так, что ни черта не было видно, однако особого жара я не чувствовала — пожар пока полыхал только на втором этаже. Вытащив из кармана носовой платок, мысленно пожалев, что не успела его намочить, я прикрыла им нос и рот, опустилась на корточки и медленно начала продвигаться вперёд, туда, где, как мне казалось, располагалось основное помещение храма — то, в котором проводились службы.

Танк в очередной раз оказался прямо передо мной — его шерсть слабо светилась потусторонним зеленовато-голубоватым светом, служа мне неплохим ориентиром. Уверенной поступью зверь двинулся вперёд, и я последовала за ним. Словно точно зная, какого лешего я сунулась в горящую церковь — и, к слову, несмотря на своё демоническое происхождение, не испытывая ни малейшего дискомфорта от пребывания на святой земле, — Танк спустя пару минут привёл меня прямо к отцу Никодиму. Точно как в моём сне, священник лежал на полу в луже собственной крови.

Естественно, как и предсказывал Семён, сдвинуть с места эту облачённую в рясу тушу у меня не получилось. Зато удалось нащупать слабый пульс на его шее — и то хлеб.

Внезапно сзади меня схватили чьи-то крепкие руки и резко дёрнули вверх, разворачивая на сто восемьдесят градусов. Я не успела ни испугаться, ни что-либо предпринять: мои губы накрыл чужой влажный рот, только вот вместо поцелуя последовала какая-то извращённая пародия на искусственное дыхание. Во всяком случае, я ощутила, как поток воздуха проник в рот и спустился по трахее, наполняя лёгкие.

— Если ты решила покончить жизнь самоубийством, могла выбрать менее болезненный способ.

Дым, наполнявший комнату, расступился, словно по мановению волшебной палочки, и я увидела перед собой Леонарда в его истинном демоническом обличье.

Я растерянно посмотрела сначала на демона, а затем огляделась по сторонам.

— Как это? — я не смогла полностью сформулировать вопрос, но Леонард и так понял, что именно я хотела спросить.

— Магия, — мрачно ответил он. — Ты мне лучше скажи, тебе лавры героя покоя не дают? Зачем ты полезла сюда? Если бы я не пришёл, ты бы заработала отравление угарным газом, после чего твой труп обгорел бы до костей.

— А как ты узнал, что я здесь? — происходящее — особенно густой дым, аккуратно клубившийся вдоль стен, но не приближающийся к нам, — совершенно не укладывалось у меня в голове даже на фоне всей той чертовщины, что творилась вокруг в последнее время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Он позвал, — Леонард кивнул в сторону Адской гончей, мирно сидевшей возле тела отца Никодима и жизнерадостно вилявшей хвостом.

— Но ведь он был всё время со мной…

— Для демонического существа не составляет большого труда находиться в нескольких местах одновременно, — заверил меня Леонард. — Я сейчас, например, еду сюда в карете скорой помощи.

— Ясно, — ничего мне ясно не было, но я решила пока не забивать голову ненужными вопросами. — Спасибо, что пришёл.

— Всегда пожалуйста, — на лице Леонарда читалось недовольство. — И ты так и не ответила на мой вопрос.

— Какой именно? О том, что я творю? Ответ, по-моему, очевиден: пытаюсь спасти жизнь попу.

— Зачем?

Я растерянно моргнула.

— В каком смысле, зачем? — смысл вопроса был мне не вполне ясен.

— В прямом, — Леонард смотрел на меня так пристально, что мне стало не по себе. — Ты с этим человеком практически не знакома, он не твой родственник, и ты, определённо, не испытываешь к нему особой симпатии. Так зачем ты, рискуя жизнью, бросилась его спасать?

— Не знаю, — если посмотреть на это с его точки зрения, то мой поступок, действительно, выглядел, мягко говоря, странно. — Давай отложим разбор полётов на потом? Мы тут, вроде как, стоим посреди горящей церкви, и было бы неплохо из неё как-нибудь выбраться. И отца Никодима забрать. — Я бросила быстрый взгляд в сторону распластанного на полу тела. — С ним ведь всё будет в порядке?

Леонард закатил глаза, после чего подошёл к попу, присел возле него на корточки и положил ладонь ему на грудь.

— Жить будет, — спустя несколько секунд вынес демон свой вердикт. Отряхнув руки, Леонард выпрямился и повернулся ко мне. — От последствий отравления угарным газом я его избавил. Крови он, конечно, потерял прилично, но не смертельно. Полежит пару недель в больничке и будет как огурчик.

— Хорошо, — я немного успокоилась после его слов.

— Ничего хорошего, — заверил меня демон. — Я остановил время — это весьма трудоёмкий процесс, требующий колоссальной затраты энергии. Но даже не в этом проблема. Время остановилось только внутри церкви: то есть огонь не горит, Никодим не истекает кровью. Но для тех, кто находится снаружи, время идёт с прежней скоростью. Так что у нашего общего друга скоро возникнет закономерный вопрос: почему церковь, весь второй этаж которой охвачен пламенем, всё ещё стоит целёхонькая?

— Я надеюсь, что Семён выбьет дверь до того, как у него возникнет подобный вопрос, — заметила я. — Ну, или пожарные приедут.

Леонард наградил меня снисходительным взглядом.

— Дверь эту Сёме не выбить, она достаточно крепкая, а он, несмотря на всю свою бравость, недостаточно сильный, — сообщил мне демон. — Что же касается пожарных… Ты ещё не забыла про Чёртов перекрёсток?

Признаюсь честно, у меня совершенно вылетело из головы, что на главной дороге, ведущей в деревню, располагается аномальная зона, в которой ночью глохнет любой автотранспорт.

— Хочешь сказать, они там застрянут? — нахмурившись, уточнила я.

— Именно так, — кивнул тот. — И ни сотовые, ни рация работать не будут, так что об их неудаче никто не узнает до самого утра.

— А скорая?

— Мой водитель местный и прекрасно знает, что Чёртов перекрёсток нужно обходить десятой дорогой. Так что мы с ним приедем минут через пятнадцать. Однако, сама понимаешь, за пятнадцать минут без демонического вмешательства от скромной деревянной церквушки уже должны остаться одни головешки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— И что же теперь делать? — положение, действительно, было патовое. — Может, я смогу открыть дверь изнутри? Наверняка у отца Никодима должны быть при себе ключи.

Воодушевлённая этой идеей, я бросилась к бессознательному телу священника и принялась обыскивать его карманы. Однако спустя пару минут я пришла к неутешительному выводу: ключей у него при себе не было. Но кто же тогда запер дверь?