Очаровательная шпионка Марии Медичи или Альковная дипломатия - Кристиан Малезье

Граф вошел в спальню Марии Медичи и тотчас почувствовал сильный аромат фиалкового корня. Это были любимые духи маршала д'Анкра. Анри усмехнулся краешком рта, вспомнив слова д'Эпернона, что запах фиалок выдает то, что королева все еще пытается скрывать.

Мария Медичи в синем атласном платье сидела за столом, держа в руке перо. Перед ней лежал пустой лист бумаги. Окно в комнате все еще было завешено и из-под балконной портьеры выглядывали носки мужских сапог.

– А, это вы, де Ла-Гард!– на напряженном лице королевы мелькнула благосклонная улыбка.– Прекрасно, что вы пришли. Мне было бы интересно узнать ваше мнение об этой картине.

Королева подвела Анри к огромному полотну, на котором была изображена миловидная дама в зеленом бархатном платье верхом на черном длинноногом скакуне.

– Ну, так что вы скажете о моем портрете?– спросила королева, игриво покручивая локоны.

– И всадница, и конь просто восхитительны!– искренне ответил Анри, подумав про себя, что между прекрасной незнакомкой и королевой нет никакого сходства.

– Я хочу подарить этот портрет английскому королю.

– Думаю, он будет рад этому подарку, Ваше Величество,– учтиво ответил граф, пытаясь скрыть удивление.

– И я так думаю.– Королева самодовольно улыбнулась и оглянулась.– О, да вы дрожите! Вы замерзли? Или, может, больны?

– Пустяки, Ваше Величество, легкая простуда.– Анри тщетно пытался унять дрожь.

– Ах, простуда…– протянула королева безразличным тоном.– Ну, тогда рассказывайте, что там приключилось в Мадриде.

Анри с сомнением посмотрел на портьеру.

– Дело очень важное, Ваше Величество. Надеюсь, нас никто не услышит?

Королева метнула на графа испытующий взгляд.

– Здесь нет посторонних. Разве вы не видите?! Говорите, я приказываю!

– Воля ваша,– произнес Анри с глубоким поклоном.– Так вот, Его Королевское Величество Филипп III обеспокоен тем, что брачные контракты короля с инфантой Анной и эрцгерцога Филиппа с принцессой Елизаветой до сих пор не подписаны герцогами и принцами крови и все еще не обнародованы. Филиппу не нравится та секретность, которой вы окружаете эти союзы.

– Что???– лицо королевы побагровело.– Филипп меня подозревает?

– Ваше Величество, король всего лишь желает ясности.

– Он грозился разорвать контракты?

– Да, Ваше Величество.

– Негодяй! Злодей! Идиот! Неужели он не понимает, что принцы не хотят усиления моей власти и не согласятся сейчас подписать контракты!

– Но без их подписей документы не имеют законной силы,– возразил Анри.

– Что же делать? О, Боже, кажется, я погибла! Филипп играет на руку всей этой своре мошенников и незаконных детей моего дорогого супруга! Что мне делать? Никто из герцогов, тем более Конде, не согласится сейчас подписать эти документы. Конде прекрасно понимает, насколько непрочно сейчас мое положение. Он еще не оставил надежду занять французский престол и знает, что брачный контракт Людовика навсегда лишает его этой возможности!

Королева в ярости сломала перо и в клочья изорвала лист бумаги.

– Де Ла-Гард, вы должны убедить Филиппа подождать еще хотя бы полгода.

– Это будет нелегко,– сказал Анри задумчиво.– Филиппа словами не убедишь. Ему нужны доказательства.

– Доказательства?– насторожилась королева.

– Да, Ваше Величество.

– Какие? Да говорите же скорее, де Ла-Гард!…

Еще в Мадриде Анри понял, как ему следует вести этот разговор, но теперь, когда он увидел в глазах королевы страх и отчаяние, ему показалось, что он не сможет довести свой план до конца. Так случалось всякий раз, когда он видел растерянность противника и из благородства не решался сделать последний смертельный выпад. Но в этот миг ему вспомнились полные слез глаза Изабеллы, и Анри почувствовал, как в нем вскипает ярость.

«Почему я должен жалеть королеву? Разве она жалела меня, разлучая с возлюбленной?» – Он опять взглянул на портьеру, источающую фиалковый аромат и решительно произнес:

– Ваше Величество, нам лучше продолжить беседу в вашем кабинете. Вероятно, придется составить кое-какой документ – может понадобиться ваша печать.

Королева проследила за его взглядом и густо покраснела, сначала от стыда, затем от негодования.

– Хорошо, де Ла-Гард, идемте!

Мария Медичи тяжело поднялась с кресла, и Анри, глядя на нее, опять подумал, что художник бесстыдно погрешил против истины.

Пройдя через несколько комнат, они очутились в кабинете.

– Итак, де Ла-Гард, я слушаю вас,– холодно проговорила королева.

– Ваше Величество, вы попали в очень сложное положение, не так ли?

– Так,– согласилась Мария Медичи, впиваясь маленькими глазками в лицо собеседника.

– Я тоже сейчас нахожусь в сложном положении,– сказал Анри,– и нуждаюсь в помощи не меньше вашего.

– Вы хотите, чтобы я вам помогла?

– Я хочу, чтобы мы с вами помогли друг другу.

С этими словами Анри вытащил из-за пазухи сложенный вчетверо листок и протянул его королеве.

– Что это?– спросила Мария Медичи.

– Этот документ подтверждает, что я вернул ростовщику Дешасью все то, что у него занимал, вместе с процентами.

Мария Медичи развернула листок и пробежала его глазами.

– Все верно. Но где же вы нашли столько денег за такой короткий срок?

– Половину я получил со своих давних должников, а половину занял у друга.

– У кого?

– У господина де Ланси, Ваше Величество. Он не раз выручал меня из беды.

– Так, хорошо. И чего же вы хотите?

– Расторгнуть свой договор с кузиной.

– Вы с ума сошли! Свадьба должна состояться через три дня!

– Потому я так и тороплюсь, Ваше Величество.

– А ваша кузина? Она знает о ваших намерениях?

– Нет. Я ведь был в Мадриде.

– А если вы были в Мадриде, то как вам удалось расплатиться с Дешасью?

– Разве вы не знаете, что ростовщик сейчас находится в Испании?

– Ах, да, действительно! Но вы говорите, что половину заняли у де Ланси?

– Совершенно верно.

– То есть из должника Дешасью вы превратились в должника де Ланси. А вот если бы вы женились на кузине, то с долгами было бы покончено. Вы стали бы вольным человеком, де Ла-Гард!

– Ваше Величество, вам прекрасно известно, что в этом случае я никогда не стал бы вольным человеком. А де Ланси – мой преданный друг. В его благородстве я уверен. Это не Дешасью, уверяю вас!

– Вы упрямец, а упрямцам место в Бастилии!

– Ваше Величество, я прошу справедливости и милосердия.

– Я вышвырну вас из Франции и заберу в казну остатки вашего жалкого имущества!