Презент от Железной леди - Анна Шевченко

Мужчины вытащили плетеные кресла и пластиковые столики, собрали мангал и начали разводить костер.

— Вы, девушки, отдыхайте. Шашлык — дело мужское, — сказал Чхеидзе.

Мы с Танькой уселись в кресла, а Грета с отцом вооружились видеокамерой и отправились запечатлять окрестности.

Костер разгорелся сразу. Толстые и тонкие ветки постепенно сгорали в жарких объятиях пламени. Неподвижно сидеть в кресле стало холодно, и я переместилась поближе к огню.

— Ты сейчас вся дымом провоняешь, — предупредила Татьяна.

— Спасибо за заботу, — отмахнулась я. — Уж лучше прокопчусь, но хоть согреюсь.

Игорь неслышно подошел ко мне сзади и ласково обнял за плечи. «Боже, что ж он делает! Неужели не понимает, что в наших общих интересах нам лучше держаться подальше друг от друга?!» — подумала я, но была не в силах отстраниться.

— Что, Наташка, замерзла?

Я кивнула.

— Давай согрею! — Игорь, не дожидаясь моего ответа, сгреб мои застывшие пальцы в свои горячие руки. Мне одновременно хотелось и прижаться к нему покрепче и, наоборот, убежать подальше.

Игорь заметил, что со мной опять что-то не так, и предложил:

— Пойдем, прогуляемся. Подвигаешься и согреешься хоть чуть-чуть.

— Не хочу. — Я прекрасно представляла, что если мы останемся наедине, то снова начнем выяснять отношения. А этого мне ужасно не хотелось.

В этот момент неизвестно откуда налетел легкий ветерок и дым пошел прямо на меня. Глаза тут же заслезились. Я полезла за носовым платком, но выяснилось, что в новые джинсы я его впопыхах не положила.

— Возьми мой, — предложил Игорь.

Я вытерла глаза и отдала платок хозяину.

— Ну пошли! — Если Тарховскому что-то взбредало в голову, отказаться было сложновато.

Но сейчас я решила стоять твердо. Я отрицательно покачала головой и капризно сказала:

— Не хочу, и все тут!

— Была бы честь предложена, — обиделся Игорь. — Пойду один.

Он пошел в сторону скалы, а я направилась к столу и тут вдруг заметила, что на траве белеет маленький листок из блокнота, сложенный вчетверо.

Я подняла его и развернула. Почерк был Гошин, и я поняла, что бумажка выпала у него из кармана, когда он доставал платок. Я хотела вернуть бумажку владельцу, но любопытство пересилило. Это были стихи. Стихи и Тарховский были вещами практически несовместными. Я с изумлением прочитала:

У каждой даты есть свой строгий срок,Не нам его с тобою назначать.В дождях приходит осень на порог,Листок кленовый ставит, как печать.Не нам решать, когда прийти зиме,Когда ее весна должна сменить,И неподвластно ни тебе, ни мнеЗагадывать, когда нам все забыть…Я знаю точно, свой всему черед,Всему свой срок отмерен на земле.— И нас когда-то время разнесет,Подобно желтым листьям в сентябре.Покинув одинокие дома,Любовь, увы, в свой срок уйдет сама.

В конце стояла дата «13 марта 2000 года», что удивило меня еще больше. Это было написано совсем недавно, и у меня были веские основания полагать, что автор сонета в данный момент бродит где-то неподалеку. «Надо быть совершенной кретинкой, чтобы не догадаться, что сонет посвящен не кому иному, как моей скромной персоне. Чего-чего, стихов мне еще никто не посвящал. А уж если эти строчки написал сам Тарховский, значит, его чувства ко мне очень серьезны…» Последняя мысль привела меня в полное замешательство.

Убрав листок в карман, я подошла к столу и взяла инжир. Во рту сразу стало приторно сладко. Минералки не оказалось, я налила себе в пластиковый стаканчик какого-то сухого вина из огромной, оплетенной лозой бутыли и с наслаждением отхлебнула. Вино мне понравилось. У него был прекрасный букет и умеренное содержание сахара. Напиток оказался неожиданно крепким, и мне почти сразу стало намного теплее. Вопреки предварительному решению «не пить много» я долила стакан доверху и залпом осушила. Да, я согрелась, но буквально сразу у меня ослабли ноги и сильно закружилась голова. Прихватив чью-то пахнувшую табаком и бензином военную куртку, я пошла к своему креслу. Накрывшись теплой курткой, я прикрыла глаза и задремала.

Разбудила меня какая-то мошка, щекотавшая мне ноздрю. Я чихнула и окончательно проснулась. Было тепло и тихо. Казалось, весна полностью вступила в свои права. Видимо, скалы хорошо защищали нас от ветра. Я заметила, что Гоша уже вернулся.

— Пойдем прогуляемся, — предложила я Таньке, не решаясь подойти с подобной просьбой к нему.

— Иди одна. Я устала.

Поднявшись с кресла, я от всей души потянулась и огляделась, исподтишка наблюдая за Игорем. Он демонстративно держался в стороне от меня.

«Ну и хорошо», — решила я.

Солнышко пригревало вовсю. От мангала шел аппетитный запах шашлыка. Я подошла поближе. На шампурах дожаривались сочные куски мяса и овощи. На столиках уже была разложена зелень, красные помидоры и перец, стояли бутылки с водкой и красным вином.

— Хотите «Киндзмараули»? — спросил меня полковник.

— Спасибо, Иван Александрович, если можно — попозднее. — Мне вовсе не хотелось еще раз испытать убойное действие продукции щедрых грузинских виноделов.

Я взяла листик петрушки и, сунув его в рот, направилась к скалам. Выспавшись, я пребывала в совершенно расслабленном состоянии. Горный воздух пьянил и без вина. Незаметно для себя я отдалилась от места нашей стоянки и стала карабкаться вверх. У меня появилось непреодолимое желание добраться до водопада. В скором времени я поднялась на вершину и посмотрела вниз. Действительно, прямо подо мной был самый настоящий водопад, из которого вытекала неширокая, но быстрая горная речка. Голова закружилась, и я поспешила отойти от края.

— Наташенька, как поживаешь, голубушка? — тихо произнес знакомый гортанный голос.

Я не поверила своим ушам и, оглянувшись, чуть не лишилась чувств. В метре от меня стояла Железная леди, одетая в спортивный костюм стального цвета.

— Светлана Иосифовна? Это вы?! — выдавила я.

— Нет, мой призрак.

— Так вы живы? — Сказать, что я была в шоковом состоянии, значит, ничего не сказать.

— Пребываю в добром здравии, чего и тебе желаю. — Призрак был, как всегда, стильно причесан и изысканно накрашен.

— Как же вы узнали, что мы здесь?

— Мир не без добрых людей, — усмехнулась она.

— Но мне сказали, что вы погибли в автокатастрофе!

— Так оно и есть.

— Вам известно, что умер ваш брат? Я, кажется, знаю, кто его убил. Правда, еще не знаю, за что.

— Не всегда знание — сила, — сказала она, издеваясь. — Давай-ка сюда бриллианты!

— Но у меня нет никаких бриллиантов.

— Не ври! — Светлана Иосифовна вынула из кармана руку с пистолетом. — Мне известно, что ты разбила акклюдаторы. Стало быть, серьги у тебя.

— Что все это значит? — возмутилась я, забыв, что выяснять отношения под дулом пистолета довольно глупо.

— А ты думала, я оставлю антиквариат на сто тысяч долларов тебе? Давай серьги, милая, и забудь, что видела меня здесь.

— Но у меня и вправду их нет. Вы можете меня обыскать и все равно ничего не найдете!

— Так куда же ты их спрятала? В гостинице их нет!

— Кстати, могу вас огорчить! Те злополучные серьги не имеют никакого отношения к Гончаровой.

— Ты лжешь! — побледнела Светлана Иосифовна. — Где мои бриллианты, дрянь?

— Они у меня. — За спиной Светланы Иосифовны бесшумно возник Игорь с пистолетом и руке и молниеносно ее обезоружил. Оружие упало на край скалы. — Стоять смирно! — скомандовал он. — Наталья, не расслабляйся! Я обыщу ее, вдруг еще что выкинет, а ты подними ствол и держи ее под прицелом.

Я быстро исполнила приказ.

— Натуля, это что за бешеная баба?

— Это Светлана Иосифовна! — сообщила я.

— Ни фига себе! — изумился Игорь. — Так она жива?

— Живее всех живых, как видишь! — Я уже оправилась от шока и пыталась шутить.

— Эта дамочка и в огне не горит!

— Вы украли мои серьги! Вы ответите за это. — Даже под прицелом Железная леди не хотела сдаваться.

— Делать нам больше нечего, как красть ваши безделушки! — усмехнулся Игорь. — Вас обманули, мадам! Это вовсе не серьги Гончаровой! Мы с Натальей полдня вчера просидели за книгами — и все поняли.

— Негодяи, вы все мне испортили! — Она злобно смотрела на нас. — Какие книги! Вы ничего не понимаете! Я заплатила за бриллианты почти сто тысяч долларов! Лучше отдайте по-хорошему!

— Она же невменяемая! — изумился Игорь. — А еще профессор! Как ее только к больным допускают!

Вдруг из-под камня шумно вспорхнула птица. Игорь оглянулся, и этих секунд хватило на то, чтобы Светлана Иосифовна, проявив неожиданное проворство, подскочила ко мне и, сильно толкнув в грудь, выхватила из моей руки пистолет. Я не успела опомниться, как профессор Маргиева профессионально произвела захват и приставила пистолет к моему виску.