Звезда моря - Памелла Джекел

— Делай то же, что и со мной до нашей женитьбы.

— Что же?

— Ну как? Рассказывай о чести, своем добром имени и состоянии своего отца, конечно. Ты хотела попасть в этот кошмар, а я теперь должен зарабатывать на хлеб. Я не собираюсь рисковать головой, сводя счеты. Поэтому соси из Дженнингса, а он присмотрит за тобой.

Анна ничего не ответила, только отвернулась и немигающим взглядом смотрела на море.

Постепенно она стала замечать, что все ее тело начинает распускаться, как цветок на этом острове. Ее кожа стала розовой, затем золотой, волосы отросли еще больше и каскадом огненных волн спадали по спине и плечам. Бедра развились от хождения по песку. Она втыкала цветы в волосы, носила золотые серьги в виде колец и соломенную шляпу.

Солнце все заставляло расти быстрее на этом острове. Цветы давали ростки, распускались и умирали в один день. Фрукты созревали в мгновение ока. Но жизнь на острове текла медленно и размеренно, один день плавно переходил в другой. Анне казалось, что прошла уже целая вечность с того времени как она видела отца и танцевала на балу в Чарльзтауне.

Однажды, на закате солнца, Анна дремала в тени высокой пальмы. Стало прохладнее, и она нехотя поднялась. Вдали девушка увидела мощный шлюп, огибающий остров Хог.

Анна решила спуститься к гавани, когда она пришла, на пристани было уже полно народу. Она пыталась найти Бэсс, ее любопытство росло. Девушка увидела черные флаги на мачте.

В толпе она быстро отыскала Бэсс.

— В чем дело?

— Бен Хорнигольд! — рассмеялась женщина.

По телу Анны расплывалось приятное тепло при воспоминании о ночах, проведенных в объятиях Хорнигольда. Колени ее задрожали, и этот трепет перешел на бедра. Он был прав — с ним дьявол.

Она быстро вернулась домой, чтобы переодеться, и выбрала платье, которое нравилось ему больше всех и которое шло к ее сверкающим зеленым глазам.

Анна царственно последовала к «Палате Лордов». Она решила, что это самое подходящее место для их встречи. Девушка открыла дверь и на секунду остановилась, зная, что сейчас она стоит в золотых лучах солнца.

Хорнигольд сидел за главным столом в обществе восхищенных женщин. Анна напряглась, глаза ее потемнели, но улыбка осталась той же. Шум стих, когда она с высоко поднятой головой пошла к Хорнигольду.

Анна положила руку ему на плечо:

— Добро пожаловать домой, Бен! Хорнигольд подскочил, как будто его укусил тарантул:

— Боже милостивый! Анна Кормак! Что ты здесь делаешь?

Анна ослепительно улыбнулась, забавляясь про себя его удивлением. Она знала, что должна предстать в более выгодном свете:

— Я принесла тебе твое золото! — она достала из-за лифа пухлый мешочек с монетами, взяла его руку и вложила в нее золото. Звон монет нарушил тишину. Посетители смеялись и обсуждали между собой только что увиденную сцену. Однако, все продолжали смотреть на них.

— Ах, да! Теперь ты Анна Бонни, — пробормотал Бэн. — Я слышал, ты вышла замуж за этого подонка и скрылась, показав гвардейцам свои розовые пяточки.

— Тебя не обманули. Ты видел моего отца?

Хорнигольд криво усмехнулся:

— Да. Он обвиняет меня в том, что я познакомил тебя с этой корабельной крысой.

Анна рассмеялась, хотя его слова задели ее, и низким гортанным голосом ответила:

— Тебе следовало бы сказать ему, что я тебе кое-что показала.

Пираты, сидевшие рядом, весело загикали.

— Но, что бы там ни было, я здесь, твое золото в сохранности, и я рада видеть старого друга. — Она обвила рукой его шею и почувствовала желание, потребность прижаться к нему, потереться об него, как кошка, приглашая к удовольствию. Но он остался сидеть неподвижно. Нелл, одна из проституток, сидящих за столом, злобно закричала:

— Ты, грязная тварь, убери от него свои клешни! Глаза Анны широко раскрылись и похолодели, как Атлантика во время зимнего шторма. Она посмотрела на Хорнигольда и холодно обратилась к Нелл:

— Кого ты имеешь в виду? — девушка оглядела увлеченную аудиторию. — Ведь ты принадлежишь им всем. — Анна сжала губы и приготовилась к атаке. Хорнигольд ударил по столу с такой силой, что большая кружка подпрыгнула в воздухе. В таверне воцарилась тишина.

— Молчи, женщина! Оставь ее мне!

Анна обратила к нему свои изумрудные глаза:

— Ты ее хочешь, капитан?

Она аккуратно разгладила складки своего платья, изображая иронию на лице.

Хорнигольд мягко улыбнулся, взгляд его ничего не выражал.

Анна склонила голову и повернулась к Нелл:

— Не бойся, милочка. С моего благословения — он твой. — Она повернулась к Хорнигольду, глаза ее горели.

— Боже мой! Чья это женщина? Один из нас мертвец. Дайте мне это чудо в обнаженном виде! — раздался голос из угла.

Девушка собралась уходить, но чья-то рука остановила ее и задержала, прежде чем она достигла двери. Человек возник из темноты, и Анна увидела, кому принадлежит голос. Это был высокий мужчина с могучими плечами, почти без шеи, с веселыми глазами и демонической черной бородой, в которую была вплетена тесьма. Борода свисала ему на грудь, закрывала плечи, как потрепанный черный занавес. Анна нашла его своего рода щеголем. Через грудь мужчины была протянута перевязь с четырьмя заряженными пистолетами, в поясном ремне торчали всевозможные ремни и кинжалы. Но отвратительный запах, исходивший от него, шокировал Анну. Он пах морем, гнилой рыбой, потом, ромом и еще чем-то гадким. Эффект был такой, как будто испорченный сыр оставили на солнце.

— Будьте добры, уберите от меня руки! Как Вас там?

— Нэд Тиш, мэм! Сгораю от нетерпения!

— И сейчас, мистер Тиш?

— Да. — Толпа расхохоталась, ожидая нового залпа.

Анна хотела идти, хотя не могла заставить себя сделать шаг к двери. Ее взгляд все еще был устремлен на Хорнигольда.

— Сильные слова, Тиш. Под стать сильному запаху. Но слова не делают мужчину мужчиной и не соблазняют женщину.

Она повернулась к Хорнигольду, подарив ему ослепительную улыбку, и выскользнула из таверны под затухающие крики пиратских вожаков.

По дороге домой Анна мысленно прокручивала сцены, разыгравшиеся в таверне, но это принесло ей мало удовольствия. Хорнигольд был ее единственной надеждой, чтобы выбраться отсюда. Бонни был бы счастлив оставаться охотником за черепахами до конца своих дней, забегать домой только для того, чтобы взять провизию, удовлетворить свою похоть и опять смыться. Но Анна знала, что долго не сможет жить такой жизнью.

Подавленная, она добралась до дома. Девушка скучала по отцу и матери, по Фалли и Чарли. На сердце было тяжело, и хотелось домой.