Темное пространство - Лиза Генри

— Все хорошо, Брэйди. — Кэм положил руки мне на бедра и осторожно заставил меня приподняться — я послушно встал на колени. Какой смысл сейчас сопротивляться?

Уткнувшись лбом в скрещенные руки, я попытался не чувствовать себя глупо. Или таким беззащитным. «Ты веришь ему, забыл?» Я верил ему.

Пальцы Кэма, скользкие от смазки, нащупали ложбинку между моими ягодицами. Он обвел вход, и я с трудом сдержал всхлип, напомнив себе, что бояться нечего.

— Ты в порядке, — прошептал Кэм, осторожно просовывая один палец в меня. Черт. В меня. — Просто скажи, если захочешь, чтобы я остановился.

— Продолжай, — пробормотал я. Больно не было. Скорее странно. Словно мне всерьез приспичило в туалет. И как такое должно возбуждать? Может, он что-то делает неправильно? А может, со мной что-нибудь не так?

Я услышал улыбку в голосе Кэма:

— Просто подожди немного, Брэйди. Это новое ощущение. Конечно, оно странное.

Он протолкнул в меня еще один палец, и я застонал от чувства наполненности. Больно все еще не было, но анальный секс явно переоценивают. Черт, да если бы мне понадобился досмотр полостей тела, я мог бы просто подраться с кем-нибудь из офицеров. А для обследования простаты…

«Твою мать!»

Кэм снова согнул пальцы.

— Что ты там говорил?

Я застонал и толкнулся назад.

— Боже.

— Дыши, — сказал Кэм. — Я просто еще чуть-чуть тебя подготовлю.

«Хорошо».

Я никогда не подозревал. Даже несмотря на все воспоминания и сны Кэма в моей голове, я никогда не подозревал, что это будет настолько — нет, не хорошо, не совсем, по крайней мере — ярко, остро. Ощущения накатывали самые разные, и я начал стонать и ерзать. Мне нужно было, чтобы это прекратилось, или нужно было еще, или хоть что-нибудь.

Черт, я не знал.

— Брэйди? — Голос Кэма звучал низко, напряженно.

Я шумно втянул воздух.

— Черт. Господи.

— Ты в порядке, Брэйди?

Я всхлипнул в матрас.

«Не знаю. Я не знаю. Больно. Кажется, больно, но черт, мне нужно больше. Я хочу кончить. Пожалуйста. Кэм, пожалуйста».

— Сейчас я собираюсь тебя трахнуть, Брэйди.

«Хорошо. Боже, хорошо. Сделай это».

Боль, которую я ожидал, все же была, лишь дразнящая вспышка, когда головка члена оказалась внутри. Я зашипел, и Кэм замер, провел ладонями по моей спине и потер поясницу. Боль отступила, но распирающее ощущение никуда не делось. Чувство наполненности. Теперь оно не казалось таким уж приятным.

Я закусил губу.

Может, черт, может, я никогда не буду к этому готов.

Кэм просунул под меня руку и обхватил мой член. Я дернулся, дыхание резко вырвалось из груди. Член налился, пульсируя, и противоречивые ощущения переполнили меня настолько, что я не мог вздохнуть. Кэм толкнулся вперед, лаская мой член, пока удовольствие не затопило боль, или пока я не перестал их различать.

— Кэм, — прошептал я хрипло.

Мы двигались в унисон. Я подавался навстречу каждому его осторожному движению, а потом толкался обратно в ладонь Кэма.

«Ты такой тугой, Брэйди. Так здорово».

Я пробормотал что-то в матрас, когда Кэм нашел нужный ритм. А потом мы трахались как следует, жестко и быстро. И было хорошо. Лучше, чем хорошо. Всякий раз когда его член проходился по простате, мне казалось, я сейчас кончу. Я хотел и не хотел этого.

Я хотел, чтобы это длилось вечно.

Не получилось. Да и разве такое возможно?

Ничто не длится вечно.

Я застонал в матрас, пачкая спермой ладонь Кэма, свой живот, грудь и простыни. Кэм последовал за мной через секунду или две.

— Твою мать. Твою мать. — Его пальцы впились в мои бедра, и он задрожал, словно электроток между нами вдруг подскочил до нескольких тысяч вольт. — Брэйди.

Я закрыл глаза.

«Все еще думаешь, что я был не готов?»

Кэм беззвучно засмеялся и скользнул ладонью по моей потной спине.

— Нет, не думаю.

Мы медленно расцепились.

Я улегся на боку на матрасе, уставившись в черноту и думая, не должен ли чувствовать себя по-другому. Перед глазами сияли звезды, и мой страх боролся с восхищением Кэма.

Он вышел из ванной с полотенцем в руке. Усевшись рядом, он вытер мой живот, а потом бросил полотенце на пол и поднял ладонь к моему лицу.

Наши взгляды встретились.

Нам не нужны были слова.

Не нужна была телепатия. Правда читалась прямо по лицу.

Это могло бы стать чем-то большим, если бы не должно было закончиться, прежде чем мы успели хоть что-то осознать.

Это уже было больно.

Глава восемнадцать

Когда пришел Кай-Рен, все случилось быстро.

Я думал, у нас еще есть время. Я ошибался.

И что самое ужасное — это был не сон.

Мы стояли под душем, соприкасаясь, пробуя друг друга на вкус, наслаждаясь моментом. Только мы одни и стук капель по коже, только звук дыхания, стонов и всхлипов, которые мы издавали. Только мы, словно весь свой гребаный багаж мы оставили в соседней комнате.

«Кам-рен. Кам-рен. — В свистящем голосе явно слышалась насмешка. — Что ты делаешь, Кам-рен, мой мальчик?»

— Мать честная! — Отпрыгнув от Кэма, словно он враз стал ядовитым, я чуть не подскользнулся. Я неловко удержался на ногах — плечо прострелило болью, но я едва заметил. Я просто смотрел на Кэма — вода стекала по моему носу — и пытался вдохнуть. — Это было не воспоминание!

Я бросил в него слова точно обвинение, хотя это и было нечестно. Он же не виноват.

Он уставился на меня в ответ:

— Нет. Он достаточно близко, чтобы читать меня.

Я заглянул в глаза Кэма и подумал, не смотрит ли через них на меня Кай-Рен.

— Правда, ЭлТи?

Он кивнул.

И душ закончился. Я вышел из кабинки и схватил полотенце.

К черту все. Плохо уже то, что Кэм торчал у меня в голове. Других мне там не надо. Тем более всяких Безликих. Мать честная. Пожалуйста, только не Безликих.

Сердце застучало быстрее. У Кэма, наверное, тоже.

Боже. Будто в коконе, в своей комнате мы легко могли не обращать внимания на то, что происходит на станции. Ежедневные учебные тревоги участились, но поток транспорта прекратился, и Кэм по звездам определил, что мы находимся в дальней точке своей орбиты. Все это как бы говорило само за себя, но мы думали, что у нас еще есть время, пока маленький фокус Кай-Рена не напугал меня до чертиков.

Я оделся.

Мы молча поужинали, сидя, скрестив ноги, на кровати. Я держался спиной к окну и к Кэму тоже. Я не мог избавиться от ощущения, что Кай-Рен здесь, со мной в комнате, прячется под маской Кэма. Но то, что я отказывался смотреть на него или в окно, не играло роли. Корабль Безликих приближался. Я чувствовал, что он все ближе, и мне не нужно было видеть, чтобы знать, как он выглядит. Кэм ведь знал, и я тоже.

Я вспоминал вспышки света, отбрасывающие блики на странные выгнутые стены. Вспоминал гудение энергии, бегущей по трубам внутри этих темных, бугристых стен, словно кровь по венам. Если это был металл, то у нас такого не добывали. Если органика, то она формировалась, повинуясь желаниям Безликих. Капсула походила на панцирь жука, тогда как корабль их — на улей.

Когда Кэм впервые открыл там глаза, то не мог дышать. Он был голым, висел на пристегнутых руках, и его душил страх.

Сейчас это воспоминание душило меня.

— Он близко, — прошептал я.

Взгляд Кэма соскользнул с моего лица на черноту за моей спиной, и я понял. Понял, даже не оборачиваясь, что увидел бы там, но я упрямо продолжал сидеть спиной к окну.

Черное очертание на фоне звезд. Полное отсутствие света. Что-то, сотканное из бесконечной ночи. Темное пространство.

Мой кошмар, и он двигался прямо на меня.

«Убей нас всех, Кай-Рен, и прошу, сделай это быстро».

А другая часть меня шептала:

«Нет, нет, нет, нет, нет».

— Брэйди. — Руки Кэма обвились вокруг меня, притягивая к твердому телу. — Ты будешь жить, Брэйди. Я обещаю. Обещаю.

Я зарылся лицом ему в шею и вдохнул его запах и впервые за долгое время почувствовал себя почти ребенком. Как будто я почти поверил ему, как будто это было почти правдой. Вот только я не верил. Не мог.

Давным-давно я стоял на коленях в красной пыли, обнимая Люси и выдавливая из себя улыбку, изо всех сил стараясь, чтобы она не выглядела фальшивой.

«Все в порядке, — говорил я. — С тобой и папой без меня все будет в порядке, а я скоро вернусь домой, обещаю».

Обещаю, обещаю, обещаю.

Интересно, ложь Кэма так же горчит на языке, как горчила моя?

Я не ненавидел его за то, что он это сказал.

Я надеялся, что Люси тоже не ненавидела меня.

В космосе не было ночи. Ни дня, ни ночи. Часы на станциях показывали время в двадцатичетырехчасовом формате, так что Кай-Рену неоткуда было знать, что он прибыл на Защитник-3 в три часа утра.