Оптимистка - Ким Холден

— Я доверяю тебе.

Так приятно это слышать. Доверие очень важно для меня.

— Правда?

— Свою жизнь... и волосы. Ты свободна в пятницу вечером?

Киваю.

— Да.

— Тогда в восемь?

Опять киваю.

— Хорошо.

— У тебя или у меня?

Знаю, это не свидание, но вы даже не представляете, как мне нравится этот вопрос из уст Келлера.

— Вечера в пятницу в доме у Кейт и Шугар очень непредсказуемы. Так что у тебя.

Он улыбается.

— Отлично. Пока, Кейти.

— Пока, Келлер.

Пятница, 21 октября

Кейт

В 8:12 стучусь в дверь Келлера. В животе порхают бабочки. Странные ощущения. Я абсолютно трезва, но чувствую себя, как будто выпила несколько коктейлей.

Келлер открывает дверь, я вхожу, и он помогает мне снять пальто. Мы ничего не говорим. Чувствуем себя немного неловко. Не неуютно, а именно неловко.

Поэтому, я предлагаю:

— Еще не поздно отказаться, дружище. Теперь, после того, как у тебя было время подумать, ты уверен, что все еще хочешь довериться мне? — Мне очень важно, чтобы он доверял мне. Есть разные уровни доверия и так как я считаю, что большинство людей хорошие, я им ВЕРЮ. Дружба жизненно необходима для меня, а ВЕРА часть ее. Но на более глубоком уровне, есть ДОВЕРИЕ, то, чем я не слишком разбрасываюсь. Только несколько людей заслужили его: Грейс, Гас и Одри. ДОВЕРИЕ строится годами. Но по какой-то причине, у меня такое ощущение, что Келлер уже попал на этот уровень. Это хорошо, но скорость, с которой это случилось, немного пугает.

Он улыбается и все неловкость между нами улетучивается.

— Безоговорочно.

Черт возьми, хороший ответ.

— Хорошо. Тогда начнем вечеринку.

Келлер довольно улыбается. Он хочет что-то сказать, но вместо этого вытаскивает складной стул из шкафа и раскладывает его позади кресла. Мечтательно наблюдаю за его движениями. Думаю о том, как выглядит его грудная клетка под рубашкой, насколько теплая у него кожа и сильные мышцы. Как он выглядит без этих…

— Сухие или влажные? — Он замолкает, когда я не отвечаю, а потом показывает на волосы. — Хочешь, чтобы я намочил их?

Ах, да. Его волосы. Вот почему мы здесь.

— Гм, думаю лучше намочить. Разве не так делают профессионалы? — Мои волосы всегда подстригала Одри. Дважды в год на кухне у Хоторнов. Никогда не была в салоне.

— Так. Я скоро.

Келлер исчезает в ванной и через две минуты появляется в одних джинсах. Иисус, Иосиф и Мэри. Без рубашки он выглядит умопомрачительно. В голове сразу появляются разные картинки. У меня такое ощущение, что Келлер видит каждую из них. В животе опять начинают порхать бабочки. Черт возьми, что со мной не так?

Он садится на стул, и я пытаюсь сделать вид, что все в порядке.

— Ну и что мы будем делать, мистер Бэнкс. Вас подравнять? Или вы предпочитаете стрижку под машинку? Я могу сделать все, что ваша душа пожелает.

И с большим, черт возьми, удовольствием.

— Я собирался просто подравнять волосы, но что предложишь ты? Может, попробовать что-нибудь новенькое?

— Нет. Мне нравится твоя стрижка. — Очень, очень сильно.

— Ну, тогда просто подравняй.

Теперь я чрезвычайно нервничаю, потому что не хочу все испортить.

— Келлер, дружище, а у тебя есть запасной план на случай, если что-то пойдет не так?

Он смеется и пожимает плечами.

— Это просто волосы, Кейти. Если ты их испортишь, а этого не произойдет, мы просто сбреем все налысо.

Это совсем не помогает.

— Но, но, никакого давления.

Он абсолютно спокоен.

— Никакого.

Как только начинаю стричь, все мысли сразу уходят из головы. У него на самом деле великолепные волосы: густые, блестящие, темно-каштановые, практически черные. Они слегка вьются, что добавляет им объема. Спереди, волосы слегка закрывают уши, а сзади доходят до воротника. И они всегда в беспорядке, что самое привлекательное, с моей точки зрения. Мне не нравится, когда парни слишком много внимания уделяют своей прическе. Естественная растрепанность очень сексуальна.

Час спустя я заканчиваю. Все это время мы практически не разговаривали. Я была сконцентрирована на том, чтобы не устроить волосам Келлера полную катастрофу. Посмотревшись в зеркало в ванной, он возвращается и отряхивается. Глядя на него, улыбаюсь, потому что не подкачала.

— Что сказать, ты определенно не самый быстрый парикмахер, но зато основательный. Хорошая работа.

Смеюсь.

— Основательность — мое второе имя. А может, я просто хотела, чтобы ты чувствовал себя так, как будто окупил все затраты.

— Каждый пенни. Спасибо Кейти. Хочешь что-нибудь выпить? У меня есть пиво в холодильнике. Ты это заслужила.

Хочется остаться, но меня мучает совесть. У него есть девушка. Я уверена в этом. Мне не следует оставаться с ним наедине, особенно со всеми грязными мыслишками, которые опять начали появляться в голове.

— Нет, спасибо. Мне лучше пойти в общежитие.

Он стоит, опустив голову и перед тем как поднять ее и улыбнуться мне, на его лице мелькает вспышка разочарования.

— Ты на машине или пешком?

— На машине. На улице чертовски холодно.

Он смеется, подшучивая надо мной.

— Холодно. — Келлер берет с кресла худи, и надевает его. — Я провожу тебя до машины.—

Мы стоим возле водительской двери, и все внутри меня поет. Парни никогда не провожали меня до машины. Знаю, это не свидание, но все равно очень по-рыцарски. Обычно, меня не привлекают такие вещи, но сегодня... да.

— Еще раз спасибо, Кейти.

— Рада была стараться. Так приятно сбросить со своей шеи груз долгов и обязательств.

Мы оба смеемся, а потом замолкаем. Просто смотрим друг на друга и не знаем, что делать дальше. Это могло бы продолжаться всю ночь, поэтому я делаю то, что сделала, если бы передо мной стоял один из друзей. Раскрываю свои объятия.

— Иди сюда.

Мгновение он не двигается, а потом медленно делает шаг вперед и обнимает меня. Я на седьмом небе от счастья. Некоторые люди превосходны в искусстве обнимания. Каким-то образом они делают это не только руками, но всем своим существом. Каждая частичка твоего тела как будто окутана их теплом. От этого чувствуешь себя очень уютно.

Келлер определенно освоил это искусство.

Объятие мечты длилось в два раза дольше, чем следовало бы, но даже и близко не так долго, как хотелось бы мне. Когда мы отстраняемся, мне сразу становится холодно, и я хватаюсь за ручку двери, чтобы побыстрее забраться в машины.

— Едь аккуратно, Кейти.

— Всегда. Хороших выходных, дружище.

— Улетаю утром в Чикаго. Буду рано утром в понедельник. — Он улыбается.

Вот почему мне следует быть осторожной. Чикаго. Его другая жизнь. Девушка.

— Повеселись там. Увидимся в понедельник.

— В понедельник, — повторяет он. — Увидимся в понедельник.

— Спокойной ночи, Келлер.

Он кивает.

— Спокойной ночи, Кейти.

Понедельник, 24 октября

Кейт

Занятия из-за снега сегодня отменили. Все называют это «не по сезону ранний снегопад».

Я же называю «Мать Природа на стероидах». В таких условиях, с ней невозможно пойти на компромисс.

Теперь я понимаю, к чему вся эта суета. Хорошо хоть сейчас немного стихло, но утром, когда я в сапогах тащилась по только что выпавшему снегу в «Граундс», эта фигня все еще бушевала. Тем не менее мое небольшое путешествие того стоило. Так приятно провести утро здесь, за чашкой кофе и чтением.

Звонит колокольчик, но я игнорирую его в пользу книги. У меня отличное место в кресле перед камином и ничто не может отвлечь меня от такого прекрасного утра.

Ну, кроме низкого, урчащего голоса рядом с ухом.

— Это место занято?

Слегка поворачиваю голову влево и вижу лицо Келлера прямо перед собой. Близко-близко. Он стоит, облокотившись локтями на заднюю спинку кресла, и положив подбородок на сомкнутые руки. Он побрился. Я уже давно его таким не видела. Теперь он выглядит гораздо моложе.

— Привет. Конечно, нет. Садись. — Скидываю сумку на пол и освобождаю место.

Келлер снимает пальто, шапку, перчатки и садится рядом.

— Черт, теперь, со всем этим снегом, и правда понятно, что мы живем в Меннесоте.

Закатываю глаза.

— Не напоминай мне.

Он смеется и аккуратно толкает меня локтем, доставая из бумажного пакета завернутый в пленку сэндвич.

— Все не так и плохо. Посмотри на улицу. Как красиво. — Келлер говорит так искренне, что я сдерживаю желание закатить глаза и смотрю на картину за окном позади нас.

Хмуро. Как будто начинает смеркаться, несмотря на то, что еще ранее утро. Опять идет снег. Улицы пустынны. Но так как я сижу внутри, перед камином, в тепле, все, в целом, прекрасно.

— Как ты добрался из Чикаго, — показываю на улицу, — со всей этой красотой.