В Бездонном море тысяча ночей (СИ) - Соул Таня

Небольшие зеленоватые лунные камни стали зажигаться, словно факелы, вдоль стен. За акулой вниз. Пещера с ещё одним алтарём. Неровные стены с торчащими из них острыми камнями. Почти полное отсутствие течения. Мимо алтаря и снова вниз сквозь небольшую арку и глубже в пещеру. Бесконечный спуск. Тут и там, словно мотыльки, вспыхивали лунные камни. Они светились прямо в горной породе.

Через узкий проход и в просторное помещение, в котором вдоль стен стояло множество статуй. Одна из них, самая большая, изображала грозного бородатого мужчину, который упирался короной в потолок. Его рука была вытянута вперёд, словно что-то сжимая, но в ней ничего не было. Справа стоял ещё один Оиилэ, в воинственной позе и тоже вроде держа что-то невидимое. Слева от огромной статуи место пустовало, словно одну из фигур кто-то оттуда унёс.

Акула сделала круг по залу. Диана последовала за ней взглядом. У некоторых статуй в руках блестели стальные трезубцы. Какие-то были меньше, а какие-то больше, какие-то испещрены узорами, а какие-то без особых украшательств – все разные. Некоторые из статуй, те, что были ближе всего к бородатому Оиилэ с короной, казались Диане знакомыми. Она их видела в Риа Ораил и в Глубинном храме, только там их трезубцы были сделаны из камня, а не из стали.

Она подплыла к одному из трезубцев и протянула руку, чтобы дотронуться, но какая-то сила оттолкнула её, словно не желая, чтобы она нарушала покой в этой пещере. Диана ахнула: «Это же Чертог прародителей, где спят трезубцы!»

Она стала всматриваться во все статуи, зачем-то выискивая Ариан, но так и не смогла её найти. Она осмотрела каждую из статуй ещё раз, но старшей дочери Первого Короля среди них точно не было. Акула куда-то исчезла. Диана бросила прощальный взгляд на чертог и одна поплыла наверх.

Через главный зал усыпальницы и на улицу, за поворот и к площади. Днём город казался ещё более зловещим и молчаливым. Уже знакомая ей акула плыла мимо, держа в зубах каменную доску с писанием. Диана хотела взять её, но акула увернулась и поплыла дальше к границе города, пересекла покров и исчезла из виду.

– Просыпайтесь, госпожа! – трясла её Мирми. – Уже время обеда.

Диана потёрла заспанные глаза и поднялась.

Ночь тридцать первая

Утро в магиу Главы племени Улиан началось беспокойно, к ним пожаловал сам Нораг, сын Правителя Бездонного моря. Плечистый, с чертами лица, как у коршуна, он недовольно зыркнул на охрану, попытавшуюся его остановить, оттолкнул её без особых усилий и в сопровождении свиты по-хозяйски заплыл в дом. Опустив традиционные приветствия, он тут же потребовал предоставить ему покои для отдыха и удалился наверх. Проснувшись к полудню, он соизволил появиться в кабинете Маварэга.

– Я приплыл не только по личным делам. Отец получил акулу Рагавурра. В Улиан Гиугин стало неспокойно, – сказал Нораг после короткого приветствия.

– Полагаю, Вы о Лунной жене? – уточнил Глава.

– О ней. И не только…       По пути мне встречались купцы. Все, как один, твердят о пробуждении крови Лаан. Об этом даже посол не писал.

– Да какое там пробуждение, так, пара поединков, – попытался успокоить его Глава.

– Пробуждение или нет, это я уже сам посмотрю и решу. А Вы, Глава, объявите Бал в честь моего приезда. Там и присмотримся.

– Конечно, конечно, назначим Бал на завтра. Мы, в своём городишке, уже и позабыли, как развлекаются в крупных городах, – затараторил Глава.

– И я хотел бы поторопить свадьбу с Виан, – сказал Нораг, прищурившись и искоса поглядывая на Маварэга. – С этим же проблем не возникнет?

Глава закашлялся. Он не планировал отменять помолвку и потому не стал отправлять прошение в Скалистый город. Его племянница была взбалмошная, но отходчивая, потому он надеялся рано или поздно её переубедить. Кто же знал, что она будет столь непреклонна в своём нежелании.

– Видите ли, тут возникли некоторые обстоятельства… Дело в том, что у моей племянницы проявились когти Рэины, – замялся Глава.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Кровь по материнской линии? – удивился Нораг. – Ну, и что с того?

– Кхм… Род Рэины, скажем так, немного впечатлился произошедшим и потребовал вернуть Виан им в наследие, они заявили право сильной крови.

– Без согласия наследницы их право ничего не стоит!

– В том-то и загвоздка, что моя племянница склонна принять их предложение… А как Вы знаете, до того, как вопрос родословной решится, свадьбу назначить невозможно, – закончил Глава со вздохом. Потерять наследницу с сильной кровью – это, конечно, большой удар для их рода, но если Виан планировала отказаться от данного ею слова и расторгнуть помолвку, то её переход в род Рэины упростил бы Главе жизнь. Ведь роду Лаирэна тогда не пришлось бы платить за расторжение огромную цену.

– Какая разница от которого из родов она откажется перед свадьбой? – спросил Нораг раздраженно.

– Таковы традиции, – вздохнул Маварэг, якобы сожалея о задержке свадьбы. – Придётся подождать, пока род Рэины не примет её в наследие.

Нораг посмотрел на него злобно и процедил сквозь зубы:

– Так поторопите же их.

– Сегодня же займусь, – заверил его Глава.

Нораг не стал задерживаться в кабинете Маварэга и тут же разыскал посла, дав ему задание лично обсудить с Верховным жрецом возможность ускорения перехода Виан в материнский род. Узнав о причинах спешки, Рагавурр заулыбался самой что ни на есть весёлой улыбкой:

– Уважаемый Нораг, боюсь в спешке нет смыла… – протянул посол. – Как мне недавно стало известно, Виан намерена расторгнуть помолвку.

На челюстях Норага вздулись желваки, он сделал глубокий вдох и с презрением посмотрел на посла.

– Без моего согласия она не может расторгнуть помолвку!

– Ну, как же… Может…

– Если не боится цены!

– Не боится, Нораг. Не боится… – спокойно ответил посол.

– Ускорь её переход в род Рэины. С помолвкой я сам разберусь. Чтоб этот город бездна заглотила! Ни в чём на них нельзя положиться…

Рагавурр слегка поклонился сыну Правителя и неспешно отправился в Риа Ораил. Он застал Верховного жреца за очередным обрядом, дождался пока тот закончит и настоял на спешке в переходе Виан в материнский род. Не сразу и нехотя жрец согласился ускорить его и поторопился проводить посла к выходу.

Уже у дверей святилища посол и жрец поклонились друг другу, Рагавурр обернулся и увидел приближающийся эрум, тот, на котором Аруог обычно возил Рриану.

– А знаете, Верховный жрец, кажется, я забыл спросить у Вас нечто важное… Давайте-ка вернёмся ненадолго в главный зал, – сказал Рагавурр и подхватил Анарэна под руку.

Железная хватка посла и скорость, с которой он затащил жреца назад в святилище, не оставили места для возражений. Анарэн недовольно поджал губы.

Рагавурр же не торопился задавать свой вопрос, он обвёл взглядом зал, подплыл к алтарю и опёрся об него, ожидая прихода гостей. Двери святилища распахнулись, внутрь заплыла Лэина в сопровождении укутанной в плащ Рриану.

Увидев стоявшего у алтаря Рагавурра, Лэина попятилась назад.

– Какая неожиданная встреча, милая Лэина, – протянул посол. – Вы и ваша замаскированная подруга подоспели как раз вовремя. Я хотел попросить достопочтенного Верховного жреца рассказать мне одну дрееевнюю историю. Вы же не против, Анарэн?

Жрец бросил извиняющийся взгляд на Лэину и Рриану и кивнул.

– Помнится, я спрашивал у Вас, зачем было ставить статую предательницы Ариан в святилище, – продолжил Рагавурр, и, заметив, как укутанную в плащ Рриану передёрнуло от его слов, игриво улыбнулся. – Но раз уж вы так её чтите в Улиан Гиугин, ничего не поделаешь, пусть себе стоит. Только вот, подскажите, Верховный жрец, почему ваша Ариан изображена с трезубцем, которого её лишил сам Океан?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Анарэн взглянул на статую и понимающе кивнул.

– Ариан изображена с трезубцем, потому что он не утерян навечно.