Убийство в стиле ретро - Ольга Володарская

Налюбовавшись на свое отражение, Аня от зеркала отошла. Опять бухнулась на кровать. Задумалась. Время – десять утра, впереди целый день, планов никаких, а заняться чем-то надо, потому что если она сейчас останется валяться в кровати, то депрессия одолеет ее окончательно.

Что же придумать, чтобы отвлечь себя от горьких дум? Почитать? Повязать? Прибраться? Все не то… Сходить в кино? В парк? В Мавзолей, наконец? Она не была там с раннего детства… Представив лежащего в гробу Ильича, Аня передернулась. Смотреть еще на одного мертвеца что-то не хотелось, тащиться на Красную площадь тоже далеко, к тому же там много милиционеров, а ее с такой рожей каждый второй будет останавливать для проверки документов.

Может, в парикмахерскую? Она давно собиралась состричь обсеченные концы. Обычно она делала это сама, не обращаясь за помощью к профессионалам – денег жалела, но сейчас у нее есть три тысячи долларов, так почему бы не сходить в салон? Она даже знала в какой – в салон «Леди Икс». Она заприметила его, когда носилась по магазинам, тряся халявными баксами – ей очень понравилась вывеска: черная с золотым, украшенная портретом красотки в полумаске.

Наскоро умывшись, причесавшись, одевшись, сунув в сумку бабусину книжку (в метро почитать), Аня выбежала из квартиры. В кармане лежало двести рублей на стрижку, в лифчике три тысячи долларов – решила по дороге положить их в банк, чтоб не думалось.

На площадке между первым и вторым этажом ее перехватила старуха из шестьдесят второй квартиры.

– Нюрка, а я к тебе! – сообщила бабка, преграждая Ане путь. – Хорошо, что тут встретились, а то мне подниматься тяжело…

– Вам соли или спичек? – поинтересовалась Аня, она была уверена, что старуха собиралась взять у нее в долг какую-нибудь ерунду: в ее родной коммуналке соседи постоянно друг у друга что-то занимали.

– На кой мне соль? – недовольно буркнула та. – Что, у меня своей нету? Я к тебе по делу…

Аня мысленно застонала и приготовилась выслушать какую-нибудь просьбу, она знала – коль одинокая пенсионерка заговорила с тобой о деле, значит, хочет «развести» тебя на помощь себе. Интересно, что понадобилось этой?

– Слышала, у нас сараи вскрыли? – деловито осведомилась бабка, выуживая из кармана сложенный вчетверо лист.

– Нет.

– Я так и думала, – она кивнула обвязанной платком головой. – Вот я тебе сообщаю. Все семь сараев вскрыли, еще вчерашней ночью…

– Что-то украли?

– Что-то украли, – поддакнула бабка. – Например, у меня стыбзили коробку с елочными игрушками. А еще банку с огурцами…

– Какая жалость, – выдавила из себя Аня.

Бабка кивнула головой, соглашаясь с тем, что потеря огурцов и битых игрушек (небитые обычно хранятся дома на антресолях) большая потеря. Потом развернула свою бумаженцию и подсунула девушке под нос.

– Что это? – спросила Аня, разглядев на ней надписи, сделанные чьей-то нетвердой рукой.

– Список украденного. Мы, пострадавшие, составили. Для милиции.

– А мне с ним что делать? – растерянно спросила Аня, пробежав глазами по списку. Чего в нем только не было: и соленья, и варенье, и строительные инструменты, и игрушки, и книги, даже колесо от велосипеда «Салют». Одно непонятно: зачем ворам весь этот хлам понадобился?

– Иди осмотри свой сарай, глянь, что пропало… – Бабка выудила из кармана шариковую ручку. – И впиши… Потом список в милицию отнесешь.

– Я не знаю, что хранила в сарае Элеонора Георгиевна, а моего там нет ничего, так что осматривать его мне незачем.

– Ну… – Старуха, которую, как выяснилось из списка, звали Серафима Андреевна, выпятила морщинистую губу и обиженно пробормотала: – Могла бы тогда просто помочь старикам… По-соседски. А то нести, понимаешь, некому…

Аня собралась было согласиться, даже несмотря на то, что ей совершенно не хотелось тащиться в милицию, но в последний момент передумала. Хватит, прошли те времена, когда на ней ездили все кому не лень – не лень было всем девятнадцати обитателям коммуналки, включая соседского кота Пафнутия, так как какашки за ним убирала только Аня. Теперь она начала новую жизнь, а значит, от привычки беспрекословно выполнять чьи-то просьбы надо избавляться.

– Ну так что? – нетерпеливо спросила бабка. – Сбегаешь, по-молодецки?

Собрав волю в кулак, Аня твердо проговорила:

– Извините, Серафима Андреевна, мне некогда.

– Дэк недалеко это… Минут десять… – Бабка заискивающе улыбнулась. – Сгоняй, а?

– Мне некогда, извините.

Серафима Андреевна недовольно запыхтела, но больше уговаривать не стала, наверное, поняла, что бесполезно.

– Ну ладно, некогда так некогда, – смиренно проговорила она, пряча список в бездонный карман халата. – Тогда принеси мне из магазина топленого молока к обеду. Это-то ты можешь сделать?

– Это могу, – радостно согласилась Аня: ей все же было немного не по себе оттого, что она отказала пожилому человеку.

– Вот и ладно… Кстати, можешь называть меня тетей Симой.

Аня собралась ответить, что бабка, если ей так нравится коверкать имена, может величать ее Нюркой, но тут входная дверь распахнулась, и в подъезд ввалился чертыхающийся молодой человек.

– Чьи там собаки? – истерично завопил он, узрев стоящих на площадке Аню с тетей Симой. – Они меня чуть не покусали!

– Ничейные, – ответила Аня. – И они не кусаются.

– Как же! Зубами клацали, будто сожрать меня хотели! – воскликнул парень, начав подъем по лестнице.

– Вы к кому? – проявила бдительность старуха.

– К кому надо, – нелюбезно буркнул тот, очевидно, не мог простить жильцам дома, что они развели в своем дворе таких злющих псин.

– Я щас милицию вызову, – рыкнула тетя Сима и, глядя на Аню, добавила: – Ходют тут всякие, а потом дома на воздух взлетают! – Она ткнула крючковатым пальцем в объемную сумку, которую парень нес в руке. – Вон и бомба у него есть.

Парень закатил глаза, беззвучно выругался, но путь свой продолжил, то есть двинулся прямо на тетю Симу, которая застыла на площадке, подобно памятнику защитнику отечества – только автомата не хватало.

– Не пущу! – предостерегла бабка, расправив плечи. – Пока не скажешь, к кому идешь, не пущу…

– В семидесятую квартиру, – гаркнул парень, потеряв терпение. – К гражданке Железновой.

Тетя Сима вопросительно уставилась на Аню:

– Ты его знаешь?

– Я посыльный, – устало проговорил парень. – Должен доставить в семидесятую квартиру вот это… – С такими словами он выудил из своей сумки довольно крупный сверток, перевязанный красивым бантом, протянул его Ане. – Как я понимаю, вы гражданка Железнова?

– Она, – поддакнула тетя Сима, внимательно разглядывая посылку через двойные стекла своих парных очков. – Что там?

– Понятия не имею.

– А от кого?

– Не знаю, – процедил парень. Затем протянул Ане блокнот и ручку: – Распишитесь.

Она поставила в квитанции свою роспись, и он удалился.

Когда за парнем захлопнулась входная дверь, тетя Сима подскочила к Ане.

– Не открывай, – зашептала бабка, косо глядя на посылку. – Вдруг там бомба.

– Да бросьте вы! – засмеялась Аня, сдирая с нее оберточную бумагу.

– Послушай хотя бы, не тикает ли…

Но Аня уже развернула посылку. Оказалось, что под блестящей бумагой скрывалась роскошная коробка шоколада.

– Ух ты! – восхитилась бабка. – Красотища какая!

Аня кивнула головой – коробка действительно была настоящим произведением искусства: высокая, золоченая, похожая на ларец. Если бы на крышке не были нарисованы шоколадные трюфели, можно было бы подумать, что это шкатулка для драгоценностей.

– От кого? – полюбопытствовала бабка.

– Не знаю, – растерянно проговорила Аня.

– А ты глянь, может, где записочка засунута.

Девушка послушно осмотрела коробку со всех сторон – никаких записок не нашла, тогда она развернула смятую в ком оберточную бумагу и обнаружила маленькую, слегка погнутую открыточку. На ней был изображен потешный рыжий кот: толстый, полосатый, с умильной мордой и торчащим трубой хвостом. Под жирным кошачьим брюхом – надпись: «Держи хвост пистолетом!»

С обратной стороны открытка была девственно чистой.

– Без подписи, – констатировала факт тетя Сима. – Знать, какой-то тайный поклонник у тебя, Нюрка, завелся… – Бабка задорно подмигнула. – Или не тайный, а? Чай, тот, кто тебя вчерась на машине привозил…

Аня смущенно улыбнулась – ей стало приятно, что старуха допустила мысль о том, будто такой красивый мужчина, как Петр Моисеев (почитай, Адонис или Аполлон Бельведерский), мог стать поклонником столь неказистой девушки, как Анна Железнова.

– Значит он, – по-своему расценила Анино смущение тетя Сима. – Хороший мужик, видный, и машина красивая… Только дурацкую какую-то открытку прислал. Нет бы с цветочками, ангелочками, сердечками, а то с котищем бесстыжим… Глянь, у него из-под хвоста яйца видно! Срамота – не открытка!