Человек, который высмеивал - Филип Дик

— Что-что? Ах, да. — Глиби начал читать подготовленный список. — Пока что идут намеки и реклама.

В восемь часов — начало самой дискуссии. Завтра вечером повторение "по просьбам зрителей".

Ален нахмурился.

— Лучше сделать пораньше. Нельзя давать им так много времени.

— Может, еще разок сегодня? — предложил Шугерман. — Часов в десять, когда они лягут в кроватку?

Глиби сделал запись.

— Мы уже разослали копии во все колонии. Текст дискуссии записан и будет полностью опубликован во вторник в утренних газетах вместе с комментариями.

Сегодняшние вечерние выпуски новостей подведут итоги дискуссии. Брошюры с текстом будут продаваться в магазинах. Подготовлены еще специальные издания для школьных библиотек, но, похоже, мы не успеем их распространить — потребуется еще дня четыре.

— Плюс опрос общественного мнения, — добавил Шугерман.

— Отлично, — кивнул Ален. — Для такого короткого срока совсем неплохо.

Вошел один из сотрудников Т-М:

— Мистер Парсел, что-то случилось. Прибыли секретарь Фрост и миссис Хойт. Они хотят, чтобы их пропустили в здание.

— Парламентеры, — заметил Прайер.

— Я поговорю с ними на улице, — решил Ален. — Покажите, где они.

Они спустились на первый этаж и прошли мимо сооруженных у входа баррикад. Ален увидел голубой мобиль Комитета. На заднем сиденье прямо и неподвижно сидели две дамы. За рулем был Рольф Хадлер.

Он сделал вид, будто не замечает или, по крайней мере, не обращает внимания на Алена. Они не принадлежали одному миру.

Ален подошел и поздоровался.

Миссис Хойт не стала тратить время на приветствия.

— Это недостойно. Мне просто стыдно за вас, мистер Парсел.

— Я приму к сведению, — ответил Ален. — Что еще?

Сью Фрост достала газету.

— Вы, по крайней мере, можете объяснить нам смысл ваших действий? спросила она, с трудом сдерживаясь. — "Активная ассимиляция". Что это такое, скажите ради Бога? Вы все просто посходили с ума.

— Точно, — согласился Ален. — Но, по-моему, это не имеет особого значения.

— Значит, вы сфабриковали фальшивку. — Голос Сью Фрост дрожал от возмущения. — Бессмысленная безобразная выходка. Не зная вас прежде, я бы решила, что это вы совершили вопиющий акт вандализма по отношению к статуе Майора Штрайтера; я бы сказала, что именно вы причастны к участившимся проявлениям насилия и беззакония.

Ален в очередной раз убедился в могуществе пропагандистской кампании: миссис Фрост дословно повторяла выражения, употреблявшиеся в рекламном ролике.

— Послушайте, — миссис Хойт перешла на более миролюбивый тон, — если вы оставите свою затею, мы позаботимся о том, чтобы вам вернули право на жилье. Вы сможете руководить вашим Агентством: все будет по-старому. Мы подготовили договор о вашем сотрудничестве с Телемедиа. — Она умолкла в нерешительности. — И привлечем Блэйк-Моффет к ответственности за клевету.

— Теперь я знаю, что иду правильным путем, — ответил Ален. — И постарайтесь сегодня посмотреть телевизор; вы получите полную информацию об активной ассимиляции.

Вернувшись в здание, он остановился посмотреть, как отъезжает голубой мобиль. Их предложение было поистине достойно изумления. Опасение скандала поразительно легко одержало верх над моральными принципами. Ален поднялся на лифте и прошел к себе в кабинет, где его ожидала группа единомышленников.

Шугерман взглянул на часы:

— Уже скоро. Осталось пять минут.

— По грубым подсчетам, — сообщил Глиби, — нас будут смотреть не менее семидесяти процентов населения.

Гэйтс извлек из портфеля две бутылки виски.

— Это надо отметить, — заявил он, открывая сразу обе. — Кто-нибудь, достаньте стаканы. Или пустим в круговую.

Зазвонил телефон, и Ален поднял трубку.

— Привет, Ален, — послышался скрипучий голос Майрона Мэвиса, — как дела?

— Все идет превосходно, — ответил Ален. — Не хочешь присоединиться к нам?

— Извини. Не могу. Увяз в делах. Готовлюсь к отлету на Сириус.

— Постарайся сегодня посмотреть трансляцию. Начало через две-три минуты.

— Как Дженет?

— Как будто неплохо. Сейчас сидит дома у телевизора.

— Передай ей привет. Удачи тебе и твоему безумному делу.

— Спасибо. — Ален попрощался и повесил трубку.

— Пора, — объявил Шугерман. Гэйтс включил большой телевизор, и все собрались у экрана. — Вот и мы.

Миссис Джорджия Бирмингэм придвинула свое любимое кресло к телевизору, ожидая свою любимую передачу "Живая история". Она устала от беспокойной дневной работы, и лишь глубокий нравственный принцип напоминал ей, что труд и самопожертвование служат воздаяниями самим себе.

Пока что передавали объявления. Огромный гнилой зуб корчился от боли. Рядом ухмылялся сияющий здоровый зуб. Два зуба вели между собой диспут, исходом которого явилось полное поражение больного зуба.

Миссис Бирмингэм обычно терпеливо досматривала все объявления, поскольку они преследовали благие цели. К тому же такая передача, как "Живая история", никогда не обманывала ожиданий. По понедельникам миссис Бирмингэм всегда спешила домой пораньше; за десять лет она не пропустила ни одного выпуска.

Наконец вспыхнули разноцветные фейерверки, послышался шум канонады, и появились большие яркие буквы:

ЖИВАЯ ИСТОРИЯ

Передача началась. Сложив руки и откинувшись на спинку кресла, миссис Бирмингэм увидела на экране стол, за которым сидели четверо почтенных джентльмена. Дискуссия уже началась, но слов еще нельзя было разобрать. Затем голос ведущего объявил:

— Живая история. Леди и джентльмены, за этим столом сидят четыре человека, каждый из них — выдающийся авторитет в своей области. Они пришли сюда, чтобы обсудить проблему, имеющую огромное значение для всех граждан общества Морака. Ввиду необычайной важности настоящей программы, она будет транслироваться без перерывов, и дискуссия, которая уже началась, продлится до конца этого часа. Итак, наша сегодняшняя тема…

На экране появилась надпись:

АКТИВНАЯ АССИМИЛЯЦИЯ

В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ

Миссис Бирмингэм была рада. Она уже слышала кое-что об активной ассимиляции, но из-за недостатка информации чувствовала, что отстает от общественной жизни. Теперь наконец-то она могла раз и навсегда узнать все из первых рук.

— Справа от меня сидит доктор Джозеф Глиби, известный педагог, лектор и автор многочисленных книг, посвященных проблемам общественных ценностей. — Крупный план: худощавый человек средних лет с трубкой в зубах задумчиво потирает мочку правого уха. — Справа от доктора Глиби — мистер Гарольд Прайер, художественный критик, архитектор, являющийся автором ряда статей в Британской энциклопедии. — На экране появился человек невысокого роста с очень серьезным сосредоточенным выражением лица. — Рядом с мистером Прайером — профессор Шугерман, чьи исторические исследования стоят в одном ряду с трудами Гиббона, Шиллера, Тойнби. Мы чрезвычайно рады, что профессор Шугерман сегодня с нами. — Камера сдвинулась, демонстрируя телезрителям крупные суровые черты профессора Шугермана. — Рядом с профессором сидит мистер Томас Л. Гэйтс, адвокат, общественный деятель, на протяжении нескольких лет являющийся консультантом Комитета.