Баклан Свекольный - Евгений Орел
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо, хорошо, ты здорова, – утешает её Фёдор, язвительно прибавляя: – но, всё равно, тундра.
– Хватит надо мной издеваться!!!
– Вот и я говорю – хватит! Ладно, забудь.
– Что забудь?!
– Не что, а кого. Меня забудь!
Федя вешает трубку.
Карина понимает, что перезванивать смысла нет.
Глава 20. Стрелка
...Четверг, 7 октября 1993 г.
Время – 09:15.
Найти Фёдора в среду Ольга не смогла: шеф загрузил работой. В четверг с утра решила поймать его на проходной.
– Что ты там наговорил на меня? – без предисловий набрасывается Ольга.
– О чём ты, дорогая? – невинно спрашивает Федя, догадываясь, что утро не обещает стать добрым.
– Не придуривайся! «О чём ты». – перекривляет его. – Сам знаешь, о чём! Что ты сказал про меня на профкоме? Зачем ты это сделал, скотина?
Она пытается взять Фёдора за грудки, но тот не даётся, сильными пальцами сжимая Ольге запястья, и слегка отталкивает её на безопасное расстояние.
– Так, давай по порядку! – призывает Фёдор. – На каком профкоме? Что ты выдумываешь?
– Ты зачем наболтал, что у меня куча мужиков, что я сплю с ними, что за деньги отдаюсь? – от волнения она с трудом подбирает слова.
– Ты только что сама это сказала, – язвит Фёдор.
– Чего? – опешила Ольга, понимая, что попалась в ловушку.
– Да ничего. Ты же сама сейчас сказала, что спишь с мужиками. Ну и какие ко мне претензии?
– Ты щас получишь! – правой рукой Ольга делает замах, но удар не наносит.
– И вообще, хе-хе-хе, мало ли что и где я говорил. Хе-хе-хе! – ехидничает Фёдор, на всякий случай отдаляясь от агрессивно настроенной любовницы.
В её замутнённых от злости глазах мелькает недобрая искра. Обдав Бакланова ненавидящим взглядом, Ольга сквозь зубы шипит:
– Ясно, – и резко поворачиваясь к нему спиной, уходит, картинно виляя бёдрами, прочь от ненавистного и… любимого?!
По пути в приёмную сталкивается с Ерышевым.
– Я уже ему высказала, – Ольга перед ним не то хвастается, не то отчитывается.
– Да ты что? Зачем? Я же предупреждал тебя!
– А пускай знает, что я знаю!
– И что он ответил?
– Крутился, подлец, как змей под вилами, но сознался.
– Сознался? – и без того круглые глаза Ерышева становятся похожими на хамелеоньи.
– Да. А что тебя удивляет? – не понимает Ольга его реакции.
– Ничего себе…
– Что – ничего себе?
– Нет-нет, всё нормально, – приходит в себя Ерышев, поспешно убегая куда подальше.
– Странно… – пожимает плечами Ольга, сама дивясь тому, что так быстро вывела Бакланова на чистую воду.
Фёдору вспоминается вчерашний разговор с Кариной. «Одна угрожает, другая наезжает. Да что они все, сговорились?» – думает он, не понимая, с какой горы свалился на него этот ком неприятностей.
Через час, когда Федя позабыл об утренней перепалке с Ольгой и успешно «делал занятость», в приёмной Саврука раздался телефонный звонок.
Карина не хотела спрашивать у матери служебный номер Бакланова, чтобы не вызывать лишних подозрений. И без того уж мать на неё косо поглядывает. По справочной узнала телефон приёмной директора, надеясь, что там подскажут, как выйти на Бакланова. Звонок принимает, конечно же, секретарша.
«Что за дела?» – думает Ольга. Молодой женский голос интересуется «служебным телефоном Фёдора Михайловича Бакланова». Как положено, Выдра спрашивает:
– А кто вы? Из какой организации?
– Знакомая.
Раздражённо, едва не криком, Ольга настойчиво допытывается:
– Но у знакомой есть имя?!
Такой перепад настроения Карине кажется неожиданным. Но тут ей приходит на память, что в ночном бреду Фёдор назвал должность обиженной им женщины. Смекнув, как вести разговор дальше, Карина отвечает вопросом на вопрос:
– А тебя Ольгой зовут?
– Откуда вы… откуда ты знаешь? – по умолчанию она соглашается перейти на «ты».
– Выдра, значит?
Услышав своё заочное прозвище, Ольга вздрагивает. От негодования у неё бесится пульс и дрожат виски.
– Это… эт чё такое… – вторично за день Выдра путается в словах.
«Видать, слишком хорошая знакомая, – думает она, – если в курсе таких подробностей. Ай-да Бакланчик! Наш пострел… где только не поспел».
– Да ладно, расслабься, Оля. – успокаивает её Карина. – Я всё знаю. И про то, что ты за Димой ухаживаешь, и про то, как тебя Федя напоил и… в кабинете на диване…
Уточнять нужды нет. Карине и так понятно, что хоть и случайно, да попала она звонком по назначению, в самую точку.
Ольга не знает, что сказать, как вести себя. От прилива крови в мозг она кипит, как «разум возмущённый».
– А вот меня Кариной зовут. Он тебе, конечно, ничего за меня не рассказывал?
– Нет, не рассказывал, – ответом она больше напоминает зомби, чем живого человека.
– Ну да, я так и думала, – вздыхает Карина.
– А ты кто? Как ты его знаешь? – приходит в себя Ольга.
– Да уж знаю, – в трубке слышится смех.
– Это что же получается, он…
– Вот именно, так и получается. Только ты, Оленька, не расстраивайся: он ко мне равнодушен.
– Ни фига себе, равнодушен! Ты от него такие подробности знаешь и, говоришь, равнодушен?!
– Слушай, подруга, нам надо встретиться и кое-что обсудить.
– Что обсудить? Что нам с тобой обсуждать?! – Ольга снова едва не переходит на крик. Сдерживает её только то, что шеф уже в кабинете.
– Давай-ка назначим стрелку. Тему надо перетереть, – Карина хоть и нечасто видится с мужем, но жаргонизмов нахвататься успела.
– Хорошо, я могу в обед выйти, тут кафешка недалеко, – внешне спокойно предлагает Ольга, хоть и колотит её по-чёрному.
– Это «Лакомка»? – уточняет Карина.
– Ну да, – удивляется Ольга тому, что Карине известно мелкое кафе в отдалённом районе города с трёхмиллионным населением.
– Знаю, слышала про такое, хотя там и не бывала.
– Тогда в час пятнадцать.
– Замётано, – соглашается Карина.
О том, что Бакланов ходит обедать в «Лакомку», Ольга забыла.
В тот день Федя обошёлся без обеда: из-за утренних передрязг у него пропал аппетит. А зайди он в этот самый день в кафе, так и застал бы мирно беседующих подружек. Своих подружек. И кто знает, как бы прошёл и чем бы закончился тот разговор.
Глава 21. В Данию!
...Четверг, 7 октября 1993 г.
Время – 10:00.
Перед лабораторией международных отношений кучкуются молодые учёные. В десять начало собеседований. Ставки – выше некуда: на годичную стажировку при Минэкономики Датского Королевства отправятся двое счастливчиков, самых талантливых и перспективных. К тому же, молодых: ценз – до сорока лет.
Отбор – задача всегда непростая, а в нынешних условиях – тем более: в науку молодёжь идёт неохотно. В прежние времена попасть в НИИ считалось за честь и благо, но в годы девяностые, позднее названные «лихими», обнищавшее государство лишило институты нормальной поддержки. Не то чтоб совсем, крохи какие-то доставались, но прожить на ставку сотрудника НИИ – м-м-м… можно, только недолго. Те, кто постарше и к пенсии поближе, терпят, деваться им некуда: никому они больше не нужны. А молодёжи хочется не просто жить, а – хорошо жить. Вот и уходят лучшие молодые кадры если не в бизнес, то в проекты на западные гранты. А в НИИ остаются далеко не лучшие, хотя исключения бывают.
Институт предложил десять претендентов. В дирекции список составили так, чтобы победа непременно досталась назначенным фаворитам, надёжным и удобным. Такими считались Анатолий Ерышев и Павел Саврук. Ну, с Толиком понятно: ещё нет и тридцати двух, а уже доктор наук, да ещё и главный консультант министерства, плюс три книги, сотни полторы статей… А вот Паша Саврук, хоть и младший научный, зато по «совместительству» директорский сын. Тоже фактор.
У европейцев подходы свои. Условие конкурса – прозрачный отбор по множеству критериев. И никаких блатов! «Совок» закончился! Пора переходить на цивилизованные отношения.
Датчане попросили обязательно включить в список Елену Овчаренко и Фёдора Бакланова. Кандидатура Лены возражений не вызвала, хоть она и сильный конкурент, особенно для Саврука-младшего. А вот что касается Фёдора, в дирекции долго крутили носом. Судили-рядили, да пришлось-таки уступить.
– Иначе стажировка будет отменена, – без обиняков заявил руководитель делегации Педерсен академику Савруку.
Ровно в десять входит первый претендент. Один против шестерых. По ту сторону стола – члены комиссии: бородатый профессор Педерсен, доктор Янсен с пижонистыми косичками, юная доктор Бента Ларсен, шатенка с белозубой улыбкой, и столь же юная профессор Марефа Квист, голубоглазая блондинка. От института в комиссию включены завотделом внешних связей Виктор Шевчук, бывший посол, и Вика Медведева, сопровождающая датских гостей в качестве переводчицы.
Процесс идёт. Задаются вопросы, принимаются ответы. Прямо никому ничего не говорят: решение будет принято после заслушивания всех участников отбора.
