Эмигрант - Алла Щедрина

????????????

Караван уже начал движение, а вампир задумчиво прожал взглядом удаляющуюся машину. Наконец повернулся спиной, сел на аэроцикл, и, трогаясь с места, приказал в передатчик, перекрывая гомон обсуждения Клео, в основном нелицеприятных комментариев на предмет её умственных способностей:

– Всем повышенная готовность!

– Заметил что‑то подозрительное? – уточнил Хройн. Его голос вампир узнавал с лёгкостью – начальник местной охраны картавил.

– Ничего определённого, – честно ответил вампир. – Но слишком уж парень вокруг поглядывал... Цепко.

Ещё оборотень был ненормально спокоен и уверен в себе – несмотря на множество вооружённых охранников – подобный расклад заставит нервничать кого угодно, тем более хищника‑оборотня, наполовину зверя. А от парня ни тревогой, ни страхом не пахло – совсем. Но это Хеннер говорить не стал. Смысл, если ничего более‑менее конкретного вампир всё равно предъявить не мог.

До вечерней стоянки было ещё несколько часов. Обсуждение Клео угасло, в эфире стало тихо, лишь ребята время от времени перебрасывались короткими фразами. Вдруг по связи раздалось витиеватое трехэтажное высказывание, выданное с таким чувством, что Хеннер аж подскочил. Кажется, автором сего шедевра был Доминго. И, судя по тону, опасности не было, он просто был изумлён донельзя. Кстати, непробиваемо‑спокойный мужик, чего это он?

– Что? – резко спросил Хройн.

– Нет, всё в порядке... – Доминго говорил тихо, и Хеннер вспомнил, что тот сейчас находится в машине Девита. – Сейчас...

В эфир пробились голоса Девита и Клео – Доминго переключил связь на динамик.

– Ты совсем меня не любишь! – рыдающим тоном причитала Клео.

Хеннер осклабился, с любопытством прислушиваясь. Ничего, пусть господин торговец огребает, что заслужил, когда имел глупость связаться с дурой. То есть скандал с истерикой. Конечно, за трансляцию личных разговоров нанимателя в эфир он устроит Доминго головомойку... Позже.

– Глупости, – терпеливо отозвался Девит. – ты прекрасно знаешь, у меня дела...

– Бабы это, а не дела, иначе ты взял бы меня с собой, как обещал!

– Я же объяснил – без Мэлта наша поездка слишком опасна...

– При чём здесь этот святоша? – взъярилась Клео. – Это какой ты меня считаешь дурой, чтобы я поверила в эту чушь! Да Мэлт – просто отговорка, это всем понятно!

– Да? – голос торговца стал каким‑то нехорошим. – И кому "всем"?

Наступило молчание – Клео явно стушевалась.

– Я задал вопрос, – ещё более неприятным тоном подстегнул любовницу Девит.

Женщина, запинаясь, пробормотала, опять со слезами в голосе:

– Ну когда мы с Саатом разговаривали... Он тоже согласился, что...

Хеннер встрепенулся, сдерживая мат. Похоже, эта идиотка разболтала оборотню по дороге всё, что знала. А Доминго придётся не головомойку устраивать, а благодарность объявлять. За находчивость и своевременное представление ценной информации.

– Я не собираюсь терпеть твои сцены ревности, – жёстко прозвучал голос Девита.

Действительно, – усмехнулся вампир. – Ещё не жена, а уже нервы мотает.

– Ты прекрасно знаешь, чем я занимаюсь, и если тебя не устраивают наши отношения...

Торговца заглушили рыдания навзрыд, вперемешку с причитаниями. Смысл слов угадывался с трудом, но суть была ясна.

– Все мужчины жестокие... Бездушные... Неужели нельзя понять, что я люблю тебя и не могу перенести и мысли о том, что у тебя другая женщина?

Девит, хоть и не сразу, принялся успокаивать Клео.

В принципе, динамик можно было отключать. Дура скатилась в бабскую истерику, так что ничего любопытного уже не будет. Хеннер почти перестал обращать внимания на малосвязный, к тому же невнятный диалог, как вдруг кто‑то из ребят негромко, но с чувством матюкнулся, причём не Доминго. Вампир вновь вслушался – что там опять? Но скорее краем уха, прищурившись, оглядывался по сторонам. Даже притормозил немного – сбоку или за спиной, на границе взгляда, вампир уже второй или третий раз замечал непонятное движение. А когда всматривался, всё пропадало, словно и не было.

– ... нас она взяла с собой, – всхлипывала Клео. – Сит был совсем маленький, год, наверное, а мне лет шесть...

– В мороз, в ночь? – переспросил Девит. – По снежным просёлкам, за три дюжины километров?

– Как она могла нас бросить, она же мать! – пафосно воскликнула женщина.

– А потащить малолетних детей черт знает куда мать могла? И вообще, смысл нестись на ночь глядя к мужику, который задержался на работе?

– Она беспокоилась за отца! И любила без памяти, хоть уже почти десять лет вместе жили...

Глаз опять уловил движение, причём с двух сторон одновременно. Что‑то вокруг происходило нехорошее, вампир резко приказал:

– Стали, построили линию обороны! Быстро!!!

– Волки! – почти одновременно раздался голос Эштина. – Со всех сторон!

У него галлюцинации? Какие волки?! Они бы зверей хрен знает за сколько заметили – кругом ровнёхонькая тундра!!!

Опять неясное движение справа, совсем близко. Хеннер резко повернул аэроцикл в ту сторону, даванул на газ. И с трудом удержал руль в руках, когда налетел на громадного... волка?! Появившегося буквально из ниоткуда. Зверя откинуло, он коротко проскулил и вытянулся на снегу, похоже, вампир при столкновении сломал ему хребет. Тв‑вою!!!

Караван остановился, машины сгрудились кучей, раздались выстрелы, лай, скулёж... Хеннер сморгнул – рядом, буквально в каких‑то метрах проявились – по‑другому не скажешь! – волки. Множество, точно больше полусотни, громадные, они сжимали кольцо вокруг каравана.

Звери кидались на аэроциклы, пытаясь скинуть с них людей, повалить в снег. Рвались к цели, не обращая внимания на выстрелы. Но ребята быстро побросали аэроциклы, заняв вокруг фур, автобуса и машины Девита круговую оборону.

Охранники стреляли практически непрерывно, становясь под прикрытие соседей, когда надо было сменить магазины. Вот только боеприпасы таяли неприятно быстро, а далеко не каждая пуля находила цель, волки уворачивались, а раненные буквально пёрли на выстрелы. Иногда волк, в котором уже сидела дюжина пуль, издыхал, лишь вгрызшись в первого попавшегося человека.

Магазины пустели, один за другим ребята хватались за ножи, заградительный огонь из машин помогал, конечно, но качественную защиту обеспечить уже не мог.

Хеннер, бросив машину на земле, рванулся в драку. Пока ребята ещё стреляли, он взялся за волков с тыла, следя, чтобы не попасть под пули своих же. Арбалет доставать не стал, а когда стрельба поутихла, добрался до ребят и сунул пистолет ближайшему охраннику, орудующему ножом.

Наконец патроны остались только у тех, кто сидел в аэромобилях. Кто‑то рискнул сунуться наружу с запасными магазинами, волки, увидев открытую дверь фуры, рванули к ней настолько отчаянно, что остановить их удалось с громадным трудом, и больше таких попыток не делали. Поэтому внешней охране ничего не оставалось делать, как отбиваться по старинке, клинками.

Вампир, в отличие от остальных, привычно орудовал кинжалами, стараясь держать в пределах видимости всю картину боя – если где‑то становилось совсем худо, Хеннер перебирался туда, часто мышью, так было быстрей, чем бегать по глубокому снегу, и атака зверей откатывалась назад. Вампир двигался стремительней волков, да и опыт в перерезании глоток четвероногим хищникам имелся, и немалый. А охрана всё же больше по людям специализировалась... Хоть держались парни неплохо, но без потерь не обойдётся. Слишком уж много было зверей, даже не полсотни, как показалось сначала Хеннеру, а вдвое больше, ребят давили массой.

Вампир краем глаза увидел, как двоих охранников в разных концах обороны волки повалили на снег, вцепившись людям в глотки. Одного товарищи ухитрились отбить, второй... М‑мать твою!!! Ещё один охранник исчез под грудой мохнатых тел, Хеннер, пока была возможность, рванул туда, расшвырял зверей... Но для парня было уже поздно.

Кстати, далеко не все нападавшие были обычными волками. Не раз и не два вампир, перерезая глотку очередному зверю, понимал, что это оборотень. Кто‑то из них после смерти превращался в людей, кто‑то оставался в зверином обличье...

А потом стало не до взглядов по сторонам. Звери попёрли толпой, последним, отчаянным рывком стараясь добраться до добычи. Хеннер убивал налево и направо, его повалили – какой‑то волк подкатился под ноги. Вампир, оказавшись на земле, продолжал драться, изворачивался, уходя от зубов, кромсал оскаленные морды и вспарывал клинками мохнатые, поджарые тела. Один из ножей застрял в мёртвом звере, в вампира очередной раз вцепились волчьи зубы... Хеннер, окончательно озверев от боли, перетёк в боевую трансформацию. Откинул второй клинок – с когтями крепко держать его не получалось – и заработал когтями и зубами, разрывая звериную плоть и отплёвываясь от шерсти. Когда он поднялся на ноги, вокруг лежало шесть штук волчьих трупов и два человеческих. Хеннер тоже не остался невредимым, но ранения были незначительные, не пройдёт и часа, как всё заживёт... Даже без крови.