Второй Грааль - Борис фон Шмерцек

Но Донна должна была признать, что все благородные побуждения лишь прикрывали чистый эгоизм. Собравшиеся здесь просто хотели сохранить собственную жизнь. И в этом смысле сама Донна ничем не отличалась от других.

Однако воодушевление проектом не позволяло ей забыть о цене, которую пришлось заплатить за открытие, — похищение подопытных из Судана, содержание пленников в подземных лабораториях, опыты на людях. Все это было необходимо; тем не менее Донна считала это жестоким.

Был и еще один трудный вопрос: кто получит право на долгую жизнь? Все без исключения? Тогда в недалеком будущем драматически обострятся такие проблемы, как перенаселение, недостаток питания и места для проживания. А если лечение останется преимущественным правом лишь немногих, то по каким критериям будет проходить отбор? Предпочтение будет отдаваться тем, кто владеет деньгами и готов платить за лечение высокую цену? Дать старикам привилегию перед молодыми? Или следует предпочесть тех, кто будет полезнее для человечества, — ученых, политических или религиозных лидеров, миротворцев?

Но Донна знала, что сейчас неподходящий момент для обсуждения щекотливых вопросов. Сегодня они собрались, чтобы оценить великое открытие.

46

Лара Мозени нервно покусывала нижнюю губу, когда в двери появился коренастый парень с жирными волосами и трехдневной щетиной. Под рубашкой, расстегнутой на груди, Лара увидела золотую цепь. Просто образцовый колумбийский наркобарон.

— Как я вижу, мистер Уолш, вы привели с собой кое-кого, — сказал он. — Вы рассердили меня. Даже очень рассердили.

Он посмотрел на Лару, затем перевел взгляд на Эммета:

— Вы прибыли в Джидду с такой красивой спутницей и только теперь представляете ее мне? — Его губы растянула широкая ухмылка.

Напряжения в помещении как не бывало.

— Извините меня, — сказал он. — Но чем была бы жизнь, если бы в ней не было места шутке?

Поняв, что мужчина только изображал ярость, Лара успокоилась. Кажется, даже Эммет поверил в спектакль. Мускулы его лица расслабились.

— Это Лара Мозени, — сказал он. — Мы работаем вместе. Лара, могу я тебя познакомить с Хасаном Гамуди?

— Enchanté, madame,[16] — сказал араб. — Я восхищен. И теперь, когда мы познакомились, давайте перейдем к коммерческой части дела. Пожалуйста, садитесь.

Они сели, и Гамуди положил на стол конверт.

— Вы узнали, куда увезли похищенных суданцев? — спросил Эммет.

— Совершенно верно, мой друг. Все находится здесь, внутри. — Гамуди постучал пальцем по конверту. — Только где деньги?

Его голос звучал любезно, но одновременно в нем слышалась отчетливая угроза. Этот мужчина был непредсказуем, как дикое животное.

Эммет выждал несколько секунд, прежде чем ответить:

— У нас нет при себе денег. Точнее говоря, в настоящее время у нас нет даже возможности получить доступ к деньгам. Нас, так сказать, обокрали.

Он рассказал о неприятностях со швейцарским счетом. Лара при этом незаметно наблюдала за Гамуди, но не могла угадать по бесстрастному лицу, что у того творилось внутри.

— Мы полагаем, что Ассад похитил не только суданцев, но и нашего друга, — объяснял Эммет. — Если я не ошибаюсь, Ассад заставил его ответить на несколько вопросов, после чего опустошил счет.

— У меня прямо слезы на глаза наворачиваются, — сухо возразил Гамуди. — Но чтобы достать эти документы, мне пришлось понести расходы. И теперь по всему видно, что я так и останусь в минусе. Назовите мне причину, почему я не могу убить вас и вашу спутницу и приказать зарыть в пустыне ваши тела.

— Потому что вы не дурак.

Лара удивлялась самонадеянности Эммета. Сама она так нервничала, что почти не могла сидеть спокойно. Вероятно, Гамуди было достаточно только щелкнуть пальцами, чтобы осуществить свою угрозу.

Оба мужчины за столом пристально смотрели друг на друга. Напряжение в помещении казалось осязаемым.

— Я предлагаю вам сделку, — наконец прервал молчание Эммет. — Я удесятеряю ваше вознаграждение, если вы мне предоставите кредит на время, пока я не верну свои деньги. За содержание этого конверта вы получите от меня не двести пятьдесят тысяч долларов, а два с половиной миллиона.

Гамуди испытующе смотрел на него. Наконец без единого слова подтолкнул к нему конверт по столу. Эммет взял его, открыл и вынул стопку распечатанных фотографий.

— Сначала я навел справки, не стоит ли «Харматтан» на якоре вблизи Аль-Кудса, но его там не было, — сказал Гамуди. — Поэтому я обратился к одному человеку, работающему в армии США. Надежный парень, который уже давно стоит в моем списке. От него я и получил фотографии. Фотосъемка производилась с американского разведывательного спутника.

Эммет подал Ларе первый снимок. На нем почти ничего не было видно, кроме небольшого серого пятна на черном фоне. В правом нижнем углу стояла вчерашняя дата, рядом — время: 5.52.

— Пятно — это яхта, — сказал Гамуди. — Ее было нетрудно разыскать. Прошлой ночью только один корабль такой величины вышел из гавани Акика.

Лара взяла от Эммета следующий снимок. Теперь пятно находилось у разделительной серпообразной линии, отделяющей левую, совершенно черную часть от правой, более светлой, покрытой нечеткими силуэтами.

— Это арабское побережье, — пояснил Гамуди. — Вчера утром «Харматтан» зашел не в укрепленную гавань, а в бухту, примерно в пятидесяти километрах к югу от Аль-Кудса. Довольно пустынная местность. Следующие снимки сделаны с увеличением.

Эммет разложил фотографии на столе, так чтобы все могли посмотреть. Теперь яхта казалась значительно крупнее. Хотя сильное увеличение сделало снимки крупнозернистыми, Лара смогла разглядеть детали — не только контуры корпуса и надстроек, но и маленькие темные точки, позиция которых от снимка к снимку менялась.

— Это люди? — спросила она.

Гамуди кивнул:

— Как видите, они спустили шлюпку на воду и грузят в нее ящики.

— В них они перевозили похищенных, — заметил Эммет. — Здесь явно изображена служба доставки.

Он показал на два темных четырехугольника, приближавшихся от правого края снимка, то есть со стороны суши к заливу. Действительно, следующие снимки изображали погрузку ящиков.

Эммет вытащил последнюю пачку фотографий из конверта.

— Здесь сфотографирован их обратный путь, — прокомментировал Гамуди. — Довольно скучно. Просто два грузовика в пустыне.

Эммет наскоро перебрал пальцами фотографии и пришел, очевидно, к тому же мнению. Пачку с неинтересными снимками он поместил обратно в конверт, а последние пять снимков разложил на столе.

— Здесь грузовики разгружают, — сказал Гамуди. — Это владение Ассада в Аль-Кудсе. Как видите, грузовики проезжают сквозь ворота во внутреннюю часть двора. Здесь они останавливаются, и мужчины переносят ящики в это здание. — Он постучал пальцем по соответствующему месту. — Отсюда след теряется. Но я думаю, вы можете исходить из того, что похищенных держат где-то на территории дворца.

Эммет кивнул, глубоко задумавшись.

— Недолго осталось, — тихо сказал он. — Потому что мы спасем этих людей.

47

Сенатора Блумфилда снова отвезли в его комнату. Других гостей доктор Гольдман пригласил на экскурсию в лабораторию, чтобы они смогли оценить последние разработки проекта.

— Прежде чем показать вам, как изменилась моя методика после последней неудачи, я хотел бы сказать несколько слов о будущем нашего проекта, — заметил Гольдман, направляясь к лестнице. — Исследования, находящиеся сейчас на начальной стадии, позволят нам когда-нибудь достигнуть возраста много больше восьмисот лет. Вероятно, однажды они нам подарят даже вечную жизнь.

Группа остановилась в большом, освещенном синеватым светом помещении, находившемся в северном крыле дворца, примерно на три метра ниже уровня земли. Вдоль стен располагались в ряд десятки различного размера аквариумов. В большинстве из них Донна увидела красочные коралловые кусты и множество пестрых рыб — жителей Красного моря. Но она знала, что кораллы и рыбы были нужны только для того, чтобы создать естественное окружение для главных жильцов этой лаборатории — осьминогов.

Донна внимательнее пригляделась к высокому, в рост человека, аквариуму с левой стороны. Посередине причудливого рифа она обнаружила несколько ниш, в которых спрятались животные. Из проходящей вертикально щели сбоку выглядывали щупальца, словно пальцы, прищемленные раздвижной дверью. В тени выступа скалы так же переплетались несколько красноватых тел.

Почти благоговейно Донна Гринвуд следовала за другими по мерцающему огнями проходу. Никто не произнес ни слова. Тем громче раздавались шаги, отражающиеся от стеклянных стен.