Дикий - Владимир Угрюмов

— Будешь коммерсантом. Прическу другую заведи. Хватит этих бандитских ежиков.

Леха, вижу, доволен. После сотни покойников у него в башке какие-то мысли завелись. И это хорошо — хорошо для дела, для бизнеса; когда стреляешь, лучше не думать — дорогая игрушка выходит.

Я отдаю парню все газовые баллончики, купленные на всякий случай в Краснодаре, и прошу тут стрельбу не устраивать. Леха обещает обойтись без убийств. Я забираю Вику, и мы уезжаем в Сочи.

Надоело хвалить БМВ, но не могу удержаться. Тачка летит по трассе со страшной скоростью, а ощущение такое, будто едет не более сорока километров в час. Летит ровно — почти не надо рулем шевелить.

Понимаешь близость моря по тому, как быстро меняется природа вокруг: кончаются казацкие поля и лесополосы, новая растительность подступает к дороге. Когда мы остановились в Туапсе, чтобы купить на рынке какой-нибудь еды, то, выйдя из машины, сразу почувствовали, насколько здесь теплее. Черное море нагрелось за лето и теперь поддерживает тепло на побережье, словно батарея.

Хотя сезон и кончился, на рынке торговля идет бойко. Мы съели с Викой по паре шашлыков и прихватили с собой горячий лаваш, большую желто-восковую дыню и килограммовую гроздь винограда.

Равнина заканчивается, и постепенно дорога начинает петлять по горам. Опыта такой езды у меня нет, приходится придерживать БМВ и даже пропускать вперед местных водил, которые носятся по горной трассе, ничего не боясь. С правой стороны дороги горы не очень высокие, но крутые, поросшие густо деревьями, листья которых семафорят всеми цветами осени. Вика пытается завести беседу — мне не до разговоров. Добраться бы побыстрее и живыми до Сочи. Вот и сама всероссийская здравница. Шоссе постепенно обрастает домами. Слева хорошо видна сероватая гладь моря. Солнце висит в послеобеденной дымке.

Ориентируюсь по указателям, сворачиваю к гостинице «Ленинград» и паркуюсь возле нее. Чуть впереди пляж, и я велю Вике отправляться туда, посидеть на камушках или в шезлонге. Или, если станет холодно, зайти в гостиницу и погреться в баре. Обещаю скоро вернуться.

Называю таксисту, скучающему возле гостиницы, адрес, и тот лениво начинает заряжать. Не торгуюсь и еду. Я ему даже не адрес назвал, а только улицу. Выхожу загодя и быстро обегаю нужный дом. Сразу его узнаю по Лехиным фотографиям. Ничего нового, но все равно лучше самому посмотреть. Отмечаю про себя места на заборе, которыми можно воспользоваться, перебираюсь во двор. Глаза сами фотографируют детали, и через несколько минут я свободен. Дома, заборы, собаки, двери и форточки — все везде одно и то же!

Возвращаюсь к гостинице и иду на пляж. Вику видно издалека. Ее светло-коричневый плащ. Ее волосы — светлые, чуть вьющиеся на ветру. Она лежит, развалившись в шезлонге и закрыв глаза. Подхожу и сажусь на гальку рядом.

— Босс, это ты?

— Это я.

— Ты так быстро вернулся. Я тут почти заснула. Так приятно полежать возле моря.

— Я тоже полежу.

— Возьми шезлонг и устраивайся рядом.

— Нет, мне и так хорошо.

Ложусь на гальку спиной, подложив руки под затылок. Телу не очень-то удобно, но приятно. От моря тянет сырым, соленым запахом, и скоро действительно начинает подкатывать сон.

— Мы сегодня вернемся обратно? — раздается сквозь дрему вопрос девушки.

— Нужно будет вернуться к ночи, — отвечаю ей.

Улизнув от секса и дождавшись, когда Вика заснет, я достаю ту папку на тесемочках, добытую в Краснодаре, и начинаю ее изучать внимательно. Рисую свою схему, чтобы лучше связать концы с концами. Так выходит: из Афганистана и Пакистана наркота идет в Таджикистан; из Таджикистана — в Узбекистан, там основная перевалочная база; через Абакан же идет монгольское зелье, а в Красноярск ведет тропа с Дальнего Востока. Координируются все эти потоки, понятно, из Москвы. Осталось только к стрелкам приписать известные уже адреса и фамилии… По стрелкам получается все очень даже просто. Анверу лишь нужно узнать того или тех, кто ему непосредственно дает задания. Его или их и нужно будет ликвидировать, поскольку именно он или они непосредственно заинтересованы в возвращении того злосчастного чемоданчика с кокаином, на который я напоролся в Симферополе. Всю схему я завалить не смогу, да и ни к чему. Глушители, конечно, дело хорошее. Ф-1 — гранаты — тоже рвут на части. Но всю наркомафию мне не переколошматить. Нет у меня такой неуёмной гордыни! В народные мстители я не заделывался! То, что я сейчас вытворяю, — необходимость. Отрабатываю задания, получаемые Анвером, стараюсь выйти на своих гонителей. Своеобразный инстинкт самосохранения…

Я еще сижу с полчаса, запоминаю схему с адресами, а после в печурке сжигаю и саму схему, и краснодарскую папочку с тесемками.

Из оружия я взял только «вальтер» — хватит изображать Рембо с гранатами и устраивать мясорубку. Вика его спрятала, как всегда, под платье, и мы летим теперь в сторону Сочи. Вика сидит, откинувшись в кресле, закрыв глаза. Я тоже не рвусь в разговор — репетирую мысленно сегодняшнюю акцию. Проделываю все, отматываю сцену, словно пленку на видеокассете, повторяю.

— Знаю, кто банкира в Краснодаре убил, — доносится до меня неожиданно голос девушки.

Как-то я должен среагировать, но не знаю как.

— Кто? — спрашиваю.

В динамиках кончилась музыка — Вика меняет кассету в магнитофоне. Начинают скрипки, после присоединяются виолончели. Вика поставила кассету с музыкой Вивальди. Я совсем не разбираюсь в классике, но Вивальди знаю, у мамы была такая пластинка. Я ее тысячу раз слушал в детстве.

— Ты, — просто отвечает на мой вопрос девушка.

Передо мной дорога, и я должен следить за ней. Нужно ехать спокойно и быстро. Нужно ответить что-то…

— Какие будут возражения? — спрашиваю. — Даже если это и я.

— Никаких. — Вика поднимает кресло и поворачивается ко мне. — Почему так много?

— Меньше не получилось, — ухожу от ответа.

— А сегодня сколько планируешь?

Впереди ехал рейсовый автобус со скоростью черепахи. Ехал и ехал. БМВ не для того, чтобы сидеть у советских развалюх на хвосте. Я резко иду на обгон и чуть не врезаюсь в выкативший неизвестно откуда грузовик. Успев проскользнуть в щелку между автобусом и грузовиком, я отвечаю Вике:

— Я всегда планирую одного.

Вика замолкает, и теперь мы летим по шоссе молча. На двадцатой минуте молчания я не выдерживаю.

— Это же наркомафия! — завожусь и повышаю голос. — Вы меня с Лехой за людоеда держите! Ты знаешь, что такое наркомафия?!

— Знаю, — неожиданно спокойно отвечает девушка.

Я только кошусь на нее, затыкаюсь и качу в Сочи.

Остановившись, как и в прошлый раз, возле гостиницы «Ленинград», я велю Вике снять номер и вернуться к машине. Пока она отсутствует, курю и стараюсь не думать. «Море, море», — повторяю, и не думать легко, поскольку море совсем рядом. Появляется Вика, и мы не сговариваясь идем на пляж, где лежим в шезлонгах и не думаем каждый о своем.

Долго сидим в ресторане гостиницы. За окнами уже вечер. Вика пьет шампанское мелкими глоточками. Она смотрит на меня по-новому и наконец задает вопрос:

— А в Киеве?

Надоели мне ее вопросы.

— Что в Киеве? — отвечаю вопросом на вопрос.

— В Киеве то же самое было?

— Всегда происходит одно и то же, — отвечаю уклончиво.

Мы выходим из ресторана и какое-то время гуляем вокруг гостиницы. Вечер вовсе не холодный, но меня пробивает озноб. Я начинаю что-то бормотать по поводу всей этой истории. Чувствую в своем бормотании нотки оправдания, злюсь, заявляю зло:

— Если ты в чем-то прозрела… Короче, можешь лететь домой. Я делаю свое дело, и меня только пуля остановит. Возможно, ты винишь себя. Ты ведь провозила оружие. И теперь провезла. Можешь уехать. Только у меня мало времени на разговоры.

— А кто он? — раздается вопрос, и я сперва не понимаю.

— Ты о ком? — переспрашиваю удивленно.

— Тот, кто сегодня?

— Не знаю, — отвечаю. — Просто мужик.

— Почему его решили так…

— Он того заслужил! Был в доле, получал деньги, стал мешать. Это наркотики! Здесь других аргументов нет!

Вика неожиданно обнимает меня, и мы долго стоим так в темноте. Я слышу ее дыхание и тонкий запах духов.

— Они же могут потом и тебя убить.

Я соглашаюсь.

— Меня тоже могут убить, поскольку я много знаю.

Предположение Вики мне кажется чудовищным только первые секунды. Но она права. Я об этом просто не думал, подонок. Анвер знает о Вике, но он… нет, он не должен. С ним я разберусь.

— Ты не представляешь интереса, — стараюсь успокоить девушку, но она не успокаивается.

— А ты сам? Просто так меня отпустишь?

Становится смешно, и я смеюсь:

— Сегодня же отправлю тебя в Харьков!

— Я лучше с тобой пойду.