Поток. Психология оптимального переживания - Михай Чиксентмихайи

Другой опасностью, подстерегающей человека, желающего использовать вкусовые ощущения для получения потоковых переживаний, является возможное попадание в зависимость от своих желаний. Аналогия с сексом и здесь очевидна. Не случайно и чревоугодие, и разврат находятся в числе семи смертных грехов. Отцы церкви хорошо понимали, что сосредоточенность на плотских удовольствиях легко может отвлечь на себя большую часть психической энергии и помешать вложению её в достижение других, более полезных целей. Пуританское отрицание плотского наслаждения основано на вполне понятном страхе, что человек, потакая своим чувственным желаниям, будет стремиться получить всё больше и больше, забывая о необходимых для выживания житейских обязанностях. [131]Однако подавление желаний не ведёт к добродетели. Когда воздержание достигается только методом принуждения, жизнь становится унылой и безрадостной. Человек уходит в себя, становится косным и раздражительным, а его личность останавливается в развитии. Только добровольная дисциплина позволяет получать наслаждение, не выходя за пределы разумного. Если человек научится контролировать свои инстинктивные желания не потому, что он должен, а потому, что он этого хочет, он сможет получать удовольствие, не впадая от него в зависимость. Одержимый едой фанатик так же скучен для себя и для других, как и аскет, не способный радоваться вкусовым ощущениям. Но между этими крайностями достаточно возможностей для улучшения качества своей жизни.

Во многих религиях тело человека называют «храмом Божьим» или «сосудом Господним», и эту метафору способен понять даже убеждённый атеист. Клетки и органы, составляющие человеческий организм, представляют собой инструмент, позволяющий нам контактировать со Вселенной. Наше тело подобно запущенному в космос исследовательскому зонду, наполненному разнообразнейшими чувствительными приборами и предназначенному для получения знаний из глубин мироздания. Через наши органы чувств мы можем общаться друг с другом и со всем остальным миром. Эта возможность очевидна, но часто мы забываем, что она может ещё и приносить радость. Между тем наш организм устроен так, что использование органов чувств для получения информации само по себе приносит позитивные ощущения, и всё тело приходит в гармонический резонанс.

Реализовать потоковый потенциал нашего тела относительно несложно. Для этого не нужно особых талантов или чрезмерных денежных затрат. Любой может улучшить качество жизни, начав исследовать свои физические возможности, прежде остававшиеся без внимания. Безусловно, человеку нелегко достичь высоких уровней сложности сразу во многих областях. Чтобы стать хорошим танцором, спортсменом, музыкантом, ценителем визуальных или вкусовых ощущений, необходимы огромные затраты энергии, оставляющие мало возможностей для других занятий. Но есть и другой путь. Можно стать увлечённым дилетантом — в лучшем смысле этого слова — во всех этих областях, другими словами, развить свои навыки настолько, чтобы научиться испытывать радость от того, что умеет наше тело.

6. Поток мысли

Радость жизни можно испытать не только посредством ощущений. Некоторые из наиболее волнующих нас переживаний порождаются в нашем сознании, их запускает информация, бросающая вызов способностям нашего разума, а не умению испытывать ощущения. Почти 400 лет назад Фрэнсис Бэкон заметил, что удивление, по его мнению, являющееся зачатком любого знания, есть отражение чистейшей формы удовольствия. Подобно тому как для любой физической способности нашего тела можно найти соответствующую потоковую деятельность, так и каждая мыслительная операция может приносить особую, именно для неё характерную радость.

Среди множества доступных интеллектуальных занятий в наши дни, повидимому, наиболее часто упоминаемой по всему миру потоковой деятельностью является чтение. [132] Старейшее из приносящих радость занятий, предшествовавшее философии и современной науке, — разгадывание интеллектуальных загадок. [133]Некоторые достигают такого совершенства в чтении нот, что уже не нуждаются в реальном исполнении музыкального произведения и предпочитают читать симфонию, а не слушать её. Музыка, звучащая в их голове, превосходит мастерство любого исполнителя. Аналогичным образом люди, вращающиеся в мире искусства, постепенно начинают всё больше ценить эмоциональный, исторический и культурный аспекты находящегося перед ними произведения порой больше, чем его визуальные характеристики. Один профессионал в этой области так сформулировал свои ощущения: «За произведениями искусства, на которые я личностно реагирую, открываются богатейшие концептуальные, политические и интеллектуальные контексты… Зрительные образы представляют собой не просто истолкование элементов картины, они показывают нам уникальную машину для новой мысли, сконструированную художником, который изобразительными средствами соединил особенности своего взгляда и увиденное им» [134].

Этот человек видит в картине не просто изображение, а «машину мысли», в которой соединены эмоции художника, его мысли и надежды, а также дух культуры и исторической эпохи, в которую он жил. При вдумчивом анализе подобное ментальное измерение обнаруживается и в физической активности, приносящей радость, — в спорте, еде, сексе. Можно сказать, что разделение потоковой деятельности на «телесную» и «ментальную» в некоторой степени искусственно, поскольку любая физическая активность, приносящая удовольствие, должна включать психическую составляющую. Спортсменам хорошо известно, что с определённого момента для дальнейшего улучшения результатов необходимо дисциплинировать свой ум. И в награду они получают намного больше, чем просто хорошую физическую форму, — чувство свершения и возросшее самоуважение. Аналогичным образом большинство видов умственной деятельности в той или иной степени связаны с физическим измерением. Шахматы, как правило, считаются чисто «интеллектуальной» игрой, однако хорошие игроки не пренебрегают бегом и плаванием, потому что знают, что иначе не смогут выдержать долгие периоды концентрации, требуемые для турниров. В йоге контроль над сознанием начинается с овладения телесными процессами, а на более поздних стадиях обучения эти способности сливаются воедино.

Таким образом, хотя поток неизменно включает в себя нервномышечные составляющие с одной стороны и волю, разум и чувство — с другой, имеет смысл выделить особый класс занятий, приносящих радость именно благодаря тому, что они упорядочивают сознание непосредственно, а не через телесные ощущения. Эти виды деятельности имеют символическую природу, поскольку для достижения этого эффекта упорядочивания они опираются на обыденный язык, математику или другие абстрактные знаковые системы вроде языков программирования. Символическая система подобна игре, она создаёт особую реальность, свой мир, в котором можно совершать действия, допустимые в этом мире, но не имеющие большого смысла вне его. В символической системе «действие», как правило, сводится к умственным операциям с понятиями.

Чтобы получать радость от интеллектуальных занятий, необходимы те же условия, что и в случае физической активности. Нужно обладать умениями в данной символической области; должны существовать определённые правила, цель и обратная связь. Важна также способность концентрации и соответствие сложности задач имеющемуся уровню возможностей.

В действительности достичь такого упорядоченного состояния разума труднее, чем может показаться. Вопреки привычным стереотипам нормальным состоянием сознания является хаос. [135]Без должной тренировки и при отсутствии требующего внимания внешнего объекта люди не могут сохранять сосредоточенность более нескольких минут подряд. Когда внимание структурируется внешними стимулами, например, показываемым фильмом или сложной ситуацией на дороге, концентрироваться относительно легко. То же самое происходит, когда мы читаем увлекательную книгу, однако уже через несколько страниц большинство людей начинает отвлекаться. Их сознание отклоняется от сюжета, и если они хотят продолжать чтение, им приходится сделать усилие, чтобы снова сосредоточиться на книге.

Обычно мы не замечаем, сколь мало мы контролируем собственный разум, потому что направление психической энергии задаётся привычками, и происходит это настолько гладко, что мысли как будто текут сами собой. Каждое утро по звуку будильника мы приходим в сознание, идём в ванную, чистим зубы. Предписанные культурой социальные роли формируют рамки нашего поведения, и мы обычно ставим себя на «автопилот», на котором можно продержаться до вечера, когда можно будет снова лечь спать и отключиться. Но в одиночестве, без необходимости концентрировать внимание, мы обнаруживаем, что сознание начинает погружаться в хаос. Предоставленное самому себе, оно, как правило, переключает внимание случайным образом, задерживаясь на неприятных или тревожных мыслях. Если человек не умеет произвольно упорядочивать сознание, внимание неминуемо остановится на какой-нибудь мучающей его проблеме, на реальной или воображаемой боли, недавно случившихся или давно тянущихся неприятностях. В энтропии нет ничего радостного или полезного, однако она представляет собой естественное состояние сознания [136].