Ты пожалеешь - Тори Ру

Всю ночь меня трясет так, что стучат зубы.

Да, я переживала за него, но не настолько, чтобы почувствовать, услышать, прочитать. В то утро его откачивали в реанимации, а я пребывала в блаженном неведении, витала в облаках и надеялась на новую встречу. А если бы он… сумел завершить задуманное?

— Дурак… — Я задыхаюсь от ужаса и комкаю мокрую от слез подушку. — Ты реально собирался кинуть меня вот так? Разве после всего, что было, у тебя осталось право решать в одиночку?..

Навязчивые мысли душат и давят, перемежаются тревожными снами и ожиданием грандиозного скандала — утром самолет Жени приземлится в аэропорту столицы, а к вечеру брат будет здесь и лично проведет разбор полетов.

Мы не виделись три года. Три года я не обнимала его и не держала за руку, а ежедневные сеансы связи были всего лишь суррогатом живого общения. Изменился ли он? Изменилась ли я?

В голову лезет рассказ Артема о несчастной Маше — он никак не клеится к образу брата, запечатленного моей памятью. Но сейчас, взвешивая все за и против, я вдруг понимаю, что Женя реально способен на такой чудовищный шаг. Раньше я вообще многого не замечала, смотрела сквозь пальцы, оставалась равнодушной…

Артем не упомянул о шантаже или неадекватных поступках Маши. А вот отсутствие у девушки статуса и денег действительно могло стать проблемой для моего братца.

Наверное, она очень сильно нуждалась в его поддержке. Наверное, она настолько любила его, что не мыслила без него будущего…

А еще я впервые услышала шокирующую историю о мальчишке, в полном одиночестве проводившем сестру в последний путь.

Интересно, как он живет сейчас? Вот бы найти его и поговорить — попросить прощения за всех нас и помочь. Хотя бы сочувствием.

Мне снятся зеленые глаза — холодные и озлобленные, и в них — обожание.

Зависимость. Раскаяние. Боль. Страсть. Ненависть. Смерть.

К счастью, непоправимого не случилось. Значит, все еще будет хорошо.

Новый день — последний день сложного для меня года — по привычке начинается с тошноты, горечи во рту и озноба. Умываюсь холодной водой, прибираюсь в квартире, но бросаю бесполезное занятие — все равно эта халупа ни в какое сравнение не идет с лондонскими апартаментами брата.

Потеплее одеваюсь и спешу на елочный базар, выбираю самую маленькую и невзрачную елку и тащу ее на плече через улицу. Не потому, что денег не хватило на большую и пушистую ель, а потому, что она тоже достойна быть частью праздника.

Возвращаюсь в приподнятом настроении, водружаю ее на сломанный стул в углу и обвешиваю купленным там же набором дешевых пластиковых шариков — ничего общего с фигурками ангелов и птиц от Swarovski, теперь украшающими чей-то чужой дом, но все равно атмосферно и красиво. Мой первый самостоятельный Новый год. Сегодня должно случиться что-то волшебное.

Ожидания тянут и изводят, я волнуюсь и надеюсь на невозможное, и ближе к трем звонит Артем.

— Нашел твоего зумерка, — вместо приветствия сообщает он. — В «Гадюшнике» отрывался…

Отбрасываю зеркальце и тушь и визжу от радости. Это гребаное чудо. Сегодня я увижу Харма. Обниму, поцелую и врежу по морде. И спрошу: почему? Я задам ему только этот вопрос, ведь ответы на остальные уже давно знаю.

Но голос в трубке тревожит и пугает — судя по тону, Артем в ярости.

— Слушай, малая, это дохлый номер. С ним невозможно разговаривать — рожа так и просит съездить по ней. Он секунд тридцать соображал, о ком я толкую, когда я передал от тебя привет. Этот слизняк мне еще в прошлый раз не понравился. Знаешь, какие у него планы на жизнь? Потрахаться с кем-нибудь и поскорее сдохнуть — это его слова. Даже если с ним поговорят серьезные ребята, мозгов у него не прибавится. Забей, просто забей и не трать на ушлепка свое время!

— Что в итоге? — перебиваю я. Сердце обжигают обида и боль, но, пока Харм не повторит эту чушь, глядя мне в глаза, я не поверю в его искренность. — Он придет?

— Он не собирался, пока я не сказал, что с ним хочет пообщаться твой брат. Тогда он помялся и вроде как согласился — условились на двадцать три ноль-ноль в моем клубе. Но понимания между ними точно не возникнет — вангую испорченный праздник. С наступающим!

Глава 34

За окном стремительно стемнело, в соседнем доме зажглись гирлянды, от канонады фейерверков и петард дрожат стекла. Верчусь у мутного зеркала в прихожей и поправляю платье из легкой ткани в мелкий синий цветочек. Оно летнее и не подходит к сегодняшнему торжеству, но все остальные катастрофически на мне висят.

Я действительно похудела, даже осунулась — организм не принимает пищу, и я никак не могу с ним договориться.

Выпрямляю утюжком непослушные волосы, наношу тени и завершаю макияж яркой помадой.

Конечно, в таком виде Харма к своим ногам мне не уложить, но получилось вполне мило — улыбаюсь отражению и не поддаюсь волнению, хотя пальцы дрожат, а в солнечном сплетении поселилась ледышка.

Я знаю, насколько сильно Даня «любит» богатенького Артема и как убедительно может играть в отморозка. Но мотивы другого его поступка — безумного и страшного — спрятаны за семью печатями и очень тревожат меня.

Несмотря на непростой характер, он ведь любим — публикой, девушками, друзьями, более взрослым окружением. Он любим мной… У него есть увлечение и талант, есть навыки выживания в большом городе, есть жилье. У него впереди огромное будущее.

Так почему же, черт возьми. Почему?..

Я призналась, что готова разделить с ним любые трудности. А он признался, что любит, и был очень убедителен в ту ночь.

А что, если я и вправду больше ему не нужна? А вдруг он не хотел соглашаться на встречу, но испугался моего брата?

Колпачок от помады падает на пол и катится в угол. Лезу под древний трельяж, извлекаю беглеца из пыли, выпрямляюсь и смотрю в свои бесцветные глаза.