Чернобыль. Реальный мир - Денис Вишневский

И все же зона отчуждения как таковая останется еще на длительное время. Дело еще и в том, что данная территория экономически ущербна, она никому не нужна. Такими же принято называть примыкающие к ней районы. Специалисты называют их «украинская тундра» из-за большой площади и низкой плотности населения. Быть эффективным источником дохода территория зоны может, только сохранив свой статус. Этот статус гарантирует поступление бюджетных средств и бесконтрольность в прикарманивании ценностей, подобранных на руинах цивилизации.

Самое неопределенное будущее у сталкеров. Как показывает время, последнее десятилетие было наиболее благоприятным периодом для проникновений в чернобыльскую зону. Штрафы были мизерными, уголовной ответственности не существовало, а патрулирование периметра зоны было менее пристальным. Уж если и ловили сталкеров, то в подавляющем большинстве смотрели на них как на сумасшедших, поэтому традиционным наказанием от благодушных стражей была отправка «назад домой, к маме». Не было слышно в эти годы и о сколь-нибудь серьезных инцидентах, связанных с этой категорией посетителей зоны. Если так будет продолжаться и дальше, то сообщество сталкеров будет расти и усложняться. Появятся свои лидеры и авторитеты, начнется самоорганизация.

Вместе с тем не исключено, что у них уже в самое ближайшее время появятся серьезные проблемы. Во-первых, они отличная добыча для грабителей: человек приехал издалека, слабо ориентируется на местности, при себе имеет ценные вещи – цифровой фотоаппарат, GPS-навигатор и деньги (минимум – на обратный билет до Киева, максимум – на откуп милиции). Чем больше сталкеров станет появляться в чернобыльских лесах, тем скорее они станут объектом охоты для людей, не дружащих с законом.

Во-вторых, с ними могут начать активно бороться представители власти. Пока для этого еще не было хорошего резонансного повода, но появиться он может в любой момент: стоит одному из сталкеров погибнуть или покалечиться в зоне отчуждения, «засветиться» в криминальной истории как жертва или преступник, как «сверху» тут же последует команда «навести порядок».

В масштабах более далекой перспективы мы видим, как уникальные объекты зоны отчуждения разрушаются и вовсе исчезают. Пройдет всего пару лет, и о могильнике в Рассохе будут напоминать только остатки забора, да покрышки от машин. Город Припять закроют от посещений ядерными туристами, станут строго охранять, поскольку разрушенные временем многоэтажки станут слишком опасны. Чернобыль-2, являясь драгоценным объектом для украинской металлургии, будет, в конце концов, благополучно распилен и утилизирован. А как только все это исчезнет, угаснет и интерес к зоне со стороны кого бы то ни было, в том числе и туристов.

Возможное сокращение границ зоны сделает сталкерство бессмысленным, а развитие коммерческого туризма отнимет у игроманов запретность и экстремальность, к которой они так стремятся. Однако «самоходство» в зону полностью не прекратится, оно, скорее всего, перейдет на коммерческие рельсы. Так постепенно этот участок земли, некогда таинственный и притягательный, станет просто лесным массивом, в котором нет для людей ничего интересного. Зона опустеет, и только многочисленные фотоархивы сталкеров и ресурсы Интернета сохранят память о вавилонской башне XX века – оплоте разрушенных амбиций человечества.

Примечания

1

Бутлегер (англ. bootlegger – (сленг) подпольный торговец, контрабандист) – подпольный торговец спиртным во время сухого закона в США в 1920–1930-е годы.

2

Инфильтрация – термин, чаще всего используемый военными и означающий проникновение в места, куда посторонним вход запрещен.

3

ПуСО – Пункт санитарной обработки радиоактивной техники. Представляет забетонированную площадку с эстакадами для автотранспорта. Технику обрабатывали специальными дезактивационными растворами.