Ученик Бешеного - Виктор Доценко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он подскочил и схватил отца за плечо:
Проснись, папка! Проснись! — тормошил мальчуган.
Да не сплю я! — удивленно ответил Бешеный…
Да проснитесь наконец! — услышал Савелий голос, вовсе не похожий на голос сына.
Кто‑то упорно и бесцеремонно тряс его за плечо. Хорошо еще, что, открыв глаза, он в тропической тьме узнал Широши, а то не миновать бы посягнувшему на такой чудесный сон крепкого профессионального удара.
Просыпайтесь, Савелий Кузьмич, просыпайтесь! — бормотал Широши, — произошло нечто ужасное…
Напали на остров? — мгновенно среагировал уже очнувшийся от сна Бешеный.
Хуже, много хуже! — продолжал бормотать каким‑то не своим голосом Широши.
Савелий встал, зажег свет, предложил Широши стул, сам присел на краешек кровати:
Что случилось? — спросил он: тревога Широши со всей полнотой передалась и ему.
В Москве чеченские террористы захватили в заложники зрителей популярного мюзикла «Норд–Ост» в концертном зале на Дубровке, — каким‑то безжизненным тоном сообщил Широши…
Савелий усилием воли отогнал прекрасный сон, мысленно простившись с улыбавшейся мордашкой Савушки и грустными глазами Джулии, более всего досадуя, что ему никогда не узнать, чем же должен был закончиться этот удивительный сон…
Когда это случилось?
Час назад… Мне немедленно сообщили. — Широши поднял на Бешеного страдающий взгляд. — Это я во всем виноват, старый болван! Какой чудовищный, жалкий болван!
Савелий никогда не видел всегда спокойного, ироничного и самодовольного Широши в таком подавленном и расстроенном состоянии. Сейчас он напоминал простого русского деревенского мужика, у которого по какому‑то глупому недосмотру сгорела изба и все остальное хозяйство. Как старая заезженная граммофонная пластинка, он уныло повторял:
Какой же я болван, безрассудный и бестолковый болван! Это я во всем виноват, только я один, болван, старый болван!
Возьмите себя в руки, Феликс Андреевич, — отрывисто, приказным тоном выпалил Савелий. — Вам не к лицу так распускаться! Возьмите себя в руки и объясните толком, что произошло и почему вы теперь «болван» и «во всем виноваты»?
Я уже сказал вам, что чеченские террористы взяли в Москве заложников, а…
Сколько террористов и сколько заложников? — деловым тоном спросил Бешеный.
Террористов несколько десятков, заложников в зале несколько сотен, в их числе много детей и женщин, а я…
Чего требуют террористы? — Бешеный вновь бесцеремонно прервал собеседника, продолжая свой «допрос».
Они требуют немедленного вывода всех российских войск из Чечни! — с кривой улыбкой сообщил Широши.
Но это же просто невозможно! Безумие ка- кое‑то! — гневно воскликнул Савелий.
Именно! — подтвердил Широши.
Воспользовавшись тем, что Бешеный задумался,
он продолжал:
За этими отморозками точно стоит Гиз, а я виноват, что мы их не обезвредили…
Стоп–стоп! — резко прервал его Савелий.
Он вовсе не был настроен слушать самобичевания Широши. Бешеный всегда был человеком, ценящим действие и конкретную информацию, к этому действию побуждающую.
Почему вы решили, что за этими гадами стоит именно Гиз? — спросил он.
Я это знаю точно. Это его месть России, вам и мне. Мы же помешали ему взорвать в России то, что он наметил. Вот он в отместку и устроил это кровавое шоу. Это его почерк, его стиль, — твердо сказал Широши.
С Гизом, допустим, вы меня убедили. Но вы‑то в чем конкретно виноваты, что так себя казните?
Бешеный уже напряженно думал о том, что бы он предпринял, оказавшись в Москве, а потому душевные терзания Широши, естественно, отходили на задний план.
Я же говорил вам, что мне не удалось встретиться в Вене с человеком, который должен был мне привезти информацию о планах Гиза, — с досадой напомнил Широши.
Помню–помню, — тут же включился Бешеный, — тот мужик исчез в Москве, но не вы же в этом виноваты?
Он наверняка вез информацию об этой акции Гиза, а я не предусмотрел, не предвидел, старый болван! — жестко сказал Широши. — Вместо того чтобы попытаться добыть неполученную информацию по другим возможным каналам, я полностью погрузился в организацию демонстраций против войны в Ираке, от которых особого толку не будет: Буш наплюет не только на них, но и на Совет Безопасности! Я опять полез в глобальную политику, вместо того чтобы методично заниматься важным конкретным делом! Неужели непонятно? — Широши сокрушенно покачал головой.
Савелию стало его жаль:
Честно говоря, не вижу вашей серьезной вины: информации у вас не было, значит, и суетиться было бессмысленно, а потом вы же не сидели у моря и ждали погоды… — попытался утешить его Савелий.
Не успокаивайте меня! — на этот раз резко прервал его Широши. — Я упустил из виду, что эта змея может точно и больно ужалить ни в чем не повинных людей. Именно за это нет мне прощения!
Воцарилось тягостное молчание, которое нарушил Савелий:
Делать нечего, придется вам меня срочно отправлять в Москву!
Бешеный выбрал, как ему показалось, удобный момент, чтобы озвучить свое сокровенное желание, овладевшее им сразу после того, как он услышал, что случилось в Москве.
Отправить я вас могу когда угодно и куда угодно, в том числе и в Москву, — с невеселой улыбкой произнес Широши. — Только что вы там будете делать?
Как что? — искренне возмутился Бешеный: у него уже созрел план. — Проникну в здание и обезврежу террористов!
Вам не терпится быть застреленным во второй раз? — не без мрачной иронии поинтересовался Широши.
Вы все еще не верите в мои способности и возможности? — с вызовом спросил Бешеный.
В вас‑то я нисколько не сомневаюсь, но вопрос не в вас. — К Широши постепенно возвращалась его обычная рассудительность. — Не ведите себя как неразумное дитя, ищущее малейшей возможности продемонстрировать взрослым свои недюжинные таланты.
Но там же невинные люди, вы сами сказали, что они в любой момент могут погибнуть! — с горячностью воскликнул Бешеный.
Начнем с того, что вы официально не существуете! Так что легально проникнуть в здание вам вряд ли удастся — вас просто к нему не подпустят, а если будете пытаться туда пробраться, то вас могут подстрелить, причем как террористы, так и свои. Здание оцеплено огромным количеством милиционеров и военных, перекрыты все подходы к нему.
Я найду в Москве генерала Богомолова, который знает, что я жив!
Охваченный непреодолимым желанием действовать, Савелий начисто забыл, что не счел нужным
сообщить Широши о мимолетной встрече со своим «крестным», происшедшей в Минеральных Водах, где тот отдыхал в санатории.
Вот как? — изумленно поднял брови Широши.
Савелий пропустил недоуменный вопрос собеседника мимо ушей и горячо продолжил:
Богомолов поможет мне проникнуть в здание…
Допустим, в здание вы тем или иным путем попадете, а там несколько десятков вооруженных до зубов и хорошо обученных людей… Что вы с ними в одиночку сделаете, если они с разных точек держат под прицелом весь зал? Кроме того, надеюсь, вам не нужно объяснять, кто такие шахиды, уважаемый Савелий Кузьмич? Их невозможно ни уговорить, ни испугать: их можно только уничтожить! А как это сделать, если их много и они вооружены до зубов? Среди террористов есть даже женщины, на которых надеты пояса со взрывчаткой, пульт от которых они постоянно держат в руках!
Бешеный мысленно вынужден был признать правоту собеседника, но так легко сдаваться не собирался:
Но я же пойду не один: Богомолов найдет мне пяток подходящих ребятишек…
Милый мой Савелий Кузьмич, что мы с вами обсуждаем? Пока вы со своим фальшивым паспортом на имя Серафима Филимонова доберетесь до Москвы, там уже все будет кончено. — Широши развел руками.
Так значит, ребята пойдут на штурм? — Потухшие было глаза Бешеного снова загорелись.
Штурм обязательно будет, — уверенно сказал Широши. — Как вы, надеюсь, понимаете, у меня в России есть давние добрые друзья в самых разных
ведомствах. Получив эту страшную новость, я немедленно с некоторыми из них связался.
И что? — нетерпеливо перебил Савелий. — Когда покончат с этими гадами?
Пока идут переговоры, но параллельно уже началась серьезная подготовка к штурму, которая, естественно, держится от всех в полном секрете. Рассматриваются примерно шесть или семь вариантов проникновения в здание. Больше мне ничего узнать не удалось — тайна! — с очевидным недовольством признал Широши.
А что мы с вами можем сделать? — никак не хотел успокаиваться Савелий.
К сожалению, в данный момент ничего, — грустно признался Широши.
Он опять впал в какое‑то заторможенное состояние, на этот раз начав тихо бормотать что‑то на неизвестном Бешеному языке.
А все‑таки попробую позвонить в Москву, — решительно сказал Савелий.
