Миледи и притворщик (СИ) - Ванина Антонина

Только мы скрылись за их спинами, как прозвучал оглушительный залп выстрелов. Не знаю, попали ли наши стрелки в цель, и смогли ли пули вылететь из дул, но дымовая завеса получилась что надо.

Не успела я ничего понять, как один из советников схватил Стиана за локоть и потащил в сторону лодки, где уже сидел Муаз и трое стражей.

Когда Стиан зашёл в воду и перелез через борт, я двинулась следом, но было поздно: моряки в промокших туниках вытолкали лодку по накатывающим волнам в море, на ходу запрыгивая в неё. Они уплывали, а я так и осталась на берегу…

– Но моя жена! – в ужасе глядя на меня прокричал Стиан.

– Нет времени. Она поплывёт следом, – заверил его советник.

Следом? А ведь и вправду на берегу стоит ещё две лодки. Вот только люди Сураджа, похоже, не намерены их так просто нам уступать.

Когда ружейный дым рассеялся, я увидела, как двое старосарпальцев утаскивают Нафису с пляжа, а подмога из деревни с обнажёнными саблями ринулась на наших стражей. Те тоже побросали ружья и схватились за клинки. О боги, сейчас здесь будет настоящая резня…

Я кинулась к лодке, где в окружении моряков уже сидели притихшие прислужницы и рыдающая жена Муаза.

– Чего ты ревёшь? – ища взглядом свои вещи, кинула ей я. – Наши мужья так просто от нас не отделаются, сейчас мы их нагоним.

На дне лежал мешочек с целебными листьями, в руках одной из прислужниц покоился горшочек с драгоценной мазью, а вот тюка с камерой, плёнками, прахом Лориана и честно нажитыми драгоценностями я здесь не увидела. Или мои вещи в лодке Стиана, или…

– Да там они, – махнула прислужница в сторону третьей, пустующей лодки, что стояла у самого устья в окружении четырёх матросов.

И в этот самый миг сабли сахирдинцев и старосарпальцев скрестились с яростном бою.

– Куда? – возмутился один из матросов, когда увидел, как я крадусь к третьей лодке, с опаской оглядываясь на сражающихся в десятке метров от нас воинов. – Жить надоело? Да пошлют вслед за тобой твои вещи.

Моё оборудование и останки брата? Пошлют следом? А если люди Сураджа успеют нагрянуть сюда и отбить лодку у наших стражей, пока я плыву вслед за Стианом? Ну, уж нет.

– Жди, – с угрозой в голосе кинула я моряку. – А лучше иди и помоги поднести тюк.

Разумеется, никто из матросов и не подумал идти вслед за мной. Я даже не удивлена. Женские проблемы в Сарпале – это только женские проблемы. Рыцарей здесь нет и не будет, так что придётся справляться со всеми трудностями самой.

Стоило мне приблизиться к третьей лодке, как новый залп выстрелов прогремел со стороны деревни. Четверо стоящих рядом с судном матросов попадали на песок и поползли в сторону судна, чтобы укрыться за его бортом.

Я не стала геройствовать и последовала их примеру. Проклятье, и как мне теперь забраться в лодку, чтобы забрать свой тюк? Для этого надо поднять голову, а она мне ещё очень дорога.

Выглянув из-за лодки, я увидела в стороне двух наших стражей, что распростёрлись на песке в нелепых позах с застывшими масками на лицах и окровавленными одеждами. О боги, они мертвы! Люди Сураджа их убили!

– Держать строй! – рявкнул на своих подчинённых глава стражей, когда промчался мимо них вместе с одним из советников, и оба заскочили в лодку к прислужницам и жене Муаза. – Сражайтесь до последней капли крови! Во имя Муаза-адж Фершида, нашего будущего царя! Ваши смерти не будут напрасными, боги уготовали вам самые лучшие покои в Небесном дворце. Там вас будут ждать неиссякаемые яства и самые красивые наложницы.

Что? Что он несёт? Эй, а почему вторая лодка отчаливает без меня?!

Я была готова выскочить из укрытия и, наплевав на тюк с вещами, помчаться следом за волнами, что уносили лодку в море. Но новый ружейный залп заставил ещё сильнее пригнуть голову и уткнуться лицом в песок, когда пуля угодила в парус.

Так, что же делать? Думай, Эмеран, думай… Стиан уплыл, глава стражей тоже, остались только пятеро его подчинённых, что будут сражаться до последней капли крови, лишь бы сдержать людей Сураджа, и я. А ещё у нас есть четверо матросов и лодка, на которой можно выйти в море хоть сейчас. Тогда чего мы ждём? Мои вещи уже на борту, самое время отчаливать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Тащите лодку к воде, – скомандовала я матросам, но те лишь испуганно вытаращили на меня глаза и даже не шелохнулись. – Ну же, скорее!

– Это не наше сражение, госпожа, – прошептал один из них. – Мы знаем, что такое ружьё, мы под пули не полезем.

Ну да, конечно, зачем им рисковать из-за каких-то сахирдинцев. Разве что…

Я дождалась нового ружейного залпа и выскочила из укрытия. Пока стрелки будут перезаряжать свои древние пороховые ружья, я успею залезть в лодку и вытащить оттуда свой тюк с вещами.

По венам разливался страх и адреналин, но я сделала это, я забралась в лодку и вылезла обратно с тюком наперевес. Теперь-то я уверенно запустила руку внутрь, чтобы вытащит из сундучка золотое колечко с гранатом и кинуть его матросу со словами:

– Получите ещё одно такое же, если через пару минут мы выйдем в море.

Не знаю, впечатлила ли их столь щедрая плата, или всему виной жадность, которая диктовала перебороть страх и инстинкт самосохранения, но моё кольцо вмиг оказалось на пальце одного из матросов, а в следующую минуту все четверо, полусогнувшись, похватались за борта лодки и, прикрываясь ею, стали тянуть её к морю по очень странной траектории – вдоль пляжа, а не прямиком к воде, крадучись за спинами наших стражей, что стойко бились со старосарпальцами.

Теперь в строю их было только трое против четырёх. Под их ногами с полдюжины мёртвых соратников и противников, на лицах ссадины, на руках кровоточащие раны, но они не сдаются. Какая преданность тому, кто уже давно и думать про них забыл. Видать, придётся мне отдавать приказ, чтобы отступали и запрыгивали в лодку, когда она окажется на воде. Осталось только самой поспеть за ней, а ещё дотащить свой мешок.

– Ну, вот мы и снова встретились, маркиза, – раздался за спиной подзабытый, но смутно знакомый голос, а потом чьи-то руки с силой дёрнули меня за волосы, и я упала спиной на песок.

От боли я инстинктивно вцепилась одной рукой в чужую руку, а из другой так и не решилась выпустить драгоценный тюк. Сверху на меня смотрело перекошенное злобой и ликованием лицо Сураджа. Проклятый сатрап, да когда же ты от меня отстанешь?!

– Я дал тебе кров, дал тебе содержание и развлечения. Я предлагал тебе куда больше, но ты решила забрать себе то, что никогда тебе не принадлежало.

Он ещё сильнее сжал кулак и попытался протащить меня по песку, но быстро сдался и отпустил. Конечно, куда ему тягаться с женщиной, выше его на полголовы, которая к тому же крепко держится за тяжёлый мешок.

Я облегчённо выдохнула, стоило моему затылку соприкоснуться с песком. Всё, он меня не держит, я свободна. Вернее, я на это очень надеялась, пока не перевернулась на живот и не увидела дуло ружья, направленное мне в лоб. Так вот, кто стрелял из засады по лодке, пока одни стражи рубили саблями других.

– Нет, – инстинктивно дёрнулась я назад, но Сурадж не опустил ружьё и всё продолжал нацеливать его на меня. – Пожалуйста, не надо!

– Встань на колени, – холодно повелел он.

Матросы уже давно успели спустить лодку на воду, стражи Муаза и Сураджа продолжали биться в двух десятках метров от нас, а я ясно поняла, что помощи мне ждать больше неоткуда. Сурадж выстрелит и не поморщится – так сильна его ненависть ко мне. А моя к нему?

– Моли о пощаде и может быть, я тебя прощу, – соблаговолил сообщить он.

– Прошу тебя, не делай этого, – прошептала я. – Я ношу под сердцем ребёнка. Он ведь ни в чём не виноват.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– На колени, – велел Сурадж. – И опусти глаза, чтобы я видел твою покорность.

Проклятый тиран! Женоненавистник! Ладно, я сделаю это. Я что угодно теперь сделаю, лишь бы мой сын жил.

– А теперь повтори свои мольбы кротко и смиренно.

Ненавижу, ненавижу этого мерзавца!

– Прошу, господин…