Дочь генерала - Нельсон Демилль

Я повернулся к уборным.

— Так вот, с этими вещами в руках он пересекает лужайку, проходит мимо смотровых скамеек, потом мимо уборных и выходит на бревенчатую дорогу. По асфальтированной он не пойдет.

— Ни за что.

— Так, если они начали примерно в час пятнадцать, плюс минус несколько минут, но не позже, сейчас приблизительно два пятнадцать, потому что в два семнадцать рядовой Роббинз видела зажженные фары.

— Ты абсолютно уверен, что это не фары джипа?

— Я почти уверен, что Кемпбелл прибыла сюда гораздо раньше и последний отрезок пути ехала с погашенными фарами. Итак, появляется машина, чей свет видела Роббинз. Человек за рулем видит припаркованный джип, останавливается, выключает фары, выходит из машины и...

— ...и видит с дороги Энн Кемпбелл, так?

— Сержант Сент-Джон увидел ее. На эти дни как раз приходится полнолуние. Любой начнет оглядываться вокруг, если увидит пустой автомобиль. И вот человек видит, что в пятидесяти ярдах от дороги что-то лежит. Инстинкт помогает ему узнать очертания человеческого тела, тем более раздетого. Мы оба слышали или читали похожие истории: человек идет по лесу, видит, что на земле что-то лежит, ну и так далее.

— Допустим, он видит лежащую человеческую фигуру, и что же, по-твоему, делает?

— Подходит к Энн Кемпбелл и видит, что она мертва. Тогда он спешит к своей машине, круто разворачивается и жмет ко всем чертям подальше от мертвеца.

— С погашенными фарами?

— Очевидно, да. Рядового Роббинз удивило, что свет фар погас, она продолжала наблюдать, но напрасно. Потом она увидела зажженные фары только в четыре двадцать пять. Это приехал сержант Сент-Джон.

— Почему этот человек не включил фары, когда уезжал? И зачем он их вообще выключил? Место здесь пустынное, жутковатое. Я бы не стала гасить свет, если бы вышла из машины. Но главный вопрос — в другом. Кто он, это третье действующее лицо? Почему этот человек не доложил, что видел труп?

— Пока у меня только один ответ: вся эта изощренная подготовительная работа проведена не ради одного свидания. Может быть, Кемпбелл назначила встречу нескольким мужчинам. Очевидно, она мечтала, чтобы ее брали силой не раз, а два, три...

— Неслыханно... но возможно.

— Попробуем проследить дальнейшие действия сообщника Энн Кемпбелл — или преступника?

Мы повернули назад, через кустарник за стрельбищами вышли на бревенчатую дорогу и взяли влево, к стрельбищу номер пять.

— Где-то здесь, в этих кустах валяется пластиковый мешок с ее вещами, — неожиданно для себя сказал я.

— И ты, Брут, тронулся?

— Местность тут прочесали, но безрезультатно. Собаки тоже ничего не нашли. Значит, ее веши находятся в пластиковом воздухонепроницаемом мешке, наверное, мусорном; а сам мешок заброшен подальше, где и не искали. Когда подойдем к нашему стрельбищу, посвети фонариком по кустам. Может быть, нам придется прийти сюда завтра...

Синтия вдруг остановилась:

— Погоди, Пол.

— Что еще?

— Уборные...

— Черт побери!

Мы вернулись к уборным. Между двумя строениями — для мужского личного состава и для женского личного состава — стояли рядком железные корзины для мусора. Я опрокинул одну, вспрыгнул на нее и оттуда вскарабкался на крышу мужской уборной. Крыша была плоской, покатой, и на ней ничего не было, но, поднявшись на ноги, увидел на соседней крыше коричневый пластиковый мешок. Он поблескивал в лунном свете. Я разбежался, перемахнул на другую крышу, сбил мешок вниз и сам последовал за ним. Вспомнив парашютные прыжки, я согнул ноги в коленях, перекувырнулся через плечо и благополучно встал на ноги.

— Ты не ушибся? — спросила Синтия.

— Нормально. Доставай платок.

Синтия достала платок и, присев, размотала проволоку, стягивавшую горловину мешка, затем осторожно открыла его и посветила фонариком внутрь. Мы увидели беспорядочно свернутую одежду, пару сапог и один белый носок. Обернув руку платком, Синтия разгребла вещи. Там оказались пояс с кобурой и в ней пистолет, а также нагрудный медальон. Она вытянула его и при свете фонаря прочитала: «Кемпбелл, Энн-Луиза», потом опустила обратно в мешок и встала.

— Знакомый фокус. В любом пособии описан. Одно непонятно: зачем ему понадобилось прятать ее одежду?

Я подумал и ответил:

— Наверное, ее должны были потом взять.

— Кто? Преступник? Или кто-то еще?

— Не знаю. Но мысль о ком-то еще мне нравится.

Издали на дороге показались автомобильные фары, затем донесся шум мотора, и вскоре перед нами остановилась служебная машина защитного цвета. Мотор продолжал работать, светили передние фары. Я сунул руку к пистолету. Синтия последовала моему примеру.

Дверца со стороны водителя распахнулась, и при свете лампочки в салоне мы увидели полковника Кента. Вытащив пистолет и не отводя глаз от нашего фонаря, он вылез из машины, захлопнул дверцу.

— Кто такие?

— Бреннер и Санхилл, полковник, — отозвался я.

Прозвучало несколько формально, но когда тебя окликает вооруженный человек, шутки неуместны.

Мы не двигались. Он сказал:

— Стоять на месте. Я сам подойду. Он приблизился и вложил пистолет в кобуру. — Опознал.

Глуповатые, немного театральные фразы, если не знать, что иногда человек получает пулю только за то, что валяет дурака вместо того, чтобы отозваться на оклик, назвать пароль и все такое.

— Что вы здесь делаете? — сурово спросил Кент.

— Тут совершено убийство, Билл, — напомнил я. — Сыщики и уголовники всегда приходят на место преступления. А что вы здесь делаете?

— Не умничайте, Пол, ваши намеки оскорбительны. Я здесь за тем же, за чем и вы — хочу проникнуться атмосферой этого места ночью.

— Предоставьте мне быть сыщиком, полковник. Кстати, я рассчитывал видеть здесь ваших людей.

— Да, вероятно, надо было поставить сюда пару ребят. Но у меня тут ходят патрульные машины.

— Ни одной не видел. Так поставите?

— Поставлю, — обещал Кент и обратился к Синтии: — Почему вы так далеко оставили машину?

— Мы решили прогуляться при луне.

Кент хотел спросить — зачем, но увидел мешок.

— А это что у вас?

— Пропавшие веши, — ответила Синтия.

— Какие вещи?

— Ее одежда.

Я следил за тем, как Кент воспримет эту весть. Лицо, кажется, ничего не выражает, подумал я.

— Где вы их нашли?

— На крыше женской уборной. Ваши люди подкачали.

— Видно, да... Почему они там оказались — как вы думаете?

— Неизвестно.

— Вы закончили?

— На сегодня — да.

— Что дальше?

— Рассчитываем через час встретить вас на Джордан-Филдз, — ответил я.

— Буду... Между прочим, полковник Мур недоволен вами.

— Пусть пишет официальную жалобу, а не плачется вам в жилетку. Вы хорошо его знаете?

— Только через Энн.

Мы попрощались. Полковник пошел к своей машине на дороге, а мы продолжили наш путь по бревнышкам. Я нес пластиковый мешок.

— Не очень-то ты ему доверяешь. Или я ошибаюсь? — спросила Синтия.

— Доверял вполне... Как-никак я знаю Билла больше десяти лет. Но сейчас... Не знаю, не знаю... У меня нет оснований его подозревать, но не сомневаюсь, что он что-то скрывает. Впрочем, как почти все.

— У меня такое же впечатление. Мы как будто приехали с тобой в маленький городок, где все знают друг о друге все, и v каждого — свои маленькие и большие тайны, но мы не можем их разгадать.

— Очень похоже.

Я положил мешок в багажник, мы заняли свои места, Синтия включила стартер, потом смахнула что-то со своего плеча.

— Руки-ноги целы, солдатик? Может, в госпиталь, подлечить?

— Нет, но голову мне надо проверить. Давай в Учебный центр.

Глава 17

Мы прибыли в учебный центр около двадцати трех. Синтия припарковала «мустанг» у главного здания.

Учебный центр в Форт-Хадли представлял комплекс из трех десятков панельных зданий убийственного темно-свинцового цвета. Несколько чахлых рощиц, немного травяного покрова и скудное наружное освещение, которого не потерпели бы на гражданке, но в армии мордобития, ограбления и судебные иски не превратились пока в большую проблему.

Большинство зданий было погружено в темноту, кроме двух — вероятно, казарм или общежитий. В главном здании, в одном-единственном окне на первом этаже, горел свет. Мы пошли к парадному входу.

— Что здесь, собственно говоря, делают?

— Формально это филиал Учебного центра войск специального назначения Джона Ф. Кеннеди в Форт-Брэгге. В действительности же это всего лишь крыша.

— Крыша чего?

— Здесь своего рода исследовательский центр. Здесь не учат, а изучают.

— Что изучают?

— Как работает человеческий организм и как прекратить эту работу без применения огнестрельного оружия... Исследования у них в основном экспериментальные.

— Страшные ты вещи говоришь, Пол.

— Смелее, держись за меня. Пули тоже летают, и бомбы взрываются, но это еще не повод для паники.