Западный зной - Чингиз Абдуллаев

Он поднял пистолет и мгновенно сделал выстрел в Лжескобелева. Пусть хотя бы он ответит за другого мерзавца, решил в последнюю секунду своей жизни Энтони. Он рассчитал правильно. Его выстрел был почти беззвучен. Зато выстрелы всех остальных оказались куда громче, чем нужно. Прозвучало сразу десять или двенадцать выстрелов. Он сделал шаг и упал на пол, простреленный со всех сторон. Игравший роль Скобелева сотрудник ЦРУ поморщился, вставая с пола, куда он был опрокинут убойной силой выстрела. В его бронежилете застряла пуля.

Модлинг ждал своего молодого напарника, считая секунды. На пятнадцатой он встревожился, на двадцатой достал свое оружие, но еще через несколько секунд услышал крики. И затем выстрелы. Много выстрелов. Он повернулся. Со всех сторон к нему спешили машины и люди. Откуда-то сверху появился вертолет.

«Засада, — понял Модлинг, — с этого холма мне не уйти». Люди бежали к нему, и каждый кричал что-то свое. Из вертолета донеслась какая-то другая команда. Он оглянулся. Стало понятно, что отсюда все равно не выбраться. Модлинг чуть усмехнулся. Они все-таки сумели переиграть приехавших гостей. «Бедный мальчик, наверно, он не сдался и открыл огонь на поражение. Они думают, что можно арестовать „ликвидатора“. Они считают, что это в принципе возможно».

— Придурки, — насмешливо и почему-то весело сказал Модлинг. Он быстро приставил свой пистолет с глушителем к своему виску и выстрелил, уже не услышав огорченных криков подбегавших к нему людей.

Санкт-Петербург. Россия. 29 мая 2006 года

Он рассчитал все правильно. Она пришла и на следующую ночь. Они вели себя как молодые безумцы, словно у них был медовый месяц. Если бы ему рассказали о подобных отношениях, он бы ни за что не поверил. Но каждая встреча была как новое откровение.

Элина рассказала о сыне, пообещав познакомить их, как только мальчик начнет ходить сам. Она явно гордилась успехами своего сына, чудом избежавшего гибели. Рассказывая о сыне, она вдруг замолкла, словно какая-то тень набежала ей на лицо. Нахмурилась. Она не умела притворяться, все эмоции отражались у нее на лице.

— Сегодня зашел мой муж, — сказала она. — Ты знаешь, он долго молчал, а потом вдруг спросил, счастлива ли я? Мне показалось, что я ослышалась. Он обычно не задавал подобных вопросов. Я даже подумала, что он знает про тебя. Хотя откуда ему знать. Но я повернулась и спросила, почему он задает мне такой странный вопрос. Ты просто светишься от счастья, сказал мне муж. Представляешь себе? Он тоже заметил. И это в тот момент, когда я была у постели нашего мальчика. Даже несмотря на эту аварию, даже несмотря на мой разрыв с мужем. Он это почувствовал.

— А может, он тебя до сих пор любит? — осторожно спросил Тимур.

— Когда любят, не изменяют, — нервно заметила Элина, отворачиваясь. — Мне казалось, что человек хочет жить рядом с тем, кого он любит, оберегать, доставлять удовольствие, радоваться его счастью.

— Есть разные формы любви, — заметил он. — Нельзя требовать ото всех людей одинакового проявления эмоций.

— Доставлять боль, значит, можно? — спросила она, поднимая голову. — Тебе не кажется, что ты выглядишь странно в облике его адвоката.

— Я просто с тобой разговариваю.

— А ты его не защищай. Он умудрился переспать с моей подругой. Представляешь, какой тип? И я должна ему это простить? Он приглашал ее в дом, и они переглядывались друг с другом, когда я уходила на кухню. Думаешь, что такое можно забыть? Может, они даже спали в нашей семейной кровати. Представляю, как моя подруга надо мной смеялась.

— Тебя достает это больше, чем даже измена мужа.

— Да, да, да. Конечно, достает. Моя подруга была похожа на бельевую доску с двумя маленькими сосками. И он на нее польстился. Такой здоровый фавн. А я должна все забыть и прощать? Никогда.

— У тебя тяжелый характер, — усмехнулся Тимур. — А если я завтра начну тебе изменять, ты и меня назовешь фавном?

— Не назову. И знаешь почему? Ты не будешь изменять. Ты никогда в жизни не изменишь любимой женщине. Иногда попадаются такие мужчины, как ты. Один на тысячу или один на миллион. Ты не сможешь переступить через эту ложь. В тебе есть что-то надежное, чего нет в остальных. Цельность характера. И поэтому в тебе я уверена. Могу даже оставлять рядом с тобой моих подруг. Абсолютно безопасно.

— Обязательно попробую тебе изменить, — пробормотал он, — хотя бы из спортивного интереса. Говорят, что мужскую измену нужно научиться понимать и прощать.

— Об этом говорят даже врачи. Ненавижу эту теорию полов. Они считают, что женщина выбирает лучшего мужчину и поэтому стремится найти достойного для оплодотворения кандидата. А задача мужчины оплодотворить как можно большее число самок. И поэтому требовать от него верности невозможно. Но это неправда.

Она замолчала и затем продолжила свои размышления:

— Мы такие же существа, как и вы. Так же страдаем, так же хотим любви, понимания, сочувствия. Может, мы более требовательные существа, поэтому не можем примириться с ложью и изменами. А все разговоры о различиях между нами придумали мужчины, чтобы оправдать свой кобелизм. Вот и вся теория.

Он рассмеялся.

— Доказательства не требуются, — согласился Тимур. — Между прочим, я рано утром улетаю обратно в Москву.

— Жаль, — сказала она, — мне уже понравились эти ночные путешествия через полгорода и наши ночные беседы. Когда ты снова вернешься в наш город?

— Не знаю. Если все будет нормально, я постараюсь снова вырваться на субботу и воскресенье.

— Постарайся. А потом я вырвусь к тебе. Думаю, что недели через две все будет в порядке и я снова вернусь в Москву.

Она провела рукой по его груди. Дотронулась до соска, палец пошел вниз. У нее были прохладные пальцы. Он улыбнулся.

— Вы все мужчины на Кавказе такие мохнатые? — поинтересовалась она. — Теперь понятно, почему все женщины без ума от вас. Как будто ласкаешь мишку или собачку.

— Я бы не советовал впредь называть кавказского мужчину, лежащего с тобой в одной постели, собачкой, — сделав страшное лицо и усилием воли сдерживая смех, сказал Тимур.

— У вас особая гордость. — Палец уперся в пупок.

— Нет. У нас особое отношение к женщинам. А когда мужчину называют собачкой, он не может быть настоящим мужчиной. Рыцарем и защитником.

Палец опустился ниже. Он улыбнулся. Еще ниже. Он взглянул в ее бездонные глаза.

— Если вы не уберете свою руку, я начну кричать, — пробормотал Тимур.

Рука опустилась совсем низко. Она улыбнулась, хищно прикусив губу. Убрала руку.

— В молодости мне все казалось таким странным и диким, — призналась Элина. — Все эти страсти в постели, какие-то непристойные позы, жесты, поцелуи. Однажды посмотрела порнофильм по видео, и меня чуть не стошнило. Я просто не понимала, какое в этом удовольствие. Честное слово, не понимала. Теперь знаю. Самое большое удовольствие — доставить радость другим. Как мало нужно человеку, чтобы понять такие простые истины. И как долго мы идем к этому пониманию. Некоторые идут всю жизнь и остаются в неведении.

В этот момент зазвонил его мобильный телефон. От неожиданности он вздрогнул. Взглянул на аппарат, потом посмотрел на часы. Седьмой час утра. Кто может звонить ему в такой час? До вылета самолета у него еще есть время. Она внимательно следила за ним, словно пытаясь по его реакции определить, кто это мог быть. Он подошел к аппарату. Номер не высвечивался. Он поднял телефон.

— Слушаю вас, — сдержанно сказал Караев, покосившись на Элину.

— Доброе утро, полковник, — услышал он голос генерала Попова. — Извините, что мне пришлось вас так рано разбудить. Вы можете немедленно к нам приехать?

— Нет, — чуть помедлив, ответил он, — не могу.

Очевидно, его ответ не удовлетворил генерала.

— Я вас не совсем понял, Караев. Почему вы не можете приехать к нам прямо сейчас. Боитесь проспать свой завтрак или не увидеть очередной сон? У вас кто-то есть?

— Я не в Москве, — сдержанно объяснил он, — а в Санкт-Петербурге и прилечу в Москву только через три часа.

— Тогда все ясно. Как только прилетите, сразу к нам.

— Что-нибудь случилось?

— У нас всегда что-нибудь случается, но в данный момент у нас действительно большие неприятности. Мы вас будем ждать, полковник. До свидания.

Тимур положил аппарат на столик и взглянул на озадаченную Элину.

— Праздник закончился, — негромко сказал он. — Наверно, у них действительно что-то случилось, если меня решили найти в шесть часов утра.

Сан-Франциско. Штат Калифорния. США. 29 мая 2006 года

Это был самый оглушительный провал, какой они только могли себе представить. Их засада не помогла. Кроме четверых агентов, дежуривших в двух машинах, вокруг было еще двенадцать человек и вызванный вертолет. Тем не менее оба «ликвидатора» погибли, и с этим уже ничего нельзя было сделать.