Австрийская площадь, или Петербургские игры - Андрей Евдокимов

«В декабре 1995 года совместным распоряжением министра внутренних дел, Генерального прокурора и директора ФСБ была создана межведомственная следственно-оперативная группа для расследования уголовного дела по фактам получения взяток должностными лицами мэрии Санкт-Петербурга. Дело было возбуждено 2-м отделом УБЭП ГУВД СПб, но попало под угрозу развала вследствие позиции, занятой рядом работников прокуратуры, видимо, под давлением горпрокурора В.И. Еременко, проходящего по оперативным материалам в качестве фигуранта.

Сущность расследуемого уголовного дела № 18/238273-95 заключается в том, что директор и основной владелец АОЗТ Фирма „Ренессанс“ Евглевская Анна Анатольевна систематически передавала взятки должностным лицам мэрии деньгами, услугами, дорогостоящими подарками, а также в виде квартир в реконструированных домах. Взамен должностные лица решали вопросы в интересах указанной фирмы с на»

Сзади что-то хлопнуло, как будто из теплого шампанского вылетела пробка, и брызнувшая из стены штукатурка запорошила глаза.

— Чтобы грабить в Доме журналиста и средь белого дня? Блатные совсем обнаглели, — сказал Петр, когда они отъехали.

— Вряд ли блатные, я на них насмотрелся. Эти выделывались, но все равно — не похожи, — коротко буркнул Сергей. Руки у него дрожали.

Петр прощупал нагрудный карман, конверт под рукой чуть хрустнул.

«Неужели охотились за справкой?» — подумал он, вспомнив смущенный, б егающий взгляд Деревянко. Стало жутко, и Петра зазнобило от холодной испарины.

— Что же делать? — вслух простонал он, мучаясь от накатившего тошнотворного страха.

— Не волнуйтесь, Петр Андреевич, мы тоже стрелять умеем, — со злостью произнес Сергей.

2.2. День рептилий. Утро

— Я сам пойду. Хочу послушать, что Беляев скажет, — Петр крутил в руках приглашение на пресс-конференцию бывшего председателя Ленсовета.

— Ничего он не скажет, кроме своей обычной зауми про федерализм, налоговое законодательство и прочее в том же духе, — возразил Чернов.

— Неужели ты не чувствуешь сюжетную завязку? В 1991-м Беляев выгонял из Смольного коммуняк, опечатывал обком. Прошел год-два, и все сидят на прежних местах, только гэбистов прибавилось. В какой кабинет ни заглянешь обязательно наткнешься на полковника или в крайнем случае майора. Они даже не скрывают, что всегда держат под рукой голубые погоны, хотят первыми нацепить, когда петух им откукарекает. А до той поры про демократию трезвонят. Громче всех! — горько скривился Петр.

— Опять ты про демократию, хлябь ее трижды в твердь! Угомонись, Петруха, давно пора. И вообще, не дело, чтобы главный редактор…

— …исполняющий обязанности, — поправил Рубашкин.

— …чтобы главный редактор, пусть даже и.о., ходил на пресс-конференции. Разве у нас репортеров нет? — осуждающе закончил Чернов.

Петр вошел в зал за минуту до начала и направился к своему обычному месту. Сидевшая там незнакомая девушка испуганно вскочила: «Извините, Петр Андреевич, я думала, вы уже не придете». В этот момент появился Беляев, и следом за ним председатель Союза журналистов Игорь Сидоров.

— Уверен, представлять Александра Николаевича не надо. Если найдется кто-нибудь, кто его не знает, то сейчас узнает, — сказал Сидоров и кивнул Беляеву.

— Первое, что я сделаю в случае победы на выборах — немедленно опечатаю некоторые кабинеты в Смольном, — жестко, в несвойственной ему манере, заговорил Беляев. — Нельзя повторять ошибку пятилетней давности, когда мы не успели изъять доказательства преступлений, совершенных партийной мафией. А нынешняя мэрия ничем не лучше! Она коррумпирована вся, сверху донизу, и уничтожить «лишние» документы — при всем желании — они не успеют.

Теперь продажная, подконтрольная мэрии пресса вовсю шумит о фабрикации нового «ленинградского дела». Дескать, наносится сокрушительный удар по демократии. Я же считаю, что удар по демократии нанесли те, кто воспользовался стремлением народа к свободе для утверждения режима личной власти и использует ее в корыстных целях, для собственного обогащения.

Вы знаете, что Генеральная прокуратура ведет расследование фактов злоупотребления служебным положением в отношении нескольких высокопоставленных руководителей города. И речь идет не только о председателе Законодательного собрания Кравцове. Под подозрение попал и сам Анатолий Собчак.

Расскажу о нескольких известных мне фактах. Одна из немногих лицензий, предоставленных Петербургу правительством России, была использована для вывоза за рубеж 100 тысяч тонн дизельного топлива. На вырученную валюту мэрия была обязана закупить продовольствие. Но продукты в город не поступили. А когда я поднял вопрос, куда же девались средства городского валютного фонда, Собчак лично сообщил мне, что полученные за мазут 7 миллионов долларов находятся в одном из банков Вены, на специальном счете. Но я точно знаю: никакие бюджетные средства в Австрии никогда не хранились, и храниться не могли.

Услышав про счет Петр насторожился. Он вспомнил скоротечный отъезд жены в Австрию и подумал, что Катя каким-то образом связана с этими деньгами.

— Мне известно, что разведка Великобритании представила российской стороне сведения о том, как мэр Санкт-Петербурга незаконно ввез в эту страну 1 миллион долларов, — откашлявшись, продолжил Беляев. — Тот же источник сообщил, что Анатолий Собчак и Владимир Путин приобрели недвижимость во Франции. Соответствующие документы были переданы Федеральной службе безопасности, но я не смог выяснить, проводилось ли расследование и, если проводилось, каковы его результаты1.

Беляев остановился; было слышно, как булькает вода, которую он наливал в стакан. Спустя полминуты зал загудел: говорили все сразу, а несколько человек, перекрикивая друг друга, диктовали сообщения в свои редакции по сотовым телефонам.

— Какую недвижимость купили Путин и Собчак во Франции? — первый вопрос задал корреспондент «Вечерки» Михаил Кореневский. Он, как всегда, выглядел сонным, но Петр знал, что это впечатление обманчиво. Кореневский когда-то был чемпионом СССР по стоклеточным шашкам и умел точно оценивать ситуацию. Он писал о политике холодно и лаконично, а его политические прогнозы отличались безупречной логикой.

— Это виллы на побережье Средиземного моря, а у Собчака еще и квартира в Париже, — ответил Беляев, и в его голосе Петру послышалась неуверенность.

— Какими документами вы можете подтвердить то, что сказали? — спросил Петр.

— Я располагаю точной информацией, а все документы находятся в компетентных органах, — ответил Беляев.

Потом спросили про Кравцова, и разговор оживился:

— Я сожалею, что безобразная история с ремонтом квартиры председателя ЗАКСа всплыла лишь в связи с вопросом о переносе выборов губернатора на 19 мая. Собчак заинтересован, чтобы выборы состоялись вместе с президентскими или как можно раньше. Кравцов оказался под двойным давлением; те, кто хотел отложить выборы на осень, вытащили на него компромат.

«Глупость», — подумал Петр, припомнив, что Микин передал ему материалы на Кравцова задолго до того, как встал вопрос о переносе выборов. Он интуитивно чувствовал, что никаких уличающих документов у Беляева нет, он просто блефует, надеясь, что выборы все спишут.

— Чем вы подтвердите выдвинутые вами обвинения, если Собчак подаст в суд? — спросил кто-то из задних рядов.

Беляев, видимо, ждал этого вопроса и заметно приосанился.

— Я приглашаю всех присутствующих прийти на процесс, когда подсудимый Собчак начнет судиться с губернатором Беляевым, — его голос прозвучал громко, и Петр засомневался: а вдруг Беляев действительно победит.

— Ты как считаешь? — спросил Петр у сидевшего рядом Кореневского.

— У него нет шансов, — меланхолично ответил тот и, помолчав, добавил: — Он даже не выйдет во второй тур!

Тем временем пресс-конференция закончилась. Десятка полтора журналистов обступили Беляева. Тот пытался отвечать всем сразу, и его голос терялся в общем шуме.

Кто-то тронул Петра за рукав, и, обернувшись, он увидел девушку, которая заняла его место.

— Вы не могли бы уделить мне минутку, где не так много народа? улыбаясь спросила девушка. Она была высокого роста, сероглазая и миловидная.

Петр провел ее в буфет и взял выпить. Себе полтораста водки, а девушке вина и шоколад с орехами. Но та, повертев в руках конфету, неожиданно вынула из сумочки конверт.

— Александр Вадимович приказал передать, — незаметно оглянувшись, сказала она. Улыбка стерлась с ее лица, теперь она выглядела усталой.

— В результате известных действий Мэра города, Собчака, поставлена под сомнение моя репутация и грубо нарушены мои гражданские права.