Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах - Николас Шэксон

«Сильнее и быстрее всего росту бизнеса способствуют рекомендации клиентов, – продолжает Скривен. – Клиент скажет: “Я счастлив, что могу представить вас моему другу” – и так вы получаете рекламу. Среди ваших клиентов появляются серьезные, интересные люди… например, нефтяник, двадцать лет назад работавший на нефтепромыслах компании Shell, ныне управляет операциями компании в Западной Африке».

И тут полезно задуматься над тем, что в один прекрасный день по рекомендации клиентов могут прийти, скажем, нигерийский министр нефти или очень крупный индийский бизнесмен или владелец южноафриканского казино. Сеть разрастается благодаря старым колониальным связям, и деньги направляются в Лондон. «Мы принимаем вклады богатых людей со всего света, и основная часть этих денег уходит в Лондон. Банки ежедневно сводят балансы, поскольку избыточные средства здесь не держат: они либо уходят в другие банки, либо уходят через Сити. Будь у меня лишние деньги, я пустил бы их в оборот. Отсюда в Лондон уходят огромные деньги».

Как и Каймановы острова, Джерси надежно защищает свой двусмысленный союз с Великобританией. Старшие государственные чиновники Джерси назначаются в Лондоне. Все законы Джерси утверждаются из Лондона Тайным советом. Иностранными делами и обороной Джерси ведает Великобритания, и ее величество королеву на острове представляет лейтенант-губернатор. Лондон никогда не возражал и не возражает до сих пор против таких отношений.

«Не вижу, с чего бы им вдруг не перемениться и заявить: “Не смейте этого делать!”», – говорит Пауэлл18.

Как и в отношениях с Каймановыми островами, Великобритания великолепно скрывает свой контроль над Джерси.

Великобритания великолепно скрывает свой контроль над Джерси

Великобритания начала в 1960-е годы затяжные переговоры о вступлении в Европейское экономическое сообщество [далее везде – ЕЭС] и приложила немало стараний, чтобы помочь Джерси остаться вне структур Римского договора. Сэр Джеффри Риппон, ответственный за переговоры о вступлении Англии в ЕЭС (состоялось в 1973 году) и, кстати, член группы «Клуб понедельника» (ультраправое крыло Консервативной партии), во время своего визита на Джерси в 1971 году сказал следующее: «Ваша налоговая автономия гарантирована – говорю это сознательно и медленно.

В этом нет никаких сомнений, и могу вполне категорично заявить, что не возникнет и вопросов о том, что вам придется применять… какие-либо элементы налоговой политики Сообщества»19. Джерси остается за пределами ЕЭС, но при этом склевывает все ягодки с подходящих ему европейских законов. Более того, остров умудряется благополучно сотрудничать с возникающими время от времени британскими комиссиями по расследованию, но напрочь отметает любые запросы, исходящие от других комиссий.

Джон Кристенсен, служивший экономическим советником администрации Джерси с 1987 по 1998 год, вспоминает, что всякий раз, как у Британии возникали юридические сложности в связи с творимыми на Джерси махинациями, разыгрывалось своего рода театральное представление. По ходу спектакля Джерси менял костюмы, причем никто не мог бы придраться, что делалось это вынужденно.

По долгу службы он должен был раз-другой в месяц ездить в Лондон для обсуждения вопросов с представителями британского правительства.

Все встречи сводились к подмаргиваниям и кивкам головой, означавшим: будет ли предложенная мысль «принята правительством Соединенного Королевства?». Лондон должен был сказать: «Нет, не делайте этого» или, напротив, дать согласие. Переговоры с правителями были необыкновенно деликатным, тонким процессом. Они (чиновники) говорили: «Все это будет сопряжено с некоторыми хлопотами, но Европейский союз оказывает на нас давление, и мы не хотим ставить себя в положение, при котором нам придется потребовать от вас таких-то и таких-то действий». Невысказанным при этом оставалось разделяемое сторонами понимание: если Джерси заставят предпринять определенные меры, то вскроется нежелательный факт, что Великобритания обладает соответственной властью. Все мы все знали – обсуждение вели весьма интеллигентные люди, и о подобных вещах не надо было говорить вслух.

Сокрытие власти Великобритании позволяло Лондону на международных форумах заявлять: «Джерси – автономная в политическом отношении территория, с которой мы немногое можем поделать».

Кристенсен вспоминает, как в 1980-х годах были введены новые правила, направленные на борьбу с отмыванием денег, что заставило бы банки раскрыть личности своих особенно одиозных клиентов. Решением проблемы стала передача таких клиентов мелким трастам и компаниям на Джерси, которые все равно вели дела с теми же крупными банками, но уже на расстоянии, достаточном для того, чтобы обеспечить благовидную возможность отрицать причастность британских банков к грязным сделкам и нежелательным клиентам. Но по ходу всплыло такое количество мелких трастовых компаний с настолько низкими этическими стандартами, что Лондону пришлось оказать давление на Джерси, чтобы там навели минимальный порядок. Кристенсен выполнял обязанности секретаря рабочей группы, на которую была возложена именно эта задача. «Нам требовалось найти фиговый листок и создать видимость активности. Мне это было очевидно. Работа нашей группы демонстрировала приятельский характер отношений между Джерси и Лондоном».

Джерси даже чувствует себя совершенно британской территорией. Столица Сент-Хелиер выглядит так же, как любой английский прибрежный город: одетые по последней английской моде подростки слоняются вдоль модных английских витрин, а на Хай-стрит выстроились в ряд английские магазины Body Shop, Dixon и Marks & Spencer, где можно расплачиваться как английскими, так и джерсийскими фунтами стерлингов. И все же за подчеркнуто британским фасадом скрыта совсем другая политическая система, полунезависимая от Великобритании. В этом коронном владении нет политических партий, а власть, как увидим далее, фактически полностью принадлежит финансистам.

Кристенсен вспоминает, что богатые беглецы от налогов всегда были крайне заинтересованы в отношениях с Великобританией. Как и на Каймановых островах, отношения с метрополией придает банкирам и богатым клиентам уверенность в том, что в случае необходимости Великобритания выступит на защиту налоговых гаваней от нападений извне. Деньги на Джерси находятся в безопасности.

Одновременно с описанными выше событиями нечто похожее разворачивалось в Азии. Милтон Фридман назвал Гонконг величайшим в мире экспериментом по строительству капитализма, свободного от государственного вмешательства. Этот административный район должен был стать азиатским бриллиантом в драгоценной офшорной короне: Гонконг как безналоговые ворота в Китай и другие дальневосточные страны привлекал несметные капиталы.

Великобритания дергала за веревочки, направляя политические события в нужное русло, однако предоставила финансистам полную свободу. Министр финансов Гонконга, сэр Джон Каупертуэйт, занявший должность в 1961 году, славился таким неприятием государственного вмешательства, что даже ограничил публикацию официальных статистических данных, чтобы, по его словам, не привлекать излишнего внимания чиновников.

Гонконг стал стремительно расти, когда в 1978 году Китай начал проводить политику «открытых дверей» и открытого экспорта. Американский сотрудник по борьбе с преступностью, ветеран этого фронта, Джек Блум вспоминает: «Британцы создали из Гонконга мирок, где “все было дозволено и отсутствовал даже намек на регулирование”. Корпорации, занимавшиеся бизнесом в Китае, учреждали в Гонконге компании с совершенно засекреченным составом акционеров. Сегодня Гонконг – сосредоточие китайской коррупции».

Гонконг как безналоговые ворота в Китай и другие дальневосточные страны привлекал несметные капиталы

Великобритания передала Гонконг Китаю в 1997 году, но Китай сохранил этот офшорный центр как «особую административную зону». В основном законе (конституции) Гонконга говорится, что он будет пользоваться «высокой степенью автономии» от Китая во всех вопросах, кроме иностранных дел и обороны. Сохранение в этом районе подобия тех двусмысленных союзов, о которых мы писали в связи с Джерси и Каймановыми островами, – не случайное совпадение.

Китайские элиты желают иметь собственный офшорный центр, обладающий политической автономией и особой судебной системой. Когда на встрече в апреле 2009 года руководители стран «Большой двадцатки» захотели утвердить черный список налоговых гаваней, руководитель Китая Ху Цзиньтао вступил в непримиримую борьбу с Бараком Обамой, требуя, чтобы из списка исключили Гонконг и Макао (еще один известный азиатский офшорный центр). И он добился своего: эти две налоговые гавани упоминаются только в примечании.