Легко ли быть издателем. Как транснациональные концерны завладели книжным рынком и отучили нас читать - Андре Шиффрин

Сегодня «Бук-оф-зе-манс клаб» превратился всего лишь в систему заказа книг по почте. Когда я дописывал эту книгу, концерн «Бертельсманн» объявил, что между «Бук-оф-зе-манс клаб» и «Литерари гильд» начались переговоры о слиянии. Итак, вскоре прекратится даже самая минимальная конкуренция между книжными клубами.

Глава 5. Есть ли альтернатива самоцензуре?

Недавно я побывал на заседании комитета «Свобода чтения», существующего при Американской ассоциации издателей. Этот комитет, в работе которого я нерегулярно участвую уже многие годы, представляет собой официальную организацию издателей, борющуюся против цензуры. На заседании, о котором я хотел бы рассказать, собралось много людей, причастных к этой борьбе. Состоялось оно в сказочно-роскошном конференц-зале одной нью-йоркской юридической фирмы, которая представляет интересы ассоциации в делах, связанных с цензурой. Из окон открывался вид на Центральный парк с птичьего полета. Мы расселись за большим круглым столом на стульях, стоимость которых наверняка превышала годовой оклад секретаря в наших издательствах. Все вокруг ясно свидетельствовало: эта фирма ворочает большими делами и к альтруизму не склонна.

Однако юристы созвали нас, заботясь о наших собственных интересах. Их встревожило, что в последнее время мнение общества об издателях сильно переменилось. Профессия, когда-то считавшаяся благородным делом, теперь растворилась в деятельности богатейших гигантских концернов. Отсюда неудивительно, что в случаях, когда издатели выступают ответчиками на судебных процессах — например о клевете, — присяжные больше не склонны им сочувствовать и соответственно выносят по таким делам все более суровые приговоры. Юристы разъяснили: если они смогут говорить присяжным, что издательства — оплот Первой поправки, что их сотрудники жаждут издавать книги, содержащие серьезные и полезные мысли, присяжные будут смотреть на нас другими глазами. Обводя взглядом четыре десятка человек, представлявших почти все крупные издательства Нью-Йорка, юристы спросили:

— Можем ли мы в будущем заверять присяжных, что вы обязательно издадите любую значительную книгу, которая к вам попадет?

Ответом им было молчание. Никто не поднял руку, обещая издать такую книгу. Никто, казалось, не осознавал иронии ситуации: комитет профессиональной организации книгоиздателей, созданный для борьбы с цензурой, сам оказался в плену новой рыночной цензуры. Не скрывая изумления, юристы продолжали задавать вопросы. Неужели издатели хотя бы в виде исключения не берут книг pro bono[67], как порой поступают юристы, представляя в суде неимущих клиентов?

— Только по недосмотру, — отвечал председатель комитета. Все облегченно расхохотались, и мучительным расспросам был положен конец.

Я вовсе не собираюсь утверждать, будто издатели прошлого были рыцарями без страха и упрека и воздерживались от цензуры. Во все времена бывали постыдные случаи, когда редакторы и издатели пытались исказить мысли автора или вообще отвергали рукописи. Юджин Сакстон, главный редактор «Харперз», отказывался издавать шедевр Джона Дос Пассоса «1919», пока автор не вычеркнет свои критические нападки на Дж. П. Моргана, крупного инвестора издательства. В 1935 году, когда известный критик Александер Уолкотт покритиковал Гитлера на «Си-би-эс» в передаче «Городской глашатай», спонсируемой производителями хлопьев «Крим оф уит», спонсоры выразили недовольство, а потом и вовсе закрыли передачу, когда Уолкотт отказался взять свои слова назад. Правда, Уолкотт утверждал, что так поступил бы «любой, кто не храбрее хилого мышонка», но нельзя отрицать, что люди, распространяющие идеи, находятся под сильным нажимом со стороны власть имущих.

Когда-то цензура исходила от руководителей фирм, не терпевших инакомыслия. Теперь, хотя конкретные владельцы и руководители компаний по-прежнему тратят много сил на навязывание людям своих личных воззрений, на первый план при контроле над распространением идей выдвинулись глобальные интересы корпораций. Хороший пример тому — история «Харперз». Накануне Второй мировой войны в это издательство, уже выпустившее к тому времени более ранние произведения Троцкого, были доставлены забрызганные кровью гранки его последнего критического отзыва о Сталине. Гранки лежали на столе Троцкого, когда Рамон Сандер нанес ему роковой удар. Приверженцы Троцкого спешно переправили гранки в Нью-Йорк, полагая, что их немедленно отправят в печать.

Кэсс Кэнфилд, тогдашний главный редактор «Харперз», сознавал, что Соединенные Штаты вскоре вступят в войну с Германией и соответственно будут нуждаться в безоговорочной поддержке со стороны Сталина. Хотя правительство не оказывало на Кэнфилда ровно никакого давления, он сам позвонил другу в Госдепартамент и попросил совета. Обсудив проблему, они решили, что пока выпускать книгу не резон — лучше выждать более удобного момента. Что до экземпляров уже изданных произведений Троцкого, то они пылились на складах «Харперз» до самого конца войны. Мы никогда не узнаем, повлияли бы антисталинские высказывания Троцкого на американское общественное мнение в те решающие годы, помогли бы они глубже разобраться в подоплеке советского политического курса. Но решение не издавать эту книгу и обстоятельства принятия этого решения являют собой яркий образец того, ответственного отношения к делу, той идеи «власти избранных», которая определяла характер издательской деятельности в Великобритании и США тех времен Кэнфилд, не консультируясь ни с кем, кроме своего друга, поступил, как подсказывал ему гражданский долг, тем самым причинив значительный финансовый ущерб своей фирме. Назовите это идеалистической или патриотической цензурой — однако корыстью тут, очевидно, и не пахло.

В 1995 году «Бейсик букс», авторитетное издательство литературы по общественным наукам, тогда принадлежавшее «ХарперКоллинз», выпустило биографию Дэн Сяопина, написанную его дочерью[68]. Сама по себе книга не открывала читателю ничего нового — она не представляла интереса даже как образчик китайской житийной литературы, — но «Бейсик» развернуло по ее поводу масштабную рекламную кампанию, которая, если мои сведения верны, обошлась как минимум в 100 тысяч долларов. Автора книги привезли из Китая и представили прессе и публике. В то время Мэрдок активно добивался от китайских властей разрешения на вещание в Китае своей спутниковой телекомпании «Скай». Ввести в ее эфире цензуру — а именно прекратить трансляцию ранее доступного китайцам канала «Би-би-си ньюс» — он уже согласился. Но, очевидно, Китай хотел большего — тогда-то и была выпущена книга дочери Дэн Сяопина.