Принцесса на Кириешках - Дарья Донцова

Я осторожно опустилась на край койки.

– Ну и че? – спросил Дима. – Кто прислал? Если Кирпич, можешь уходить. Денег нет и в ближайшее время не предвидится, а квартиру у меня не отнять. В коммуналке живу. На фиг Кирпичу убогая комнатушка? Он ее потом не продаст.

– Я пришла не от кредиторов.

Дима сразу заметно повеселел. Потом, совершенно не стесняясь меня, откинул одеяло, спустил ужасающе худые ноги на пол, нашарил тапки, влез в потерявший всякий вид, стираный-перестираный халат и предложил:

– Пошли покурим? Только там табаком пахнет.

Я с готовностью вскочила, все равно хуже вонять, чем здесь, нигде не будет.

Мы спустились по лестнице до площадки, на которой стояло железное ведро с окурками.

– Так че надо? – вновь спросил Ланской.

– Ты работал в еженедельнике «По городам и весям»?

– Ну.

– Да или нет?

– Есть сигареты? – вяло отреагировал Дима.

Я протянула ему пачку.

– Дерьмо, – констатировал парень, – такими не накуришься!

– Другие не употребляю.

– Сбегай купи! Тут рядом магазин есть.

– Сначала ответь на мой вопрос!

– Ага, был репортером, а потом беда случилась, заболел, меня вон выперли, никто не помог, – обиженно сказал Ланской, – давай хоть дерьмо покурю.

Я молча смотрела, как он дрожащими пальцами выуживает из пачки сигарету. Ну скажите, почему алкоголизм и наркомания считаются болезнями? Грипп, аппендицит, корь, инфаркт, рак – вот заболевания. Человек получает их внезапно, часто не совершая ничего плохого. Но если он сам хватается за бутылку и шприц, то есть лично принимает решение гробить собственное здоровье, с какой стати ему нужно сочувствовать? Может, я злая и бессердечная, но, на мой взгляд, в любви и поддержке нуждаются несчастные родственники любителей спиртного, «колес» и «шырялова». Вот уж кому не повезло, так это им.

– Какая разница, где я пахал? – спросил Дима, спокойно пряча мою пачку к себе в карман халата.

– В принципе, никакой. Эту статью ты писал?

Дима взял ксерокопию:

– Ну. – Да или нет?

– Подпись видишь? Дмитрий Ланской.

Господи, с ним разговаривать – словно товарный вагон руками толкать.

– Скажи, хорошая контора «Шар-тур»?

– А че интересуетесь, поехать куда собрались?

– Ну, в общем, да!

Дима поднял черные, словно лужицы дегтя, глаза. Сначала он внимательно ощупал взглядом мое лицо, потом фигуру, затем снова уставился на физиономию.

– Ну и как, я тебе понравилась? – не вытерпела я.

– Не. Принеси сигарет побольше, «Мальборо», красные, а еще чаю в пакетиках и конфет, шоколадных.

– С какой стати? Во-первых, у меня мало денег, а во-вторых, я не намерена исполнять чужие капризы, – не сдержалась я.

Дима скривился:

– Рыси в магазин. Хочешь небось про «Суперпутешествие» узнать, да боишься.

– Суперпутешествие?

– Ага.

– Это что?

– Не выжучивайся. Кого любишь? Малолеток?

– Ты о чем?

– Чеши в магазин, – ухмыльнулся Дима, – тащи курево.

Делать нечего, пришлось исполнить его просьбу, иначе я ничего не узнаю.

Получив пакет, Ланской поскреб грязными пальцами макушку и смилостивился:

– Спрашивай.

– Почему ты написал эту статью?

– Так бабки мне заплатили, – хмыкнул парень, – вот я и расстарался. Уроды!

– Плохая контора?

– Не, как все, и цены те же! Жлобы.

– Почему?

– У меня соседи есть, скидки им выбить думал, пусть хоть в Турцию скатаются, а то ничего слаще морковки не ели! Так не дали. Во уроды! Журналист про них пишет, старается, а ему!..

– Тебе же денег дали.

– И че? Пусть бы еще и скидку.

– Ладно, что-нибудь необычное в конторе приметил?

– Да не.

– А если подумать? Может, они клиентов дурят?

– Не, все нормально.

– Что такое «Суперпутешествие»?

– Не знаю!

Я выхватила у него из рук пакет.

– Офигела? – по-детски обиженно протянул Дима. – Там мои сигареты и чай.

– Там сигареты и чай, которые я купила тебе за откровенную беседу, но если разговор у нас не получается, то заберу мешок с собой.

– Ну ваще! Ничего не спрашиваешь и злишься!

– Это ты не отвечаешь. Что такое «суперпутешествие»?

– Не знаю!

– Ну вот!!!

– Так это правда! Ей-богу!

– Зачем тогда обещал мне что-то рассказать, если ничего не знаешь?

– Да у меня одни догадки…

– Выкладывай!

Дима покашлял и начал рассказ.

На «Шар-тур» его вывел коллега, позвонил и предложил:

– Димон, сделай статью про турагентство.

– На фиг она кому нужна, – зевнул Ланской, – никто печатать не станет, если эксклюзива нет.

– Они хорошо заплатят.

– Это меняет дело. А чего сам не хочешь?

– Да приболел немного, не до работы.

– Лады, – согласился Ланской и отправился собирать материал.

После двухчасового пребывания в конторе Диме стало ясно, что ничего нового или сверхинтересного он здесь не узнает. Обычное агентство средней руки с устоявшейся клиентурой из людей со средним достатком. Но статейку накропать можно.

Дима – стреляный воробей, он хорошо знает, что оплату за рекламные материалы нужно требовать у заказчика вперед. Ежели жадные людишки не хотят отдавать гонорар целиком, надо выбить из жлобов хоть аванс, иначе потом, когда материал увидит свет, ничего не добьешься. Поэтому Дима порулил к хозяйке агентства, молодящейся Эвелине Олеговне, и рубанул:

– Давайте бабки, иначе ничего не станцуется.

– Конечно, – кивнула она, – о чем разговор! Ступайте в бухгалтерию, там сидит Ирочка, она вам выдаст деньги, сейчас позвоню ей.

Дима пришел в крохотную комнатку, где впритык друг к другу стояли два стола. За одним сидела противная девица, сразу решившая показать, кто здесь хозяин.

– Меня Эвелина прислала, – сообщил Ланской.

– Знаю, – не отрывая глаз от компьютера, ответила Ира, – подождите.

– Я за деньгами явился.

– Слышала уже, – повысила тон бухгалтерша, – освобожусь и выдам.

– Мне некогда!

– А я занята! Подожди!

Дима плюхнулся за соседний стол.

– Не здесь! В коридоре! – рявкнула Ира.

– Там сесть негде.

– Можно и постоять!

– Смотри, я на тебя Эвелине пожалуюсь!

– Сколько угодно, – презрительно проронила Ира, – хоть весь обжалуйся! Еще неизвестно, кто тут главнее! Без Эвелины обойтись можно, а без меня никак!

– Станешь хамить – уйду, – пригрозил Ланской.

– Вали колбаской, – не испугалась бухгалтерша, – нового писаку найдем. Вас как грязи вокруг, голодные и за деньги на все готовые.

Выпалив хамскую фразу, Ира уставилась на Диму, тот на нее, в этот момент дверь растворилась, и в комнату ворвалась растрепанная тетка, похожая на сноп сена.

– Вот, – заорала она, – принесла!

Ира перевела взгляд на нее и с явным удивлением спросила:

– Что вам угодно?

– Так деньги принесла!

Бухгалтерша вздернула брови:

– Какие?

– А за путевку.

– Расчеты с клиентами ведет менеджер, будьте любезны обратитесь к своему оператору.

Бабенка хитро прищурилась:

– Меня зовут Ванда Миргородская.

– Замечательно, – кивнула Ира. – Но оплачиваете путевку у того, кто готовил маршрут.

– Я Ванда Миргородская.

– Да хоть царица Савская, – взвилась Ирина, – правила для всех одни. Я главбух, а не кассир! Чувствуете разницу?

Баба смахнула пот со лба и повернулась к Диме:

– Я-то все понимаю! Это она кретинка! Вы небось тоже в курсе дела? Ну-ка, объясните, можно ли за суперпутешествие оплату безналом провести?

– Видите ли… – осторожно завел Дима.

Он мигом понял: перед ним невменяемая особа. По редакциям ходят толпами подобные личности, в руках у них, как правило, папки с рукописями «великих» романов и поэм, а в голове твердо укоренившиеся мысли о собственной исключительности. Большинство непризнанных гениев милые, тихие люди, но встречаются и агрессивные экземпляры. Вот Дима и решил на всякий случай спокойно и вежливо объяснить: он тут ни при чем, не имеет к бухгалтерии никакого отношения.

Но Ванда не дала парню закончить фразу.

– У меня суперпутешествие, – отчеканила она, – и если сейчас же мне не объясните, как его оплачивать, я пойду сами знаете куда! Бюрократы! Довели меня до трясучки! Раз уж беретесь за такие дела…

Тетка стала выкрикивать несвязные фразы. Дима глянул на Иру и поразился. Лицо ее заливала бледность, губы посинели, а руки беспомощно перекладывали с места на место бумажки, коими был завален стол.

Не успел Дима испугаться, как в кабинет вошел парень в безукоризненном костюме и, ласково улыбаясь, произнес:

– Пойдемте, вы перепутали дверь. Сейчас мы решим все проблемы.

Дима успокоился. В бухгалтериях, как правило, имеется «тревожная» кнопка, расположенная, скорей всего, под столом. Ира нажала сейчас на нее ногой, и возник секьюрити, который деликатно удалит сумасшедную.

– Да? – с сомнением воскликнула Ванда.