Последний патрон Чехова - Руслан де Хан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пасмурный полдень…
Как всегда.
Туннель почти полностью сгнившего депо держался лишь на честном слове, но вороны не требовали большего.
— Привет… Лер.
Пройдя вдоль смердящей обочины со слизкими краями, сочащимися от давно не впитывавшейся крови, я присел у единственной могилы.
— Прости, что не грог, но…
Я скептически осмотрел зелёную бутылочку марочного вина, запаянную поблёскивавшей руной.
— Это лучшее… оторвал как от сердца и почек.
Сиплый смех утопал в тяжёлых каплях ледяного дождя, словно наливавшего на плечи целый океан поверх чернеющих гор.
И в итоге я заплакал…
Как всегда…
Лишь раз в году.
Платьишко в цветочек было далеко не новым. Пускай и пахло порошком, оно не раз рвалось теми самыми руками, что измазанные в кладбищенской грязи, открыли дверку дома его хозяйки, но всё равно настырно штопалось каждый год.
— Проходи…
Порог бедной лачуги был единственным местом, где я всегда ждал приглашения. Не смотря на аромат из кухни или голод по женскому теплу. На полу же тотчас остались грязевые разводы, а с волос всё ещё продолжали капать маслянистые капли от чёрного дождя.
— Не парься. Я всё протру.
Хлопоча на кухне, из крайне бедной, но ухоженной комнатки вышла Хэджон и бросила мне в лицо серенькое полотенце.
— Будешь есть?
Я просто молчал. Всё, что хотел, я выплакал на кладбище… а теперь, как и каждый год, пришёл к её порогу и не знал зачем.
— Ясно… ладно, забей. Муж наверху. Уснул, но у него уже началось пожирание, так что…
Потухший взгляд упирался в подол её платья и бездумно смотрел в никуда, но хозяйка всё равно грубо подняла меня за подбородок и посмотрела в глаза.
— Ты же принёс?
На автопилоте вынув автоматизированный шприц, ноги подкосились от выпитой бутылки, но девчонка ловко извернулась и выхватила лекарство.
Не парясь обо мне.
— Слава богу…
Прижав к груди заветную колбочку со шприцом, Хэджон с облегчением прикрыла глаза.
— Успела…
Только упав на пол, я заметил, как с её колен сочилась кровь, а под глазами было припудрено больше обычного.
— Это он?
Я кивнул на потолок, едва ли не светившийся алым ураганом беснующейся маны.
Убрав за пазуху драгоценный магический антидот, Хэ слегка скривилась, но всё же перекинула мою руку через плечо и усадила за стол.
— А это из-за неё?
Хэ демонстративно стянула с меня перепачканную куртку и поставила на стол спирт.
— Что же… можно сказать, что мы нашли друг друга.
Хэджон ещё больше поникла и легонько прошлась ватой по поим исцарапанным рукам, словно протирая у торчка следы неудачных попаданий дрожащего шприца.
— Мой любимый сегодня едва перестал светиться, но его всю ночь бросало в жар.
— Лекарь Е тоже не взялся?
Девчонка помрачнела, но потом подлила немного спирта.
— Да… сказал, что с таким даром, моего мужа уже не спасти. Маны у пациента в разы больше, чем у врача, и он бессилен. Как всегда…
Она залпом опрокинула надколотую стопочку.
— Мозг лишь умер первым…
Единственный человек, кто был равен мне по мане уже давно не реагировал на мир, раз за разом сотрясая весь дом магической волной, но не умирая с миром из-за сердобольной… уже зависимой жены.
— Чёртова магия…
Вылив спирт мне прямиком на ссадины, Хэ с силой прижала расцарапанную ладонь.
— Не пеняй всё на магию, сволочь!?
В её глазах показался отдалённый огонёк, а поле маны замерцало ядовито алым.
— Ты единственный, кто может поглотить его ману, так чего же ты ждёшь!?
От удара по столу на полированной глади остался почерневший след, а с девичьей кожи осыпался пепел.
— Он же твой брат!
Чувствуя любое дуновение маны, давно бездушная оболочка моего братца вновь взбушевалась, а на стол упала сорвавшаяся люстра.
— Ты знаешь ответ…
Едва укрыв невестку спиной от разлетевшихся осколков, в свете оставшихся свечей, я смог разглядеть лишь её наворачивавшиеся слёзы.
— Лжец…
— Она убивает миры, Хэ. Я лишь окажу ему медвежью услугу.
— Жалкие сказки!
Хэ с силой тряхнула меня за воротник и ударила спиной о стену.
— Всё из-за… неё… да?
Альфред был единственным, кто знал про назначение цветов, но лишь Хэ я рассказал, почему Лера умерла.
Как её поглотил сизо бурый ураган…
— Мне плевать на мир, Рой… было плевать с тринадцати лет… пусть он хоть замрёт, но…
Над нами вновь раздалось загробное мычание и безвольный шорох дрожащих стен, от которых Хэ уже не удержала слёз.
— Лучше я замру вместе с ним…
Упершись лбом в мою грудь, невестка сжала рубаху и дрожала, пока, наконец, мычание её любимого не прошло, а стены перестали сыпать нам за шиворот ржавую труху.
— Может ты и не привык привязываться к кому-то, но если ради твоих «услуг» придётся пойти на всё, то…
С тонких плеч скатились бретельки, приоткрыв завесу его синеньких цветов.
— Я раз за разом заставлю тебя её забыть…
В глазах неистово запекло, а сквозь алый полумрак, я смог лишь схватить девчонку за горло, едва удержавшись, чтобы не выпустить огонь сквозь пальцы от взгляда, полного ненависти.
— Да…вай, Рой… у…бей…
Хотелось закричать. Докричаться, наконец, до её ума, но что стоил мир, когда в нём не было самого важного?
И как никто, я это понимал, а от того было тошно, что магическая помойка, с единственной могилой, мне всё равно оказалась важней.
Пускай и говорил о целых мирах…
— Уж лучше так… если не спасёшь.
Больше я её не слушал. У вскипавшей злости и отчаяния был лишь один выход, уже найденный под пряжкой привыкшими руками со всегда искусанным маникюром.
В такие моменты, я хотел, чтобы брат просто умер, но…
Задрав постиранное платье, я больше не думал ни о чём. Ни о Лере…
Ни о брате…
Ни о чёртовых мирах, но вновь, как и каждый год лишь молча внял её эгоистичным мольбам и впитал очередной сизо бурый ураган, с не обсохшими слезами прильнув за скопившимся соком невестиных цветов.
Мир 4
Я до сих пор не знал, как работал сизый ураган. То и дело он размывался в душное облако, всего на секунду обретая смутные черты круга из комикса про ведьмочек или чего-то вроде двери.
— Ну, с богом…
Не смотря на риск сгинуть без следа, желание миленького личика пересилило страх. Закрыв глаза и представив Леру, я оставил записку и щёлкнул пальцами.
В лицо со всей силы ударил жгучий ветер.
— Что за…?
Не успел я ступить
