Роковая неверность - Алексей Макеев

Справа тянулся мост. С одной стороны пространство под ним было огорожено деревянными щитами. Там шли строительные работы. К мосту Привольнов и направился. Он подошел к забору, отыскал плохо подогнанную доску, отодвинул ее и нырнул на строительную площадку, якобы в туалет. Оказавшись по ту сторону забора, прильнул к щели в щите. Через дорогу к мосту бежала стайка ребятишек.

Строительная площадка освещалась прожектором. На ней стоял громадный компрессор. Днем рабочие снимали под мостом асфальт. Груды асфальта лежали в нескольких местах площадки. Жорик быстро снял с шеи шнурок с телефоном, вытащил из нагрудного кармана деньги и сунул их и телефон в карманы джинсов. Затем встал, слегка раздвинув ноги, и оперся одной рукой о забор, изображая справляющего нужду пьяного человека.

Компания подростков появилась сразу и отовсюду. Привольнов даже не понял, откуда подростки взялись. Его вдруг облепила куча детворы, несколько рук потянулись к шее, несколько к нагрудному карману рубашки, несколько ухватились за сумку. Все еще изображая нетрезвого человека, Жорик, крепко держа сумку, распрямился и развернулся.

– Эй, эй! – воскликнул он невнятно, будто во рту у него была каша. – В чем дело?

Не обнаружив денег и мобильника, не сумев сорвать с плеча сумку, подростки на мгновение в растерянности замерли, затем вновь кинулись в атаку. Двое пацанов повисли сзади на шее Привольнова, по столько же на обеих руках, и с десяток рук зашарили по телу Жорика, по его сумке. Такого натиска Привольнов не ожидал. Пора принимать меры по спасению своего имущества. Он резко разогнулся, сбросил с шеи цепкие руки. Детвора посыпалась с него, как с груши плоды. Но подростки сдаваться и не собирались. Со всех сторон принялись пинать и бить Жорика кулаками куда придется. Удары и пинки были довольно ощутимы. Чего доброго разъяренные пацаны свалят на землю и запинают до смерти. С них станется. Нужно было думать уже не о спасении имущества, а о спасении собственной шкуры.

– А-а… бандерлоги! – грозно, стараясь нагнать на пацанов страху, вскричал Привольнов и принялся раздавать направо и налево подзатыльники и тумаки. – Держись, засранцы, всех покалечу!

Не все из нападавших желали быть покалеченными. Кое-кто прекратил драться, но кое-кто продолжал орудовать руками и ногами. Привольнов дал еще двоим-троим наиболее агрессивным пацанам пинком под зад, и ватага, наконец сообразив, что имеет дело с абсолютно трезвым и к тому же хорошо физически подготовленным мужчиной, отпрянула.

– Атас, братва! – вдруг заорал кто-то из оравы оборванцев, и беспризорники бросились врассыпную. Кто-то полез через забор, кто-то рванул в дырку в заборе, а кто-то ринулся через строительную площадку в другой конец ее.

Жорик выбрал худенького подростка, рванувшего к щели в заборе, и кинулся следом за ним. Настиг пацана в тот момент, когда он наполовину проскользнул в дырку. Привольнов поймал мелькнувшую в воздухе пятку, потянул на себя, и тут же получил второй пяткой в нос. Из глаз посыпались искры. Он на мгновение выпустил из рук свою жертву, но тут же вновь поймал уже за обе ноги. Добыча забилась, будто пойманная в силок трепетная лань. Жорик потянул за ноги, и они заработали так, словно подросток изо всех сил крутил педали велосипеда.

– А-а!.. – неожиданно тоненьким голосом истошно заорал пацан. – Пусти, козел! Пусти!

Привольнов держал добычу крепко. Он с усилием потянул на себя ноги и, словно пробку из бутылки, выдернул пацана из дырки в заборе.

– Пусти! Пусти! – продолжал орать оборвыш. Его голос наверняка был слышен на всех трех вокзалах.

Однако Жорик, невзирая на крики, сграбастал мальчишку, прижал к себе и закрыл рукой рот.

– Сам козел! – рявкнул он на ухо подростку. – Заткнись, не то ухо откушу.

Беспризорник еще некоторое время продолжал молотить в воздухе руками и ногами, наконец выдохся и затих.

– Все, успокоился? – спросил Жорик. – А теперь давай я убираю руку и потихоньку отпускаю тебя на землю. Но ты молчишь. Лады?

Парнишка кивнул, однако, едва Привольнов убрал ладонь с его лица, вновь заорал:

– На помощь, братва! Помогите, пидор жизни лишить хочет!

– Я тебе дам пидор! – психанул Жорик и дал подростку затрещину. – Заткнись, щегол, а то хуже будет. – Привольнов опустил пацана на землю, одной рукой цепко взял его за запястье, а другой схватил за ухо и потянул вверх.

– Пусти, дурак! – выкрикнул пацан. – Больно же!

– А кричать не будешь? – поинтересовался Жорик.

– Не буду, – неожиданно буркнул мальчишка и, шмыгнув носом, вытер свободной рукой сопли.

Скользкое, давно немытое ухо Привольнов отпустил, однако запястье пацана продолжал удерживать.

– А теперь давай побеседуем, – заявил Жорик. – Ну-ка, присядем. А то умаялся я с тобой.

Пацан попался ершистый. Он все время дергался, норовя выскользнуть из рук, смотрел на Жорика с ненавистью, шипел, в общем, всячески давал понять, что хоть он и попался, он личность опасная и себя в обиду не даст. Посмеиваясь, Привольнов усадил своего пленника на груду асфальта, сам устроился рядом на сумке.

Свет от прожектора падал на мальчишку, и Жорик смог как следует рассмотреть его. Парнишке было лет двенадцать-тринадцать. У него была короткая, лесенкой, стрижка, свидетельствовавшая о том, что парикмахер, потрудившийся над его прической, впервые держал в руках ножницы и расческу и, скорее всего, был одним из друзей подростка, такой же босяк, как и он сам. Чумазое лицо овальной формы, глаза чуть раскосые, пухлые губы, острый нос. Одет в выгоревшую майку, потертые джинсы, старенькие кроссовки. Помыть, причесать, одеть – и парнишка ничем не будет отличаться от миллионов живущих на свете обычных пацанов.

– Не видал, что ли? – неожиданно смутился мальчишка. – Чего вылупился-то?

– Да запомнить хочу личность, которая ограбить меня хотела, – заявил Привольнов и перехватил в правую ладонь левое запястье парнишки, давая своей и его руке передохнуть.

Беспризорник показал зубы с двумя большими верхними резцами.

– А ты какого черта пьяным прикидывался?

– Поймать тебя хотел, – объявил Жорик.

Мальчишка прищурился.

– А ты мент, что ли? – В его голосе звучала подозрительность.

– Да нет, вообще-то, но если хочешь, могу отвести тебя в милицию.

– Ха! – поднял Привольнова на смех беспризорник. – Нашел чем испугать. Да я с ментами быстрее общий язык найду, чем с тобой.

– Вот как?! – Жорик сделал вид, будто удивился, хотя в душе посчитал, что его пленник прав. С такими, как Гришаня, общий язык можно найти быстро. – Значит, милицией тебя не испугаешь. Что ж, оставим ментов в покое. Но прежде чем продолжить разговор, давай-ка познакомимся. Меня Жорой зовут. А тебя?

– Не твоя забота, – пробурчал пацан. – Говори, что надо.

Привольнов перешел на задушевный тон:

– Да дело у меня к тебе серьезное, брат. Помощь твоя нужна.

– Да говори, чего тянешь-то! – возмутился пацан.

– Ладно, ладно, ерш чертов, – рассмеялся Привольнов. – Сейчас расскажу. Короче, мальчишку я разыскиваю, бродяжничает он где-то по Москве. Зовут его Сашка, фамилия Привольнов. Поможешь найти?

– Ты че, мужик, офигел, что ли? – В глазах подростка появилось насмешливое выражение. – В Москве тысячи беспризорников. Где ж я тебе его отыщу?

– А если подумать? – подмигнул Жорик. – Я ж не задарма работать предлагаю. Найдешь мальчишку, я тебе свою мобилу отдам, да еще так деньжат подкину. Внакладе не останешься.

Мальчишка взглянул заинтересованно.

– Мобилу давай, – протянул он руку.

– Умный, да? – хмыкнул Привольнов. – Лоха нашел? Сначала дело сделай, а уж расчет потом.

Беспризорник сразу поскучнел.

– Нет, мужик, не получится ничего, – объявил он. – Мы своих не продаем.

«Вот змееныш несговорчивый попался, – ругнулся в душе Привольнов. – Похоже, с ним каши не сваришь. Нужно было кого-нибудь другого за ноги хватать». Жорик решил оставить попытки договориться с беспризорником.

– Ладно, черт с тобой, проваливай! – Он отпустил руку пацана. – Надоел ты мне.

Однако, вопреки ожиданию Жорика, подросток не убежал, а остался сидеть на месте. Мужчина и отрок некоторое время разглядывали друг друга, потом Привольнов потрепал рукой всклокоченные волосы парнишки и встал.

– Ну, пока, пацан. Привет братве! – Жорик повернулся и направился к лазу в заборе.

Он отодвинул доску, проскользнул на другую сторону забора и пошел в направлении вокзала. Минуту спустя его нагнал мальчишка и зашагал рядом.

– Ладно, мужик, ты не обижайся, – хмуро проговорил беспризорник. – Среди людей, что на вокзале ошиваются, много всякой сволочи встречается. – И вдруг деловито потребовал: – Рассказывай, давай, что у тебя там за проблема. Зачем пацана ищешь?

Жорик покосился на идущего рядом голодранца, усмехнулся своим мыслям и, замедлив шаг, заговорил, причем откровенно, сам не зная, почему его вдруг на эту самую откровенность с оборванцем потянуло: