Воин Христов. Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) - Борис Споров

В Любашско-Фатежский период, с октября 1905 по январь 1908 года, хирург Войно-Ясенецкий сделал более полутора тысяч операций, провёл большую научную работу, опубликовал две статьи.

Из Фатежа Войно-Ясенецкие переехали в город Золотоношу, где была предложена работа амбулаторного врача. Но уже вскоре Валентин Феликсович один уезжает в Москву для работы над докторской диссертацией.

В то время в Москве было много знаменитых профессоров медицины, среди них П. И. Дьяконов и Ф. А. Рейн, в подчинении которых и оказался молодой врач. Он планировал к 1910 году защитить докторскую диссертацию. Слишком короткий срок для такой работы! Ему предложили тему научного исследования. Через две-три недели профессор Дьяконов поинтересовался, как продвигается работа, в ответ Валентин Феликсович предложил утвердить другую тему. Оказалось, что профессор даже не слышал о новом методе лечения, которым хотел заниматься молодой врач. После короткой беседы тема была утверждена. А ведь тогда врачу Войно-Ясенецкому исполнился всего тридцать один год. Всё сложилось бы, как задумал Валентин Феликсович, но в связи с обстоятельствами необходимо было перевезти жену с детьми в Москву на съёмную квартиру, а на это не было средств. Защиту докторской диссертации отложили на неопределённое время, а врач Войно-Ясенецкий отправился в земскую больницу села Романовка Балашовского уезда Саратовской губернии.

И здесь, в больнице на двадцать пять коек, опытный уже врач развил активную деятельность в хирургии. А во время отпусков вместо отдыха он уезжал в Москву, где в институте профессоров Ф. А. Рейна и П. И. Каразина работал днём и ночью.

В романовской больнице Валентин Феликсович был единственным хирургом, но продолжал заниматься и научной работой. Он обратился в управу с просьбой приобрести для работы микроскоп и микротом, но ему было отказано. Тогда земский врач купил их на свои средства и продолжал исследования.

«В балашовской больнице мы стали заниматься микроскопическим исследованием опухолей в 1946 году, а Валентин Феликсович делал это в 1909 году!» – восклицал профессор Н. А. Софинский.

Но уже в середине 1910 года Войно-Ясенецкого пригласили на место главного врача в Переславль-Залесский. Тогда это была земская больница Владимирской губернии.

Накануне переезда в семье родился сын Алёша.

И ещё шесть лет земщины

Красит не место человека, а человек место. Есть такая мудрая пословица. Но часто люди забывают о ней. Смотрят на чиновника и восхищаются: «Ух, как высоко сидит! Не голова – дом советов!» А этот «дом советов» порой и вовсе пуст… Иное дело, приходит человек на низкое, непривлекательное место, а с его приходом место это начинает процветать, возвышаться. И радуются такому человеку: вот ведь красота какая!

Условия в Переславле-Залесском были несоизмеримо лучше предыдущих. Но и работа здесь велась безмерная. Тысячи операций ежегодно. Итог своей хирургической деятельности того периода подвёл сам Валентин Феликсович: «В городской и фабричной больницах (а ведь он ещё был и главным врачом военного госпиталя!)… я был одним из пионеров в новых, тогда крупнейших операциях на желчных путях, желудке, селезёнке и даже на головном мозге».

Земская управа высоко ценила деятельность главного врача. По его ходатайству построили здания инфекционного корпуса, прачечной и дезинфекционной камеры, провели капитальный ремонт хирургического отделения и открыли рентгеновский кабинет.

Валентин Феликсович с любовью вспоминал об этом времени: «Живя в Переславле, я защитил в Москве докторскую диссертацию. Оппонентами были профессора А. В. Мартынов и П. И. Карузин. Интересен был отзыв профессора Мартынова. Он сказал: “Мы привыкли к тому, что докторские диссертации пишутся обычно на заданную тему с целью получения высших назначений по службе и научная ценность их невелика. Но когда я читал Вашу книгу, то получил впечатление пения птицы, которая не может не петь, и высоко её оценил”».

За свою диссертацию Валентин Феликсович получил от Варшавского университета премию имени Хойнацкого в девятьсот рублей золотом, однако денег этих не пришлось увидеть…

«У земского врача, каким я был тринадцать лет, воскресные и праздничные дни – самые занятые и обременённые работой. Поэтому я не имел возможности ни в Любаже, ни в Романовке, ни в Переславле-Залесском бывать на богослужениях в церкви… Однако в последние годы… с большим трудом нашёл возможность бывать в соборе, где у меня было своё постоянное место, и это возбудило большую радость среди верующих Переславля. Было и ещё одно великое событие. С самого начала своей хирургической деятельности я понял, как огромно значение гнойной хирургии и как мало знаний о ней вынес я из университета. В конце моего пребывания в Переславле пришло мне на мысль изложить свой опыт в особой книге “Очерки гнойной хирургии”. Я составил план этой книги и написал предисловие к ней. И тогда, к моему удивлению, у меня появилось крайне странная неотвязная мысль: “Когда эта книга будет написана, на ней будет стоять имя епископа”. Быть священнослужителем, а тем более епископом мне и во сне не снилось, но неведомые нам пути жизни нашей вполне известны Всеведущему Богу…»

В Переславле-Залесском родился младший сын Валентин.

Ничего не предвещало каких-то перемен. Напряжённая работа, семья, наука – и всё это близко любящему сердцу. Но, как всегда, не хватало отдыха. Время было военное, о чём постоянно напоминал и местный госпиталь. Тревожное время.

В начале 1917 года к Войно-Ясенецким приехала старшая сестра Анны Васильевны, подавленная смертью любимой дочери. С собой она привезла ватное одеяло, под которым умирала от скоротечной чахотки девочка. Когда об этом узнал Валентин Феликсович, он категорично сказал: «Аня, в этом одеяле привезена нам смерть…» Вскоре после отъезда сестры Анна Васильевна начала недомогать. В окружении детей это было крайне опасно.

А потом в Петрограде произошёл государственный переворот. Россию охватили разгул тёмных страстей, вседозволенность и безнаказанность.

Ещё до болезни жены Валентин Феликсович по объявлению в газете при большом конкурсе получил приглашение в Ташкент на должность хирурга и главного врача городской больницы. В другое время ещё подумал бы – соглашаться ли? Но среднеазиатский сухой климат мог избавить мать четверых детей от болезни. И Валентин Феликсович решил срочно собираться.

По дороге в Москву пришлось на неделю задержаться в гостинице Троице-Сергиевой лавры – Анну Васильевну лихорадило при высокой температуре. И весь дальнейший путь до Ташкента с малыми детьми был труден и даже мучителен.

Вдали от дома

С детства человека влекут кругосветные путешествия, моря-океаны и дальние страны. Представляется, что там, за горизонтом, наша жар-птица, наша мечта. Но стоит оставить родную землю, как уже вскоре и охватывает тоска. Не случайно в народе нашем пели: «На чужой сторонушке солнышко не греет»… Уже в давние времена зародилась в русском народе и приговорка: «Где родился – там и пригодился».

А ещё? Ещё часто революция по недоразумению представляется спасением от всех бед. И только когда она свершается, мы понимаем: получили немыслимое зло. На смену плохой власти приходит худшая. Неизменно революция приносит голод и гражданскую войну.

Дорога с малыми детьми была трудная, но Ташкент встретил приветливо: после промозглого севера здесь было по-весеннему тепло, на улицах зеленели фруктовые деревья, вскоре они зацвели. Жильё для главного врача приготовили достойное – пятикомнатную квартиру в центре города. Корпуса больницы находились неподалёку и были неплохо оборудованы. А уж на азиатском базаре, который не закрывался и по ночам, первое время всего было достаточно. Детям особенно нравились сухофрукты – кишмиш и косы из вяленых дынь. И Анна Васильевна вздохнула как будто с облегчением. Слава Богу…

Конец ознакомительного фрагмента.