Черновая работа - Анатолий Гончар

Черт, сорок минут на последние километры ушло. Нет, все-таки придется, видно, бежать, иначе вовремя до района разведки не доберёмся. Темнеет уже, а нам ещё топать и топать.

— Группа, приготовиться к бегу. Бегом марш! — Побежали, всё одно долго не набегаем, стемнеет — ноги переломаешь. А вот и дорога. Царьков на дорогу выбежал, ну и пусть бежит. По дороге бежать гораздо удобнее, ничего под ногами не валяется, ям нет. Песка, правда, многовато, но всё равно, по ней бежать лучше, чем по целине.

Так, всё, кажется, уже скоро мост должен быть, надо тормозиться и уходить в правую сторону.

— Чи, шагом, — то ли я так громко сказал, то ли все уже давно ждали этой команды, тормознули все одновременно. Уф, пока ещё что-то видно, показываю «сократить дистанцию», «берём вправо», там как раз молодой ельник разросся, по нему к мосту и подойдём.

Тра-та-та, бам, бум, бух, — впереди автоматные очереди и взрывы имитации. Ясненько, кто-то на устроенную комбатом засаду напоролся. И куда пёр, спрашивается? Ясно же, мост — это не про нас. Одним конкурентом меньше. Комбат наверняка эту группу снимет или такие штрафные очки нарисует, что последнее место обеспечено. А нам вдвойне хорошо, не придется гадать, сколько ещё до моста топать. Вон он, рукой подать, как на блюдечке.

— Чи, стой, Царькова ко мне! — может, проще самому до него дойти? В принципе всё оговорено. Кто что делает — знает. Но ещё разок уточнить не помешает.

— Командир! — а ходит мой зам здорово, пока не увидел — ни шороха. И идёт — то вроде бы быстро, не таясь, а звуки у земли словно гаснут. — Я здесь.

— Вижу. План действий прежний. На Костенко страховку закрепить не забудь, речушка маленькая, но течение очень быстрое. И вот ещё что: дальше иди не спеша, мало ли, может, командир наблюдателей по сторонам выдвинул. Всё, ступай.

— Понял, командир! — сержант лихо отсалютовал мне рукой и скрылся в темноте наступившей ночи.

— Чи, вперёд, дистанцию сократить, — всё, теперь будем тянуться долго. Ходить тихо и бесшумно, как Царьков, научились пока немногие. Придется идти помедленнее. Царьков это понимает, и потому скорость два километра в час. Быстрее нельзя: или нашумим, или напоремся на кого не надо. У переправы и то легче станет. Река шумит, звуки глушит. Нам бы только без ЧП на другую сторону перебраться, а там до района разведки рукой подать. А бойцы молодцы, столько протопали, потом бежали, а они хоть бы хны. Не зря я, видно, себе сам людей отбирал, да и втянулись. Эх, Махмеда у меня забрали. Махмед хорошо помогал! Жалко. Мне бы с ним всё полегче было, хорошо хоть Царьков остался!

Где-то на мосту затарабанил двигатель. Вслед прозвучал резкий окрик и двигатель, запнувшись, смолк. Ага, понятно, какой-то бестолковый водила замёрз и решил в кабине погреться. Думаю, сейчас его комбат прогреет. Так нагреется, что неделю мышцы болеть будут. И правильно, лучший друг замерзающего разведчика — физкультура и спорт. Замерз — пробегись пару километров или отожмись сто раз, вмиг согреешься. А вот и обрыв берега, речка внизу вовсю шумит. Царьков местечко для спуска подходящее угадал. Не эскалатор, конечно, но спуститься можно без проблем. Обрыв позади, теперь со всех сторон довольно пологий спуск. Справа — слева кусты, то ли орешника, то ли ещё какой лабуды, в темноте не разглядеть. Нет, пожалуй, это не орешник, слишком уж ветки разлапистые. Всё, подошли к берегу. Бойцы тихонечко разошлись по сторонам. Все верно, как и было определено. Теперь дождаться когда переправу наладят. Хочется самому подойти, но всё уже было заранее отработано, если пойду руководить переправой сам, это будет неправильно. Душа кандычит: «Иди, проследи», но бойцов и к самостоятельности приучать надо, к тому же, вера в собственные силы лишней не будет. Вера — вещь великая. Так что хоть и скребут на душе кошки, к берегу не пойду. Так, бойцы слегка засуетились. Хотя нет, не так, засуетились — не правильное слово. Среди бойцов обозначилось движение. Значит переправа начала действовать. Молодец, Костенко! Как бы свою очередь не пропустить, а то я так задумался, что счёт времени потерял. За сам процесс переправы можно не опасаться, ребята у меня обученные. Ага, Саюкин (идущий в походном порядке впереди меня), потопал вниз, значит через минуту будет моя очередь. «Зараза»! Под ногой у Саюкина треснула ветка. «Аккуратнее, аккуратнее, блин». Понимаю, что из-за шума воды едва ли кто сможет этот треск услышать, но к чему нам тратить лишние нервы в раздумьях «услышали — не услышали.» «Саюкин, Саюкин, внимательнее надо быть, когда ноги переставляешь!» Но теперь уже проехали. Самому бы на валежник не наступить. Осторожно, с пяточки на носок, с пяточки на носок. Надо чувствовать, куда ставишь ногу. Вот и берег. Половина бойцов уже переправилась. Царьков на подстраховке. Он пойдёт последним, заменив в тыловой тройке уже давно сидящего на другом берегу Костенко. Мной решено, что дальше так и пойдут Костенко в головняке, а Царьков в тыловой тройке замыкающим. Оно и мне ночью, когда он в тылу, спокойней будет. Никто не потеряется. Старшие троек своих людей, конечно, считают, но мало ли что. Царьков протянул мне мокрый конец страховочной верёвки. Обвязавшись, я ухватился за веревку, тянувшуюся к другому берегу и, быстро перебирая руками, стал выбираться на противоположную сторону реки. Водичка под ногами шумит, дай бог, верёвка раскачивается… может и зря я не стал обхватывать её ногами, на одни руки рассчитывая, а? Ладно, если что сделать, это я всегда успею. Ветерок-то какой прохладный потянул. Может это от реки из-за сырости? Блин, чуть головой о дерево не приложился.

Ступив на землю, я первым делом развязал страхующую верёвку и трижды её дёрнул. Она тут же поползла в обратную сторону. Вверху что-то загремело: то ли ведро кто в кузове ненароком пнул, то ли какой идиот автомат на бетонку уронил. Буду стоять здесь, пока не переправится Царьков. А как он переправится, так сразу и двинем…

«Чёрт, чёрт, чёрт! — до конца отведённого на поиск времени остался один час. Ну и где эта условно вражья условная база? Вроде бы всё правильно сделал. По карте определил предполагаемые места её расположения, группу на два разведывательных дозора разделил, во главе первого сам иду, со вторым Царькова отправил. Царьков на связь выходил. Он в своем районе всё досмотрел, нигде ничего нет. И у меня не обследованных только пол — квадрата осталось. Неужели ошибся? Да нет, никак я ошибиться не мог. Обидно будет, если не найдём, очень обидно, так летели. Ноги уже ноют. Почти сутки без остановки, скоро рассветать начнёт. Комбат так и подгадал, чтобы поиск в ночи вести. Стоп, вроде огонёк мелькнул? Сигарета?

— Чи, на месте, — я шепнул, а кажется, будто в рупор прокричал. — Дублякова ко мне! — ночью жестами не поруководишь. Хочешь — не хочешь, а тишину нарушать чуть-чуть да приходиться. Вот и Дубляков. Крадётся тихо, как мышка.

— Огонёк видел? — скорее ощущаю, чем вижу, как Дубляков отрицательно мотает головой. — Короче, вон в той стороне, — показываю рукой, — не уверен, но возможно кто-то курил. Если мне не показалось, то метров сто пятьдесят, не больше. Возьми любого из своей тройки. Подойти нужно аккуратно, чтобы не шуметь. И запомни: ваша задача только досмотреть, определиться что да как и доложить. Понял?

— Так тошно, — слегка исковеркав слова, Дубляков растаял в темноте ночи. Группа уже распалась на отдельные точки, заняв круговую оборону. Так и должно быть. Может, зря я Дублякова послал, надо было всей группой дальше идти. А то если там никого нет, только время зря потеряем. Да и Дублякова зря старшим отправил, надо было Костенко задачу ставить. Как бы там мой Дубля чего не отчебучил. Хотя лучше уж тут, чем ТАМ… А это что за шум? Блин, Дубляков, убью! Ногами громыхает, словно на прогулку вышел. С чего бы это? Ой, блин, ну как ещё объяснять? Сказал же досмотреть местность и доложить.

— Дубляков! — придушу гада.

— Я, товарищ лейтенант.

— Тише ты, зараза, ты зачем его притащил? — я ткнул пальцем в лежавшего у моих ног солдата комендантского взвода, Заруцкий или Заблюдский фамилия, точно не помню.

— Так ведь язык же, — Дубляков виновато развёл руками.

— Дубляков! — повторил я его фамилию, немного растягивая слоги, — я тебе что сказал?

— Досмотреть.

— Правильно, — как бы наш монолог враги не услышали. Вроде и говорим тише тихого, а все одно… надо с этим разговором завязывать. — Вот и досматривал бы, а ты мне языка притащил. Что здесь база, мы уже и без него знаем. Ведь знаем? Ты же палатки видел?

— Видел, там ещё «Урал» тентованный стоит. — Всё верно, так и определялись. Теперь надо отойти и в центр доложить. А потом на пункт сбора выдвигаться. И что теперь с этим пленником делать? С собой придется таскать, а Дубляков пусть его автомат носит.

— Дубляков, я с тобой потом разберусь, а сейчас забирай своего языка, сам его за ручку водить будешь. Чи, уходим. Я впереди группы, остальные за мной.