Стальной шторм. Арктический блицкриг - Илья Садчиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За окном внедорожника сверкнули серебристые плоскости «Фристайлов». Машина Вольфрама стояла немного дальше. В сероватой мгле зарождающегося утра темнел её приземистый силуэт.
Вокруг советских истребителей суетился персонал ирландской военной базы. Одни механики проверяли подвеску ракет, другие проводили диагностику двигателя и шасси, третьи сворачивали работы по заправке сверхзвуковых машин.
Пока Вольфрам и Джейн покидали автомобиль, к «Дефендеру» подошел старший офицер смены.
Протянув Нестеровой электронную планшетку, инженер произнес:
– Госпожа полковник! Заправка истребителей завершена. Машины перевооружены и готовы к взлету.
Ольга передала планшетку Сергею и очаровательно улыбнулась.
– Господин полковник сидит за моей спиной.
Ирландский инженер опешил, но быстро пришел в себя и поправился:
– Господин Соколов. Прошу прощения. Мне казалось, что вы…
– Ничего страшного, – ответил на английском Сергей. – Вот ваша подпись.
Ирландец изучил нижнюю часть документа и ободряюще улыбнулся.
– Всегда рады вашему визиту. Залетайте еще.
Покончив с формальностями, офицер поспешил к подчиненным.
Освободившись от незваных гостей, «Дефендер» Ольги зарычал двигателем и помчался к Внешнему сектору аэродрома.
Стоянки коммерческой зоны были забиты транспортными самолетами. У северного края ВПП высился могучий KC-130, за его темно-серыми формами виднелась титаническая громада Ан-124. Многочисленные двигатели «Руслана» серебрились в свете прожекторов, на несущих поверхностях мерцали крохотные навигационные «звездочки». Дополнительный маячок подсвечивал вытянутый киль гиганта. На четвертой стоянке застыл Канадский Ил-76. Пятую секцию зоны оккупировал военный «Боинг».
Величественный ряд воздушных грузовиков завершал необычный транспортный самолет – Ан-72 «Чебурашка». Короткая темно-зеленая машина привлекала внимание пилотов толстым сигарообразным фюзеляжем, мощными стойками шасси и огромными двигателями, нависшими над пилотской кабиной.
Командиром «Ана» был Николай Сергеевич Ковалев – старый друг Никонова, ветеран Фазовой войны и участник многочисленных локальных конфликтов.
Боевой путь Ковалева начался в вертолетном полку. Его Ми-24 участвовал в Чеченской, Таджикской и Второй афганской войнах. После крушения Большого СССР, Ковалев сражался в рядах Советских военно-воздушных сил на Южной границе.
В первый день Фазового конфликта Ковалев получил звание полковника. Летом 18-го крыло Ковалева участвовало в битве за Варшаву. Холодной зимой 2019-го «Оборотни» полковника жгли натовские танки, ползущие по немецким дорогам, а также сдерживали ожесточенный натиск британских войск.
В последние дни затянувшегося противостояния «Оборотни» прикрывали 10-ю дивизию Бундесвера. Немцы пытались прорвать американскую линию обороны на центральном участке фронта, но понесли тяжелый урон в живой силе и вынужденно отступили.
Несмотря на потери и трудности, Ковалев не сдался. Он продолжил войну в отрыве от своих частей, сражался до тех пор, пока в баках его машин оставалось горючее.
В феврале 2019-го запасы авиационного топлива подошли к концу, система снабжения развалилась, фронт распался на десятки разобщенных участков, измученные боями солдаты перестали слушаться командиров и потянулись домой. Старый мировой порядок подходил к концу, новый создавался в мучениях, страхе и хаосе несбывшихся надежд.
Суровые годы противостояния Ковалев провел в Сербии. Став командиром транспортного корабля, полковник занялся локальными перевозками. В отличие от конкурентов Ковалев рисковал, причем серьезно. Вместо того чтобы перевозить топливо, продовольственные припасы и медикаменты, полковник перебрасывал сербам оружие и взрывчатые вещества.
Подобная активность не осталась незамеченной. Натовские спецслужбы внесли Ковалева в списки разыскиваемых преступников. Однако полковник счастливо избежал неприятностей. Почувствовав «запах жареного», Ковалев продал «засветившийся» Ан-32 и купил на вырученные средства «Чебурашку».
Избавившись от слежки, полковник покинул Сербию, вернулся в СССР и вступил в ряды возрожденных советских ВВС.
Зимой 2036 года Ковалев получил новое назначение. Его «Ан» был переброшен на острова Бернадотта, где влился в состав первой транспортной эскадрильи. Никонов заприметил необычную машину, внимательно изучил ее характеристики и решил использовать «Ан» в качестве скоростного «прерывателя блокады».
Большую часть зимы Ковалев совершал одиночные рейсы. В начале марта воздушная обстановка над островами ухудшилась: в небе вновь появились американские разведчики, вражеские самолеты РЭБ начали прощупывать советскую ПВО, американские дроны настойчиво пытались проникнуть в закрытое воздушное пространство.
Никонов, обеспокоенный опасной тенденцией, дал добро на формирование воздушных конвоев, и ковалевский «Чебурашка» попал под дружескую опеку «Звезды».
Эскортируя «Ан», Сергей боялся, что между пилотами транспортных машин возникнет неизбежный конфликт. Однако «Чебурашка» заинтересовал Нестерову. Ольга изучила авионику «Ана» и засыпала Ковалева техническими вопросами.
Первый совместный рейс воздушных грузовиков прошел на удивление легко. Полковник понимал Ольгу с полуслова, не спорил с ней и не саботировал ее приказы. Нестерова, в свою очередь, отслеживала курс маленькой машины и предупреждала полковника о зонах турбулентности.
О причинах подобного симбиоза Сергей старался не думать.
Задумавшись, Сергей прослушал очередной вопрос Нестеровой:
– Командир, тебе на выход не пора?
Соколов в недоумении посмотрел на Ольгу. Брови полковника поползли вверх, а потом в глазах Соколова сверкнули огоньки понимания.
– Конечно. Я тут задумался и совсем от реальности отключился.
– Бывает, – улыбнулась Ольга краешками губ. – Меня иногда в машине тоже укачивает!
Сергей распахнул дверцу «Дефендера» и добавил:
– Меня не жди. До стоянки «Фристайла» доберусь сам.
Нестерова поднесла руку к виску, а потом положила ладонь на рукоять передач.
– В черной зоне буду держаться на высоте 500 метров. Ниже не полечу.
– Думаю, этого хватит, – хмуро произнес Сергей. – Засекут, придется нырять до сотни.
Ольга пожала плечами.
– Мой самолет не «лягушка»!
«Дефендер» зарычал двигателем, сорвался с места и рванул в синеватую дымку, встающую на холодной Ирландской землей.
Полковник проследил взглядом за удаляющимся внедорожником, застегнул пуговки летной куртки и поморщился.
– В прежние времена подобной холодрыги не было.
Прикинув направление до «Чебурашки», Сергей двинулся по бетонной полосе. За спиной полковника ревели двигатели «Антея», под каблуками башмаков хрустела тонкая корочка ночного льда. Настроение у Соколова было тревожное, на душе было неспокойно.
Преодолев половину намеченного расстояния, Сергей достал из кармана телефонную трубку. Пробежав пальцами по сенсорной клавиатуре, полковник набрал Ковалева. В течение долгих секунд в устройстве слышались протяжные гудки. Наконец на той стороне линии раздался тихий щелчок.
– Ковалев слушает!
– Николай Сергеевич, это Соколов. Подхожу к твоему самолету. Видишь меня?
– Да вижу. Что стряслось!?
– Надо поговорить. Павел в кабине?
Ковалев на мгновение замолчал, видимо проверяя подчиненного.
– Где ему еще быть. Спит, как сурок.
– Буди его и тащи наружу.
Сергей прервал связь и удвоил шаг. Добравшись до самолета, полковник обошел хвостовое оперение машины.
Возле носа «Чебурашки» виднелись силуэты двух летчиков. Высокий парень курил электрическую сигарету, тогда как крепко сбитый мужчина сидел на нижней ступеньке откидной лестницы.
Увидев полковника, Ковалев распрямился и отдал Соколову честь.
– Здравия желаю, товарищ полковник.
– Вольно, – улыбнулся Сергей, поднося руку к виску.
Молодой человек погасил сигарету и пожал Соколову руку. Павел Сургин – второй пилот «Чебурашки» военным не был, и ему дозволялись некоторые поблажки. В частности, полковник Соколов был для него не командиром, а начальником коммерческого предприятия, со всеми вытекающими последствиями.
– Так, ребята, – начал свой рассказ Сергей. – План нашего полета несколько изменился. Сейчас расскажу почему.
Вытащив из кармана PDA, Соколов вызвал на экранчик карту пути.
– Прежний курс скомпрометирован. Я не исключаю возможность пиратской атаки.
– Вот черт! – выругался Ковалев. – Как же так получилось, а, командир!?
– У меня есть пара версий, но фактов нет. По возвращении будем разбираться.
Ковалев нахмурился и скрестил на груди руки, бросил сомневающийся взгляд на экран.
– Новый курс проложен через Черную зону? Надеюсь, это ошибка!
– Все правильно, Николай Сергеевич. Ошибки нет.
