МирриМ - Михаил Александрович Мартыненко

-А я иду по улице и чую картошку кто-то варит. Думаю, дай зайду. – С этими словами Митрофановна прошла к столу. Ей поставили алюминиевую тарелку и положили две картофелины, от которых шёл пар. Обжигаясь и перекидываю картофелину с руки на руку она быстро их съела. Поблагодарив Митрофановна ушла.

-Деда, а что здесь плохого?– спросила Даша.

-В принципе ничего, но надо учесть тот факт, что моя мама поделилась с ней своей порцией, а ведь это был паек, который всем выдавали.

– И Митрофановне?

-Да, и ей то же,– Николай Кузьмич, тяжело вздохнул, посмотрел на небо и продолжил. – Так она ходила от соседей к соседям примерно две или три недели, Где полено возьмёт, а где и краюху хлеба. Но вот однажды Митрофановна пропала, день нет, другой пошёл. Моя мама, ваша прабабушка, и другие соседи забеспокоились о ней. Хотели войти к ней в избу, а она заперта изнутри. Позвали военных. Приехал сержант и с ним ещё двое солдат. Стали стучать, тишина. Тогда было принято решение сломать дверь.

-А зачем стали ломать дверь? – спросила внучка.

-Ну….. , как зачем, война идёт, может у неё в доме сидят диверсанты, а её убили. Так вот, когда сломали дверь, предстала ужасная картина. На постели закутавшись в несколько одеял, лежала Митрофановна.

-Что убили диверсанты?– спросила Даша.

-Нет. Замёрзла от холода. Причём когда стали у неё проводить обыск обнаружили половину ведра угля, в серванте и комоде были спрятаны куски хлеба, примерно 100 грамм сахара, и то, что выдавали в паёк.

-Это получается, что Митрофановна ходила по соседям, просила у кого, что можно, а сама свои запасы не трогала?– заключила внучка.

-Выходит так,– ответил Кузьмич,– фельдшер, из соседнего села, сказал, что это у неё было связанно с психикой, вызванное длительным голоданием.

-И, что было потом?

Кузьмич потёр затылок и ответил, – да собственно ничего, её похоронили, а дом после войны заселили. Да, чуть не забыл, с тех пор и пошло в нашей деревне выражение «Замерзла как Коврижкина». Так что иди и поделись игрушками.

-Хорошо! – и  ребенок побежал к детям в песочницу.

А мы остались сидеть и наблюдать, как играет детвора. У меня мороз по кожи от такого рассказа. И он ещё долго не выходил  у меня из головы.

Соль

Как-то раз, обычным летним днём Николай Кузьмич находясь в огороде, собирал огурцы. Лето выдалось жаркое, и урожайное. Повсюду летали стрекозы, прыгали кузнечики, луг за оградой, был усыпан одуванчиками. Кузьмич набрал двух ведёрную корзинку огурцов и понес её в дом. Огурчики были отборные до 10 сантиметров, именно такие огурчики он любил солить. Промыв огурцы Николай Кузьмич пошёл в сарай за солью. Сарай был бревенчатый, пятистенка, раньше в нём держали коз и кур, но со временем он обветшал и стоял на гумне как подсобное здание. При входе в сарай стояла двухсот литровая бочка. Когда-то она была полностью набита соль. Подойдя к бочке и зачерпнув соли миской, Кузьмич вспомнил слова своей бабушки.

– Вот ты соль берёшь, а сам не докладываешь.

– А зачем? Как-то раз спросил Кузьмич.

– Как зачем? Удивлённо спросила бабушка. – Если есть соль, то с солью можно есть всё и крапиву и лебеду.

И правда ВОВ началась неожиданно, у большинства жителей не было элементарных припасов, мыла, продуктов, одежды. Большинство людей не придавали огромного значения огородам, даже картошку выращивали далеко не все. Кардинально поменялось всё после ВОВ. Во время ВОВ продуктов не хватало, огородами некогда было заниматься, поскольку огромную часть времени люди тратили на производстве. У большинства мирного населения, во времена ВОВ, главным блюдом были щи из крапивы, но без соли их было неприятно есть. Так что бабушка была права, с солью можно съесть не только крапиву. В крупных городах грядки устраивали на газонах и растили всем домом, преимущественно это были кабачки, поскольку они были урожайные и могли храниться почти всю зиму.

Постояв ещё немного у бочки с солью, Николай Кузьмич пошёл к дому, по ходу срывая семена укропа, листья хрена и вишни.

Так закончился ещё один ни чем не примечательный день Николая Кузьмича.

Рыжая

Как то раз, зимой, к нам в деревню привезли эвакуированных. Смотреть на них было очень тяжело, измождённые дальней дорогой и холодом. Поскольку наша деревня на тот момент ближе всех находилась к линии фронта, то первую остановку эвакуированные, сделали в нашей и соседней деревне. Мы приютили семью с собакой, рыжего цвета и комочком шерсти, который несла в зубах Рыжая. Позже этот комочек оказался котёнком.

            Эта семья жила в оккупированной территории, где дислоцировались сводные войска из Прибалтики, Польши и Украины. Эти сводные войска отличались особой жестокостью по отношению к мирному населению, убивали в основном стариков и детей. Изнасилование, в той оккупированной местности, было обычным явлением, если женщина или подросток пытались оказать сопротивление, то их убивали, как правило, жутким, извращённым методом. Убийство мирного населения фашисты поощряли деньгами, званиями и наградами.  Так вот, эта собака спасла жизнь целой семье. Как-то раз к ним из леса пришла Рыжая, залезла под ступеньки дома и стала там жить. Поскольку с едой было плохо, так как фашисты и их союзники грабили население, кормить собаку было не чем. Но, не смотря на тяжёлое положение ее, не прогнали, а приютили и выходили. Положение с продуктами было такое тяжёлое, что мирное население ели даже крыс. Может быть, и Рыжую ждала такая же судьба, если бы не её пронзающий душу взгляд полный надежды и милосердия. Вскоре, после того как у собаки зажила лапа, в сарае хозяев дома, где жила Рыжая, изредка стали появляться пойманные собакой кролики и зайцы. Семья была благодарна Рыжей не только за дичь, но и за то, что она их предупреждала, когда приближались к деревне фашисты, она убегала в лес. Таким образом, семья смогла пережить множество облав. И вот как-то одним ранним утром Рыжая заскулила, завизжала во весь голос и стала метаться из стороны в сторону. Семье стало понятно, приближается беда. Мама одела детей и велела бежать по соседям и будить всех, кроме старосты деревни и его помощников.  Таким образом, собрались 8 семей, которые пошли в лес, чтобы переждать беду. И беда не заставила ждать. Приехали фашисты, полицаи и стали сгонять всех жителей деревни в большой сарай, где и сожгли их заживо. Пожар был такой сильный, что огонь перекинулся на дома, в итоге от деревни ничего не осталось. Поседев немного, спасённые жители пошли за собакой и какое же они почувствовали облегчение, когда Рыжая, вывела их к партизанам. Пока спасённые блуждали по