Дьявол в раю - Дженни Фелл

— Мой брат потратил на мое воспитание много денег, и мне бы не хотелось предстать перед ним похожей на бродяжку.

— Твой брат платил за твое образование? Почему? — Его тон несколько смягчился, и Лори, против воли, не удержалась от объяснения.

— Наши родители умерли, когда мне было одиннадцать лет, один за другим, с промежутком в две недели. Мама долго болела — не знаю, чем именно; когда она умерла, это был, конечно, ужасный удар, но все же я была счастлива — у меня оставался отец… — Она помолчала, не понимая, зачем она все это рассказывает человеку, с которым едва знакома. Эту часть своей жизни она обычно держала под замком.

— А потом? — напомнил он ей.

— Они были так близки, так счастливы, — Лори почувствовала, что глаза ее наполняются слезами, как бывало всегда, когда она рассказывала о своих родителях. — Но уход за ней словно подорвал силы отца. Когда она умерла, ему стало незачем жить. Сразу после похорон он слег от сердечного приступа и так и не оправился. До тех пор я училась в очень дорогой частной школе, и испугалась, что все изменится, — продолжала она. — Джеймс старше меня на двенадцать лет и к тому времени жил уже за границей. Я не видела его четыре года и с трудом узнала брата, когда он приехал на похороны, — но Джеймс поступил очень здорово.

— Здорово? В каком смысле? — На особо извилистом участке дороги Джил так замедлил скорость, что машина едва не ползла.

— Он платил за меня в школе, чтобы я смогла ее закончить, — ответила она, вспомнив, как Джеймс напирал на то, чтобы она хорошо успевала по всем предметам. Она все еще слышала его голос: «Когда ты вырастешь и получишь хорошее образование, ты сможешь выйти замуж за хорошего человека, который будет о тебе заботиться, и тогда я буду счастлив».

Она улыбнулась, вспомнив, как она тогда плакала, уверяя, что выйдет замуж только за Джеймса, и как он смеялся. А потом Джеймс снова уехал, и с тех самых пор она стремилась все сделать так, как он хотел. Она с отличием сдала экзамены и устроилась на работу секретарем адвоката в небольшую юридическую фирму, и там познакомилась с Робертом, который, она знала, был именно таким человеком, которого Джеймс хотел бы видеть ее мужем. Хорошая работа, большие перспективы — на него можно было положиться, и когда он сделал Лори предложение, она согласилась не раздумывая. И только теперь, когда прошло некоторое время, она начала задаваться вопросом, правильно ли поступила. Тут она вдруг заметила, что Джил выжидательно на нее смотрит.

— Джеймс предоставил мне щедрое содержание и устроил жить к тетушке Харриет — сестре отца, — пояснила она. — Она милая, но в некотором смысле старомодная, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Старомодная? В каком смысле?

— Тетушка Харриет — неисправимый романтик. — Лори помолчала, раздумывая, действительно ли Джилу это интересно. — Она никогда не была замужем, но страстно верит в то, что она называет «истинной любовью». Лори рассмеялась. — Она всегда мне говорила, что я должна обязательно дождаться, когда приедет принц и увезет меня на белом коне.

— Приехал? — Джил скользнул взглядом по ее руке без обручального кольца, и во мраке леса его глаза блеснули, как стальной клинок.

— Я не замужем, если вы об этом, я… — У нее чуть не сорвалось с языка, что она помолвлена с Робертом, но она осеклась. Она и так рассказала ему больше, чем собиралась, и чувствовала, что все ее собственные сомнения по этому поводу Джил Мастерсон выскажет вслух и в гораздо более резкой форме. Она не хотела обсуждать с ним Роберта: не хотела обсуждать Роберта ни с кем… кроме Джеймса.

— Я не замужем, — повторила она.

— И до сих пор не встретила принца — а если встретила, то он тебя не достоин.

— Почему?

— Да потому, что раз он позволил тебе отправиться на эти острова в одиночку, без всякого сопровождения, то он пли дурак, или ты ему не слишком дорога. Как бы то ни было, он тебя не достоин.

Лори смутили его слова. Конечно, она дорога Роберту, и он беспокоился насчет этой поездки, и даже умолял ее не ехать, и она не сдалась только из-за своего упрямства и настойчивости. Он мог удержать ее разве что силой. Лори взглянула на Джила Мастерсона, который опытной рукой вел джип по петляющей дороге. Уж он-то без всяких угрызений совести заставит женщину сделать так, как он хочет. И потом, зачем ей сопровождение? У нее в памяти всплыли слова о том, что острова посещают «те, у кого не совсем законные цели».

— А ты веришь в «истинную любовь»? — Голос Джила ворвался в ее мысли.

В тени было сложно разглядеть его лицо и понять, насколько серьезно он спрашивает. В глубине души Лори верила, что у каждого человека есть своя половина, хотя и сомневалась, что когда-нибудь найдет идеального мужчину, но в любом случае, опасаясь, что ее засмеют, она не стала выдавать этому саркастически настроенному человеку свои сокровенные мысли.

Она повернулась к нему, сделав большие глаза.

— А как же, конечно, верю! А еще я верю в Лох-Несское чудовище и эльфов!

Она думала, что он ответит ей тем же цинизмом, но ошиблась.

— Тогда наши взгляды расходятся. Я верю, что для каждого мужчины в мире есть совершенная женщина. Надо ее только найти — женщину с такой искрой, которая зажгла бы мужское сердце.

Воцарилось напряженное молчание, негромко гудел мотор, и, казалось, прошла вечность, прежде чем Лори тихо спросила:

— А вы ее уже нашли? Девушку с такой искрой?

Разозлившись на себя за то, что спросила, она с любопытством ждала ответа. Ей жутко хотелось знать, какая девушка привлечет внимание такого мужчины, как Джил Мастерсон.

— Нашли? — настаивала она.

Тут они вдруг выехали на поляну, залитую светом, и Лори инстинктивно прищурилась от солнца, глядя на лицо Джила. Его рот сжался в тонкую линию, и, глядя на дорогу, он процедил сквозь зубы:

— Точно одно: с ней никогда не будет столько мороки, сколько с тобой!

От красоты пейзажа, который проплывал мимо, у Лори захватило дух. Влажный воздух, по-видимому, способствовал росту, судя по тому, что папоротники, которые в изобилии тянулись вверх вдоль дороги, были в три раза больше тех, что она привыкла видеть, а вокруг возвышались густые кустарники с тяжелыми сочными листьями, увенчанные блестящими ярко-красными, с бледно-розовыми переливами цветками, которые благоухали стойким густым ароматом.

Теперь они ехали быстрее. Покрытая гудроном дорога спускалась к подножию горы, извиваясь так, что на каждом повороте сосало под ложечкой. Они уже почти спустились в долину, дорога потихоньку выравнивалась, когда Джил прервал молчание: