Боль для выживания - Оливер Грин

Охотники были похожи на Немых, это можно было заметить невооруженным глазом: их объединяли цвет кожи, овал лица, голова. Они передвигались на двух конечностях, а охотники на четырех. Хищники также были телепатами, но они были глупыми и ими двигал только инстинкт. Люди считали, что Немые и охотники были одной крови, они считали, что разумные существа создали себе подобных – создали смертоносное оружие, с которыми они могли бы общаться телепатически, и у них это получилось. Охотники были чистильщиками. Вестники смерти – это был всего лишь первый заход, их задача состояла в том, чтобы убить как можно больше людей, сократить численность населения, а задача охотников – зачистить оставшихся в живых. Эти твари были незаметными в ночное время, их невозможно было услышать, даже если они находились совсем рядом. У охотников был один единственный минус: они не умели прыгать, несмотря на строение своих конечностей, которые были приспособлены к прыжкам. Их задние лапы были длиннее и мощнее передних, при всем желании эти твари могли бы запрыгнуть на крышу одноэтажного дома, но их мозг не мог рассчитать расстояние прыжка, им казалось, что расстояние слишком большое. Люди использовали эту брешь: спасаясь от зверей, человек использовал всевозможные препятствия, например, машины: перепрыгнув через капот, беглец выигрывал некоторое время для побега, потому что хищник, вместо того, чтобы перепрыгнуть следом, останавливался на время, чтобы обойти это препятствие или же просто врезался в него. Но все же пешком от них скрыться было почти невозможно.

За шесть лет население Земли значительно сократилось, человечество оказалось на грани вымирания. Люди прятались, как могли, питались, чем могли, процветал каннибализм и насилие. Люди убивали друг друга за одежду, за воду, за любое сказанное слово, которое не понравилось бы собеседнику. Никому нельзя было доверять. Из-за высохших деревьев и растений вымерли почти все животные. Высохли многие водоемы из-за перемены климата, которая была вызвана вспышками. Города были заброшены.

Охотники размножались, строя норы в заброшенных домах. Отпрыск зверя не был так страшен, как взрослая особь: хватало всего лишь одной пули в голову, чтобы убить молодняк, но молодые особи передвигались стаями, а стая этих тварей могла запросто разорвать человека на части.

Мир не был прежним, люди не были доброжелательными, как раньше, на первом месте стоял вопрос о собственном выживании, о собственной жизни. Человек был готов на все – на убийство… на каннибализм… на насилие.

Глава 2

Шагая по высохшей траве, ребята направлялись на запад, в сторону Москвы. Данил шел молча и постоянно оглядывался по сторонам, поскольку видел дорогу в ста метрах от них. На ней стояли заброшенные пыльные машины, некоторые из них были побитые, а большинство – сгоревшие. Даня внимательно следил за машинами и прислушивался к каждому звуку, потому что там могли прятаться охотники, Немые, просто обычные люди, встреча с которыми ему не была приятна.

Он часто щурился от солнца и вытирал пот со лба, было немного жарко. Солнце стояло в зените. Не было слышно ни пения птиц, ни шелеста листьев. По дороге им попадались деревья, но они были голыми, мертвыми. Расстояние до города было очень большим, их путь простилался через поля и заброшенные участки. Даня рассматривал заброшенные дома, мимо которых они проходили. Он смотрел в пустые, разбитые окна и на выбитые двери. Он заметил, что в некоторых домах вместо окон были прибиты доски, а двери в таких домах подперты диванами, машинами и стульями – когда мальчик видел это, он ускорял шаг. Можно было бы поискать там что-нибудь, но он боялся, что там могут прятаться люди. Обычно с отцом они не упускали такой возможности пополнить запасы еды и воды, но Данил знал, что теперь все по-другому: он один, неопытен и труслив. Он не хотел рисковать. Ему всё время казалось, что за ними наблюдают, поэтому его пальцы постоянно находились на спусковом крючке.

– Смотри под ноги! – вдруг сделал он замечание сестре.

– Я смотрю, – обернувшись к брату, ответила девочка.

Ева не была так осторожна, как брат: она бегала по полю туда-сюда и, не понятно зачем, собирала маленькие камушки.

– Быстро иди сюда и держись рядом! – грубо скомандовал Данил.

Ева шла на расстоянии пяти метров от брата, карманы её свитера были набиты камнями. Она взглянула на брата и ответила:

– Сейчас!

Девочка присела, подняла еще пару камней с земли и сунула их в карман, а затем подошла к Даниле.

– Зачем ты собираешь эту дрянь?!

– Камни? Мне нужна еще веревка, три штуки.

Даня вздохнул и остановился.

– Мы на открытой местности, здесь опасно! Я иду молча и смотрю под ноги, чтобы, не дай бог, не задеть растяжку в траве или не наступить на мину, а ты, глупая, бегаешь туда-сюда и собираешь ненужный хлам! Посмотри на свои руки – теперь они грязные! Как можно быть такой тупой? Ты вся в свою мамашу! – высказался мальчик и, нахмурившись, пошел дальше.

Ева стояла на том же месте и смотрела ему вслед. Его слова обидели ее, но она привыкла к высказываниям подобного рода.

– Эй! – вскрикнула она и быстрым шагом направилась к Дане.

Мальчик остановился и обернулся.

– Сам ты дурак, понял! Не говори плохо о маме!

– А то что?

Девочка нахмурилась, шагнула ближе к брату и сердито заглянула в его лицо.

– А то я тебя ударю и…

– И что? Напугала… – съязвил тот и направился дальше.

– И расскажу папе! – сказала Ева ему вслед.

После ее слов Данил остановился и тяжело вздохнул, ведь девочка не знала, что отца больше нет. Она подошла к нему сбоку и, достав горстку камней из кармана, протянула их брату, чтобы показать, но Даня даже не взглянул на них – он отвернул голову в сторону. В его горле появился ком, а его глаза покраснели, но он сумел сдержать себя.

– Если найдем веревку, то я сделаю браслет, и когда мы вернемся, я подарю его папе, думаю, что он обрадуется, – сказала Ева.

Тогда Данил стиснул зубы и сжал кулаки, ее слова разозлили его.

– Пошли! – он схватил ее за плечо и подтолкнул в сторону города.

– Но мы ведь должны искать лекарство, ты сам сказал! – упиралась девочка. – Мы прошли мимо тех домов, – указывая назад, говорила она. – Нам надо было там посмотреть, там могут быть лекарства!

– Нет, не могут… Туда мы не пойдем! – снова подтолкнув сестру, ответил мальчик.

– Нам нельзя идти в город, там опасно! Если папа узнает…

– Не узнает! – вскрикнул Даня и остановился.

Ева испугалась, она также остановилась и, не решаясь ничего сказать, смотрела на брата широко открытыми глазами. Данил заметил ее напуганный взгляд и понял, что перегнул палку: он присел на колени, чтобы видеть ее лицо.

– Прости, ладно…

Девочка кивнула.

– В город мы не пойдем, ни в коем случае… я же не самоубийца. Мы обойдем его, а там, может, будут другие дома. В крайнем случае, на западе Москвы должен быть лагерь.

– Но ведь… – неуверенно промолвила девочка. – Вот же рядом дома… – добавила она, указывая пальцем туда, откуда они пришли.

– Интуиция мне подсказывает, что туда лучше не заходить… Отец поступил бы также.

– Ну, хорошо… тогда нам надо быстрее идти, чтобы скорее вернуться к папе!

– Перестань собирать мусор с земли и пошли!

Ева кивнула и последовала за братом, не отвлекаясь больше на камни. Она попыталась взять его за руку, но Даня одернул свою руку.

– Я тебе не папа!

Данил не хотел держать сестру за руку, сколько бы она не старалась, он не поддавался ее уговорам. Он не проявлял братскую заботу или любовь к девочке, он любыми способами пытался отдалиться от нее – и у него это хорошо получалось. В его сердце боролись два чувства к ней – любовь и ненависть. Ненависть за то, что ему пришлось пережить из-за нее. Где-то в глубине души он понимал, что она его сестра, пусть только по отцовской линии.

Спустя пару часов ребята дошли до города, как сказал Данил, они пошли в обход. Их путь шёл по пригородному району, точнее за пригородным районом, откуда были видны дома. Ребята видели черный дым где-то в городе, поднимающийся к небу.

– Кому-то нужна помощь, наверное, – сказала Ева, переступая разбросанные пакеты и остальной мусор, которым была устелена земля.

– Может, бензоколонка взорвалась…

– А может кто-то поджег охотников…

– Может… в любом случае, если там и есть люди, пусть выкручиваются сами.

Они ступали по сухой траве, на которой лежало большое количество мусора, Даня внимательно смотрел на весь этот мусор, надеясь заметить среди него бутылку с водой, хотя бы наполовину полную. Кроме всех этих пакетов, бумаги и одежды, можно было наткнуться на человеческие кости, которые, судя по состоянию, лежали там давно. Мальчик не закрывал Еве глаза, не приказывал отвернуться, когда они натыкались на останки: девочка давно знала, что это такое, она уже привыкла. На этой пустоши им попадались еще и брошенные машины. Данил не проходил мимо, он осматривал транспорт в надежде найти еду или патроны, но эти авто давно уже были обшарены другими людьми: сиденья там были поломанные, вывернутые, а бардачки открытые, что указывало на обыск. В некоторых машинах, на полу, стеклах и сиденьях невооруженным глазом можно было увидеть давно высохшую кровь.