Лирика - Мария Петровых
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прощанье
Вот на этом самом местеВ этой комнате чужойМы прощались. Были вместе,Не рассечь – душа с душой.
В эту комнату чужуюЯ теперь вхожу одна.Холодея, дохожу яДо тогдашнего окна.
Вот на этом самом месте,Вот у этого стола,Мы прощались. Были вместе.Вместо смерти жизнь была.
А теперь в тиши зловещейВзгляд вещей невыносим,А теперь исходят вещиПрежним голосом твоим.
Говоришь ты: – Не бывало,Что сбывается со мной!Обвилась, околдовала,Стала до смерти родной,
Заповедной, сокровенной,Тайной сердца моего,Друг мой вечный, мой мгновенный,Ты счастливее всего!.. —
Это ж песня! Это – ты же…И в ответ едва-едва,Неразборчивее, тише,Слышатся мои слова:
– Силою тысячелетнейСердце одарило нас…Ты скажи хоть в миг последний,В первый и последний раз, —
Ведь за дверью жизнь иная, —Время ехать на вокзал, —Знаешь, как люблю я?– Знаю, —Воздух дрогнувший сказал.
Не твоим ли каждым словомОзарен мой трудный путь!Став дыханьем, хлебом, кровом,Слово может все вернуть:
Как-нибудь обронишь слово,Ставшее моей душой, —И окажешься ты сноваВ этой комнате чужой.
1943«Ревет, и воет, и дымится...»
Ревет, и воет, и дымитсяВспять обращенная волна.К прочерченной штыком границеОткатывается война.Сдержи дыханье, – там вершитсяТвоя судьба, моя страна!На недоконченной страницеДымятся кровью письмена.
Как шумно смерть в лицо дышала!Как трудно с нею грудь о грудь!Концом прикинулось начало,Казалось – не передохнуть.Нам воздуха недоставалоНа грозный, на прощальный путь,И только кровь в висках стучала:Бессмертен будь, бессмертен будь…
Когда же сердце охватилаНепоправимая беда,Очнулась в нас иная сила,Иная повела звезда:Нас ненависть огнем вспоила,Он был как ясная вода…Врагов укроет лишь могила,И та исчезнет без следа.
1943«Знаю, что ко мне ты не придешь...»
Знаю, что ко мне ты не придешь,Но поверь, не о тебе горюю:От другого горя невтерпеж,И о нем с тобою говорю я.
Милый, ты передо мной в долгу.Вспомни, что осталось за тобою.Тымнедолжен – должен! – янелгу—Воздух, солнце, небо голубое,
Шум лесной, речную тишину —Все, что до тебя со мною было.Возврати друзей, веселье, силу,И тогда уже – оставь одну.
5–6 авг. 1943«Но разве счастье взять руками голыми...»
Но разве счастье взять руками голыми? —Оно сожжет.Меня швыряло из огня да в полымяИ вновь – об лед.И в кровь о камень сердца несравненного —До забытья…Тебя ль судить – бессмертного, мгновенного,Судьба моя!
17. III. 1945«Что же это за игра такая...»
Что же это за игра такая?..Нет уже ни слов, ни слез, ни сил…Можно разлюбить – я понимаю,Но приди, скажи, что разлюбил.Для чего же эти полувзгляды?Нежности внезапной не пойму.Отвергая, обнимать не надо.Разве не обидно самому?Я всегда дивлюсь тебе как чуду.Не найти такого средь людей.Я до самой смерти не забудуБеспощадной жалости твоей…
1949«Люби меня. Я тьма кромешная...»
Люби меня. Я тьма кромешная.Слепая, путаная, грешная.Но ведь кому, как не тебе,Любить меня? Судьба к судьбе.Гляди, как в темном небе звездыВдруг проступают. Так же простоЛюби меня, люби меня,Как любит ночь сиянье дня.Тебе и выбора-то нет:Ведь я лишь тьма, а ты лишь свет.
Черта горизонта
«Назначь мне свиданье...»
Назначь мне свиданьена этом свете.Назначь мне свиданьев двадцатом столетье.Мне трудно дышать без твоей любви.Вспомни меня, оглянись, позови!Назначь мне свиданьев том городе южном,Где ветры гонялипо взгорьям окружным,Где море пленяловолной семицветной,Где сердце не зналолюбви безответной.Ты вспомни о первом свидании тайном,Когда мы бродили вдвоем по окрайнам,Меж домиков тесных,по улочкам узким,Где нам отвечали с акцентом нерусским.Пейзажи и впрямь были бедны и жалки,Но вспомни, что даже на мусорной свалкеЖестянки и склянкисверканьем алмазным,Казалось, мечтали о чем-то прекрасном.Тропинка все выше кружила над бездной…Ты помнишь ли тот поцелуй поднебесный?..Числа я не знаю,но с этого дняТы светом и воздухом стал для меня.Пусть годы умчатся в круженье обратномИ встретимся мы в переулке Гранатном…Назначь мне свиданье у нас на земле,В твоем потаенном сердечном тепле.Друг другу навстречупо-прежнему выйдем,Пока еще слышим,Пока еще видим,Пока еще дышим,И я сквозь рыданьяТебя заклинаю:назначь мне свиданье!Назначь мне свиданье,хотя б на мгновенье,На площади людной,под бурей осенней,Мне трудно дышать, я молю о спасенье…Хотя бы в последний мой смертный часНазначь мне свиданье у синих глаз.
1953, Дубулты«Новый год тайком, украдкой...»
Новый год тайком, украдкойПроскользнул в притихший дом,Гостя с этакой повадкойУзнаешь пока с трудом.
Мы сжились со старым годом,Был он скромен, был он прост,Был накоротке с народом,Не хватая с неба звезд.
Понимал людские нужды,Помнил давнюю беду.И, придирчивости чуждый,Помогал нам на ходу.
Правда, не был он поэтом,И воображенья жарНе пьянил его, но в этомБыл его особый дар…
Новый год явился тихоИ пока лишен примет,Так неслышно входит лихо,Так рождается рассвет.
Что ж теснишься в двери боком,Как раскаянье иль ложь?Ты сказал бы хоть намеком —Что за пазухой несешь?
Хочешь с нас великой даниИли малой будешь рад?Покажи хоть очертаньяНовых бедствий и утрат!..
А быть может… ах, быть может,Мученикам немоты —Тем, чей век впустую прожит,Обернешься счастьем ты.
С чистым сердцем в полный голосИх заставишь говоритьИ от правды ни на волосНе дозволишь отступить…
1954/1955«Зима установилась в марте...»
Зима установилась в мартеС морозами, с кипеньем вьюг,В злорадном, яростном азартеБьет ветер с севера на юг.
Ни признака весны, и сердцеДостигнет роковой чертыВо власти гибельных инерцийБесчувствия и немоты.
Кто речь вернет глухонемому?Слепому – кто покажет свет?И как найти дорогу к дому,Которого на свете нет?
Март 1955Сказка
Очарованье зимней ночи,Воспоминанья детских лет…Пожалуй, был бы путь корочеИ замело бы санный след,
Но от заставы ЯрославскойДо Норской фабрики, до нас,Двенадцать верст морозной сказкойПод звездным небом в поздний час…
Субботним вечером за намиПрислали тройку. Мы с сестройСадимся в сани. Над санямиКружит снежинок легкий рой.
Вот от дверей начальной школыМы тронулись. На облучке —Знакомый кучер в долгополойОвчинной шубе, в башлыке.
И вот уже столбы заставы,Ее двуглавые орлы.Большой больничный сад направо…Кусты черны, снега белы,
Пустырь кругом, строенья редки.Темнее ночь, сильней мороз.Чуть светятся седые веткиЕкатерининских берез.
А лошади рысцою рядомБегут… Почтенный коренникСолидно вскидывает задом.Он строг и честен, он старик.
Бежит, бряцая селезенкой.Разумный конь, а с двух сторонШалят пристяжки, как девчонки,Но их не замечает он.
Звенит бубенчик под дугою,Поют полозья в тишине,Но что-то грезится другоеВ завороженном полусне.
На горизонте лес зубчатый,Таинственный волшебный лес.Там, в чаще, – угол непочатыйВидений, страхов и чудес.
Вот королевич серым волкомПодходит к замку на горе…Неверный свет скользит по елкам,По черным елкам в серебре.
Спит королевна непробудно,И замок в чарах забытья.Самой себе признаться трудно,Что королевна – это я…
Настоян на морозе воздухИ крепок так, что не вздохнуть.И небо – в нелюдимых звездах,Чужая, нежилая жуть.
Все на земле роднее, ближе.Вот телеграфные столбыГудят все то же, а поди же —Ведь это песня ворожбы.
Неодолимая дремотаВ том звуке, ровном и густом…Но вот фабричные ворота,Все ближе, ближе, ближе дом.
Перед крылечком санный полозРаскатывается, скользя,И слышен из прихожей голос,Который позабыть нельзя.
15 авг. 1955«За окном шумит листва густая...»
