Устав от масок - Метельский Николай Александрович

На это одна из его жен ткнула его локтем в бок и кривовато улыбнулась. Я же улыбнулся вполне открыто и широко.

— Спорим? — спросил я.

— Зачем? Лучше я на немца поставлю, — отмахнулся он, но через секунду вновь повернулся ко мне. — Какие ставки?

— Дорогой, — раздраженно произнесла вторая жена.

— Да отстаньте вы, — дернул он плечом. — Делайте ставки, Аматэру-кун, я готов их принять.

— Боги, — вздохнул я. — Мне вас даже жалко немного. Как насчет… щелбана? Победитель прилюдно отвесит щелбан проигравшему.

— Щел… — начал он удивленно. — Да ты…

— Я очень больно бью щелбаны, — произнес я.

У Чесуэ был такой вид, будто он решает, не издеваюсь ли я над ним. Но через одиннадцать секунд он все же отмер.

— Принимаю, — сказал он серьезно. — Я в щелбанах не очень хорош, но уж будьте уверены, Аматэру-кун, обязательно потренируюсь.

* * *

Когда Аматэру с невестой отошли достаточно далеко, старшая из жен Чесуэ произнесла:

— Слава богам, он все в шутку перевел. Тебе что, проблем мало? Парень и так наверняка на взводе.

— Хочешь, чтобы он после проигрыша в дуэли на нашей семье обиду выместил? — спросила вторая жена.

А сам Чесуэ в этот момент думал о том, что мальчишка не шутил. Ему и правда было Чесуэ немного жаль. Оттого и ставка такая дурацкая. Он ведь сейчас был готов весь бизнес на его проигрыш поставить. Но этот парень… Он вообще хоть раз проигрывал?

— Ставки сегодня вечером открываются, — произнес он спокойно, после чего обратился к младшей жене: — Сколько мы сможем собрать к этому моменту?

— Милый, может…

— Сколько? — прервал он ее.

— Миллионов шестьсот йен, — ответила она, смирившись.

Не то чтобы она верила, что они могут проиграть, поставив на иностранца, но такие вот порывы мужа ее раздражили. Сегодня выиграют, завтра проиграют еще больше. Лучше вообще не связываться с разного рода ставками.

— Собери, сколько сможешь, и поставь на Аматэру, — произнес Чесуэ.

— Что?! — воскликнули обе.

— Что слышали, — огрызнулся он.

Их муж любил не просто выигрывать, он любил азарт. Не стоило им об этом забывать.

— Милый, мы просто потеряем деньги.

— Молчать, женщина, — отмахнулся Чесуэ. — Я все сказал.

— Боги, — воскликнула старшая из жен. — Почему мы еще на плаву — определенно главный секрет мироздания.

* * *

Уже вечером я передал Норико с рук на руки ее родным и поехал домой. Казуки возвращался своим ходом, так что оказался дома раньше меня. Делать было особо нечего, и я решил в кои-то веки просто отдохнуть. Сунулся поиграть на компьютере, но понял, что желания нет, полчаса выбирал, что посмотреть из фильмов, но так ничего и не выбрал. Забавное состояние, вроде и решил отдохнуть, но хотелось заняться чем-нибудь конструктивным. В конечном итоге сел читать один из томов «Вознесения тысяч». Этак еще немного, и я в трудоголика превращусь. Самое забавное, что про ставки я вспомнил уже ближе к двенадцати ночи. Торопиться мне было особенно некуда, поставить на себя я в любом случае успевал, вот и не парился. Поэтому, когда открыл сайт со ставками на дуэль, находился в весьма благодушном состоянии.

— Что за на хрен? — произнес я вслух.

Говорить вслух в полном одиночестве я как-то не привык, но в этот раз не удержался, уж больно удивлен был. Коэффициент ставок на Церингена был одна целая тридцать две сотых, в то время как на меня — четыре целых две десятых! Чё так мало-то?! Причем на моих глазах ставка на меня уменьшилась на одну десятую! Едрёна кочерыжка, Кояма организовали ставки по правилам букмекерских контор, то есть ставки определяются самими игроками. Но ёжкин ты кот! С какого перепуга на меня так много ставят? Четыре целых одна десятая. От ведь блин… То есть на данный момент, если я поставлю деньги, то получу всего в четыре раза больше. Хм, а Церингены-то поставили на своего бойца двести пятьдесят миллионов. Это если в рублях считать, так-то их ставка в йенах. М-да, это, оказывается, еще и максимально возможная сумма, которую можно поставить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Когда вернулся на главную страницу, на моих глазах коэффициент на меня изменился дважды — сначала до четырех целых, а потом обратно до четырех и одной десятой. Похоже, в этой стране патриотов больше, чем я думал, иначе объяснить случившееся я не могу. Плюс токусимцы, которые, похоже, по умолчанию на меня ставили. Цифры там наверняка не в пример тому, что ставят аристократы, зато жителей Токусимы до хрена. Так-то я свои домыслы проверить не мог, но и других объяснений у меня не было. Четыре целых две десятых. Подождать? Или сейчас поставить?

Блин, было бы больше времени, и к ставкам подключились бы иностранцы, а так… О! Четыре и девять. Надо все же подождать.

В итоге я так всю ночь и просидел за своим столом в кабинете. В руках книга, а глаза постоянно косятся на монитор. Ставку я сделал в пять утра, когда коэффициент перевалил за отметку шесть целых одна десятая. Можно было оставить это на своих людей, но мне к тому времени уже было плевать. Да и вряд ли коэффициент сильно увеличится в будущем. И да, я тоже поставил максимальную сумму в два с половиной миллиарда йен. В итоге после победы должен заработать полтора миллиарда рублей. Весьма неплохо, но несравнимо с выигрышем в позапрошлом году.

Несмотря на опасность со стороны Тоётоми, Атарашики изъявила желание поехать вместе со мной. Казуки-то я запретил, оставив его дома, а вот со старейшиной провернуть подобное не вышло. Я уж хотел было приказать, но… Мы ведь тоже не сидели сложа руки, и охрана полностью готова. Да и права Атарашики — с политической точки зрения она должна там быть. Нельзя давать повод для пересудов — мол, я сражаюсь, а она сидит дома да чай попивает. В итоге старуха настояла на своем, и мы отправились в Дакисюро.

— Кстати, — произнесла она, когда мы выехали из квартала. — Что ты собираешься делать с немцем?

— В смысле? — не понял я.

— Оставишь его в живых или нет? — уточнила она.

— Я не буду стремиться его убить, — ответил я. — Но и действовать с осторожностью не буду.

Вообще-то изначально я хотел его именно убить. Просто потому, что он член враждебного мне рода. Да, ему всего семнадцать, но это будущий Виртуоз, и кто даст гарантию, что этот тип не захочет прибить меня в будущем? Однако Кен своей эмоциональной речью убедил меня не быть столь категоричным. Если Ансгару самому поперек горла данная ситуация, то и я дам ему шанс. Неправильное решение, если подумать, но я не люблю убивать детей, а семнадцатилетний подросток на взрослого ну никак не тянет. Да и не сделали ничего такого Тоётоми с Церингенами, чтобы я с ними на уничтожение воевал. Убить хотят? Так меня многие убить хотят, а в прошлом мире хотело еще больше людей. Что ж мне теперь, мясником становиться? Убивать любого, кто на меня косо посмотрит? Вот с Хейгами — да, там ситуация совсем иная, эти уроды хотят гораздо большего, чем простое убийство, а я такое не приемлю.

Добравшись до школы, мы с Атарашики направились в помещение для участников, где уже собралось приличное количество народу. Там были и Тайра, и Кагуцутивару, и Кояма, и Отомо, и Накатоми, и многие другие. Естественно, не в полном составе, а лишь представители этих родов. Даже принц Оама был, как и иностранные гении с отцами. Был там и Ансгар, стоящий в окружении отца и Тоётоми. Стоило только нам с Атарашики пройти внутрь, как все внимание сконцентрировалось на нас. И первым, кто подошел, был Акено. Именно он хозяин данного места и именно он должен встречать как меня, так и Ансгара.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Атарашики-сан, — чуть поклонился ей Акено. — Син. Как настроение?

— Обычное, — улыбнулся я.

— Совсем не волнуешься? — спросил он.

— Было бы о чем волноваться, — хмыкнул я.

— Ты как, с оружием будешь или без? — осмотрел он меня, после чего бросил взгляд мне за спину.

Видимо, искал там слуг, волокущих за мной мой арсенал.

— Все свое ношу с собой, — улыбнулся я.