Из рук врага - Сергей Плотников

— Бут клянётся, что это очень тонкий металл, наклёпанный на дерево, — для скорости и прочности так делают, только, как правило, ниже ватерлинии и обычно из меди, — для самых больших военных кораблей королевства. И это безумно дорого…

— Не отходи от темы: зачем вы вообще полезли обстреливать «должника»?

— Не по понятиям, он прямо на нас вышел, отпусти мы его — пошли бы слухи…

— И тут надо было выпендриться и показать свою пушкарскую удаль и преимущество имперских пушек, разумеется, — даже не спросил, а констатировал Марсо. — А потом корыто китоё… китоловов взял на абордаж «огромный имперский корабль с двумя рядами пушечных портов и дальнобойными на палубе». Допрос экипажа — и за «Волей» сорвалась погоня… Эх, Стерх, Стерх. Вы, конечно, молодцы — заманили его на скалы… за собой, может, даже повезёт и потерявшая суперкрейсер империя так и не узнает, что произошло, и отложит исследования «своего» моря на запад…

— …но зато лучше подготовится на следующий раз, — договорил за Плуга я. — У них были ресурсы построить и снарядить экспедицию за Великую Линию, а я думаю, прежде чем потрошить китобоев у Огненной Земли, они проделали пару-тройку пробных рейсов, и в империи об этом успехе известно. Теперь они не отступят — эти острова даже ближе, чем колонии эмиратов. Ещё лет десять — и чайному бизнесу друзей Бута придёт закономерный конец. Ну а там и нас найдут.

— То есть всё это было напрасно? — Из Стерха, казалось, вынули внутренний стержень. — Нам что, в целом мире места не найти? Или искать южный ледяной материк, чтобы там поселиться?

— Ну-ну, не всё так плохо. — Идея, появившаяся в моей голове, хоть и возникла как озарение, на самом деле была результатом долгих размышлений о судьбах мира в самом прямом смысле: свободного времени, особенно в тёмное время суток, у меня было порядком. Развитие технологичной промышленности и средств влечёт за собой смену феодала капиталом, верно? Школьная история за 9–10-й классы, а у нас ещё и социология была. Надо же, никогда не думал, что школьная программа так полезна для попаданца! — Скоро империи станет выгоднее торговать, чем воевать. Может, этих десяти лет, что мы положили до гипотетического вторжения с захватом, вполне хватит, и против нас пойдут купцы при некоторой поддержке флота, но не сама империя: мы для них слишком маленький уже кусочек. Особенно если мы наладим сверхэффективное засыпание наркотой нарронцев, слегка улучшив растения наших «соседей»… Или эта гадость потоком польётся в имперские земли. Там, откуда я родом, несколько мелких стран, точнее, несколько десятков мелких стран так и жили. Используем чужой опыт.

— Звучит очень мерзко, — перекосило не только Марсо, но и Рокса.

— Вообще-то купцы — предприниматели из империи в противном случае сами начнут этот бизнес, только с местными в качестве рабов на плантациях. — Наверное, не стоило говорить таким уверенным голосом… Но если Святослав добрался до руля имперских земель (а судя по суперкрейсеру, добрался)… Уверен, политику «причинения добра» он знает куда лучше меня и не побрезгует ею воспользоваться. Россия и Афганистан, Южная Африка и Сомали, Япония и Корея… Что работает в нашем мире, сработает и здесь. — Заодно заимеем реальный рычаг давления и на местных с модифицированной нами флорой.

— Чтобы давить на империю, нужны собственные корабли, которые смогут пройти Великую Линию, — осадил меня Плуг и даже отодвинулся, увидев моё выражение лица. — Что?

— Всё так, друг, ты всё правильно сказал. Так что — давайте-ка вырастим такие корабли. А то два года туда и обратно — это как-то долговато, не находишь, адмирал Стерх?

52

— Все готовы? — Я оглянулся на занявших места в катере друзей. — Лима, ты закончила? — Почти! — Голос девушки донесся из-за причала, с низкой палубы испытательного судна. — Всё, я бегу!

Действительно, бежит. Зрелище то ещё: полы лабораторного «живого» халата развеваются, волосы, которым она придала тёмно-бордовый оттенок, стянуты в слегка небрежный хвост, на плече — огромная толстая довольная крыса, практически сверкающая лаково-чёрной лоснящейся шерстью. А запах… Кажется, кое-кто испытывал новый шампунь. Пассажиры «моторной» лодки, старательно держа лицо кирпичом, непроизвольно прижались к бортам, когда моя «младшая» жена проходила мимо к своему рулевому месту.

— Отдаю швартовы! — скорее по привычке, чем по реальной надобности озвучил я, спрыгивая в открытый кокпит. Из присутствующих движения растений рядом ощущали все. — Катер, малый ход!

— Малый вперёд! — продублировала команду Лима так, как я её учил.

Несмотря на все, прямо скажем, выдающиеся успехи в продвижении мысли «женщина тоже человек» в отдельно взятой республике, не просто управляющая самодвижущейся водомётной лодкой (активно-осмотический гидрореактивный движитель[33], блин!), но и командующая ею представительница слабого пола пол сильный (кроме меня) вводила в жестокое расстройство чувств. Сказал бы «не понимаю местных», но ведь у нас, на Земле, такое же было: принцессой-королевой-царицей женщине быть можно и всем народом рулить, а вот вести в бой или на работу конкретных несколько человек или механизм — ну никак!

С моей «младшей» женой разговор был и вовсе особый. Собственно, внедрение симбионта и постепенное возвращение зрения просто невероятно подтолкнули её на изучение влияния производного от эльфийского трансплантатора на человеческий организм. Если для других «внешние глаза»-фасетки, которые я отрастил на лбу себе и двадцатипятилетней девушке, шли по факту «ещё одно чудо, удивляться уже устал» и, кажется, особо не впечатляли, то для самой Лимы это стало подтверждением тезиса «Знания — сила». Все те обрывки знаний по биологии и физиологии человека, которые я смог вспомнить и рассказывал в числе прочих слепой, ставшей путём применения их зрячей, явились доказательством её собственной, совершенно реальной силы воздействия на действительность.

И Лима развернулась! Под научные и практические работы мы заняли часть сектора южного склона, теперь это называлось «зоной сборки», куда посторонним, число которых в Арке поприбавилось, попасть никак не светило. Собственно, под деревню для матросов и их подружек была выделена северная часть острова с доступом к морю, иногда Стерх или Плуг водили их на «страду» к определённым полям или садам — не столько по необходимости, сколько из-за желания занять и не дать появиться совсем уж идиотским слухам: нужно было соответствующим образом залегендировать движущиеся по командам людей растения, показать, что в них нет ничего особенного и приучить к этой мысли. Потому что кораблям, которыми будут управлять уцелевшие в «приключении» «Воли Арка» люди, требовались не столько даже матросы, сколько… ну, пусть будут офицеры. И командиры-капитаны…

— Среднее испытательное судно номер восемь, серия «три», поднимаю паруса.

На самом деле ещё неизвестно, кто лучше справился бы с дистанционным управлением парусника-испытателя — я или Лима, но, как я и сказал, ещё и социальный эксперимент наряду с научно-техническим при свидетелях я ставить не собирался.

Торчащая из-за причала мачта очень быстро «оделась» зелёными с красными линиями-маркерами парусами, подхватывая ветер, и судно грациозно выскользнуло с места своей стоянки. На самом деле там тоже стояли водомёты, но запитанные только от самой поверхности покрытия корабля, вследствие чего скорее бывшие средствами подруливания, чем реальными двигателями. Разумеется. «Энергостанции» с излучателями-передатчиками маны, собирающей «подарки солнца» с поверхности немалого острова, как у нас тут, пока больше нигде не было. Да если бы и было — морской корабль автономным должен быть!

— Эм… Алессо, мы же слишком далеко отошли, как ты это делаешь? Я вообще ничего не чувствую… — Первым в суть демонстрируемого процесса въехал Плуг. — А ты вообще его контролируешь?

— А как же! — Я через симбионта «дёрнул» блок дистанционного управления, в виде полуметрового диска торчащий на небольшом штоке над кормой катера, и испытательное судно довернуло к ветру. — Это было непросто, но мы разобрались, как «живые» растения реагируют, точнее, реагировали до модификации на эльфов и как синхронизируют движения без физического сращения. Мана… та энергия, что исходит от Солнца вместе со светом, наша флора может не только поглощать её, но и переизлучать. Так этот катер получает энергию. Управляющий сигнал от растения к растению передаётся этой энергией, он очень слабый по сравнению с потоком от светила даже в самый пасмурный день. Но этот сигнал имеет дискретную форму и примитивно модулирован, что позволяет отличать его от колебания уровня естественной «атипичной» солнечной радиации. Рецепторы на мембранах клеток растений срабатывают от них так же, как от электрического «нервного» импульса.