Прайд (СИ) - Анатолий Махавкин

Я обернулся: в полумраке коридора, за моей спиной замерла изящная женская фигурка с ярко пылающими жёлтым огнём глазами. Хм, а я даже не услышал, как она шла за мной. Кошка стояла неподвижно, подобно каменному изваянию и я не сомневался, каждое слово несчастного психопата достигло её ушей. Лица я не видел, однако не сомневался в том, кто это. Впрочем, как ни странно, но сейчас Ольга пахла совсем по-иному. Как…Как Ната?

– Боишься её? Это правильно, – согласился я, – а если дорожишь жизнью, то поднимай свою тощую задницу и проваливай отсюда, пока её цепкие пальчики не коснулись твоей нежной шейки.

– Нет, сейчас она меня не тронет, – с поразительной уверенностью сказал скульптор, – она меня оставит на потом, когда ей захочется чего-то экзотического. Когда ей потребуется мостик, для перехода в иной мир.

Пожав плечами, я освободился от его хватки и начал подниматься по щербатым ступеням. В чём-то, конечно, Драмен был прав. Никому из Прайда и в голову прийти не могло, даже во время сильного голода, пить человека во власти наркотического бреда. Последствия могли быть самыми непредсказуемыми. Поэтому, скажем наркотикам – нет. Впрочем, Ольга могла и просто свернуть шею. Видимо, когда все эти полусумасшедшие пророки достанут её окончательно, она быстро и решительно отправит их в небытие.

Но всё же, какая-то вещь не давала мне покоя, и я ещё раз оглянулся: фигура львицы пропала, словно её и не было.

Поднимаясь по ступеням, я не забыл остановиться у окна, выходящего на внутренний дворик. Там располагался неизменный плацдарм для упражнений местного дворянства во владении каким-нибудь видом оружия. В качестве оппонентов использовали одного из многочисленных рабов, посему плиты дворика покрывали многочисленные пятна бурого цвета. Их никто не пытался смывать, а после упражнений принца Сёмиза в стрельбе из лука камень и вовсе блестел, как после дождя.

Вот и сейчас это славное местечко не пустовало: до меня доносился звук удара металла о металл и хриплые возгласы. Высунув голову в окно я обнаружил, что участником сегодняшней тренировки является сам генерал Амалат, нацепивший лёгкие доспехи серебристого цвета. Противостоял ему могучий раб из Амиротеха, покрупнее тех, которые несли паланкин Ольги. Чёрный исполин неподвижно замер в напряжённой позе, неотрывно следя за каждым движением старого вояки. Морщины на лице и седина в волосах уже не могли ввести в заблуждение: кожа, вспоротая на чёрной груди свидетельствовала о мастерстве старика.

Насколько я понимал, раб проявил незаурядную способность к фехтованию, ибо огромное количество молодых забияк отправились на тот свет, прежде чем на лбу Амалата появился даже призрак испарины.

На небольших скамьях вокруг площадки расположились зеваки, наблюдающие за ходом поединка. Каждый удачный выпад генерала сопровождался вялыми аплодисментами и столь же вялыми криками, переходящими в откровенные зевки. В победу раба никто не верил. Судя по выражению тёмной физиономии, не верил и сам амиротехец.

Генерал вооружился длинным ятаганом и коротким прямым кинжалом, а в чёрных ладонях раба пряталась рукоять двусторонней секиры. Вот могучие мышцы напряглись и топор, со свистом, рассёк воздух там, где только что находилась грудь Амалата.Чернокожий был опытным бойцом и промахнувшись, сумел остановить оружие, направив обратно. На этот раз старик едва успел увернуться, убрав плечо из-под сверкающей стали, заточенной до бритвенной остроты. Однако рабу не удалось повторить свой фокус и его лоснящееся от пота тело на несколько мгновений оказалось открыто для удара. Молниеносно, словно жалящая змея, Амалат выбросил руку с кинжалом и прочертил на теле противника ещё одну алую полосу. В этот раз зрители хлопали намного оживлённее. Раб проронил короткий глухой стон из сомкнутых губ и отскочил назад.

В общем-то исход боя был предопределён: рано или поздно Амалат прикончит своего спарринг-партнёра, но перед этим будет долго и методично резать раба на мелкие кусочки. В этом не было ни капли садизма, как могло бы показаться – просто старый вояка оттачивал технику индивидуального поединка, последовательно проходя все его стадии: начиная от свежего бойца и заканчивая грудой, истекающего кровью, мяса.

Меня больше интересовали те схватки, в которых финал был не так предопределён и оставалось место, для предположений. Нет, ну разве не приятно посмотреть, как ловкий раб вспарывает пузо самодовольному аристократу, решившему поразвлечься?

Утратив остаток интереса, я повернулся и продолжил своё восхождение. За спиной ещё раз закричали возбуждённые зрители, заглушая отчаяный вопль – стало быть амиротехцу опять продырявили шкуру. Ну и чёрт с ним – он уже стал историей.

Чуть выше начинался уровень заброшенных этажей. По мере того, как дворец приходил в упадок, многие помещения становились абсолютно непригодны для эксплуатации и люди покидали их. Так появлялись целые ярусы, пустые и безлюдные. Свято место пусто не бывает и освободившееся пространство заселяли дикие звери, непонятно как проникаюшие сюда из королевского парка. На некоторых, особо опасных, приходилось устраивать облавы. На моей памяти звероловы отловили на одном из заброшенных этажей парочку рогатых кошек и выгребли из их логова кучу человеческих костей. Кто именно стал жертвой белых хищников, так и осталось тайной. Дворец населяли сотни придворных и их слуг. Десятком – больше, десятком – меньше…

Вход на заброшенные этажи был погружён во мрак, однако я ощутил чьё-то присутствие. Тьма шевельнулась и глаза –плошки зажглись во мраке. Я сделал шаг вперёд, силясь рассмотреть гостя, но зверюга, издав глухой рёв, растворилась в темноте. В воздухе повис удушливый смрад разлагающегося мяса – стало быть хищник. Видимо скоро очередная порция придворных бифштексов отправится в желудок голодного зверька.

Размышляя, стоит ли говорить кому-нибудь о моей находке, я миновал ещё несколько пролётов и достиг уровня, затянутого сизой дымкой пряных испарений. Аромат щёкотал ноздри и дурманил рассудок. Ладно бы дурманил! Стоило задержаться здесь на некоторое время, и ты мог полностью погрузиться в причудливый мир своего подсознания, вкушая все прелести, которые способен изобразить очумевший от наркотика мозг. Вот и человек, привалившийся спиной к дряхлой стене, явно выпал из нашего мира. Он глядел прямо перед собой огромными блестящими глазами и пускал слюни на поношенный халат. Из полуоткрытого рта вырывались нечленораздельные повизгивания, а скрюченные пальцы царапали каменные плиты пола.

Со стороны это выглядело весьма забавно, однако даже сам господин главный королевский архитектор не решался присоединиться к нюхателям испарений фантазийного гриба. Остаться здесь означало навсегда переселиться в мир иллюзий, без всякой надежды вернуться обратно. Высокопоставленным нюхателям приносили еду и воду, однако они полностью игнорировали подношения, предпочитая потреблять невероятные яства своих сновидений. Вскоре наступала прозаическая смерть от голода и жажды. Должно быть всё это представлялось им весьма забавным казусом.

Из тёмного прохода, заполненного туманом наркотических спор, вылетел ярко пылающий павлин с рыбьим хвостом и расположившись на голове булькающего человека, уставился на меня. Я увидел собственное лицо, только в глазах, вместо зрачков крутились крохотные чёрные черепа.

– Ну всё, свинья, тебе хорош! – угрюмо пробормотал я и поспешил покинуть гостеприимное место, – ещё не хватало забулькать дуэтом с этим мешком навоза. Всегда успеется.

Начинались уровни, где проживала прислуга и располагались всевозможные хозяйственные помещения. Неудивительно, что вокруг стало намного оживлённее. Полуголые личности обеих полов шустро сновали взад-вперёд, перетаскивая массивные тюки, подносы с едой, чашки с объедками и кувшины с напитками. Невзирая на полумрак, движение блестящих, от пота, призраков было чётким и безошибочным. Не поднимая глаз, они взбегали вверх по ступеням или спускались вниз, не задевая друг друга и следуя на безопасном расстоянии от меня. Совсем недавно один из лакеев случайно пихнул какого-то мелкого казначея, а тот немедленно нажаловался падишаху. Поскольку милосердие владыки в тот день находилось на очень высоком уровне, количество голов, насаженных на колья не превысило и десяти. Но и этого оказалось достаточно, дабы удвоить осторожность при транспортировке грузов.

Забавно было следить, как лакеи обминают сановника, упившегося до потери пульса. Более всего их пируэты напоминали замысловатый танец хорошо отрепетированного балета. Как раз сейчас один из персонажей бесконечного действа под названием: Праздник жизни при дворе падишаха; медленно спускался вниз, нащупывая подошвами лакированных сапог ускользающие ступени. Получалось не слишком хорошо, поэтому приходилось искать дополнительную опору, старательно хватаясь расставлеными пальцами за воздух. Я очень хорошо знал, кому принадлежит это прыщавое лицо, напоминающее подгнивший плод с червоточинами крохотных глаз. Нас почтил своим присутствием сын визиря. Некогда папаша имел определённые виды на родную кровь, но вовремя сообразил, гораздо полезнее, для всех, будет если сынуля продолжит бесконечное путешествие по винным бокалам.