Тайна старого Радуля - Сергей Голицын

— Смотри, что-то тут такое непонятное, — сказал он Гале.

Та подошла к нему, нагнулась, внимательно осмотрела темноватый прямоугольник и вдруг заорала истошным голосом:

— Идите все сюда!

Игорь и другие мальчики даже не обернулись и пошли дальше, нагнув головы, следом за бульдозером. Они думали — мало ли из-за чего девчонка визжит, может, быстроногого жука или дохлого крота увидела, которого стукнуло бульдозером.

А Федор Федорович подошел к Мише и Гале-кудрявой. Увидев темноватый прямоугольник, он ахнул, но бросился не к нему, а в сторону и начал торопливо обламывать торчавшие из песка стебли прошлогодней полыни. Тут к ним подошли остальные мальчики и девочки.

А бульдозер продолжал двигаться вперед.

Никто не понимал, что делает Федор Федорович. Воткнув в каждый угол прямоугольника по стебельку, он вдруг выпрямился и сказал Игорю:

— Беги и догони Алешу Поповича! Пусть возвращается на своем коне. — Он обернулся к другим мальчикам: — А вы, прошу вас, поскорее за лопатами!

— Они знаете где? К колокольне прислонены! — крикнул им вдогонку Игорь.

Мальчики вернулись с лопатами одновременно с подъехавшим Алешей Поповичем.

— В чем дело? — спросил тот, спешиваясь и подходя к толпе.

Девочки наперерыв хотели ему показать… А показывать было нечего. Только что проступившее темное пятно на песке успело высохнуть, и контуры прямоугольника теперь угадывались лишь по четырем тоненьким стебелькам.

— Милейший мой, очень прошу вас, заезжайте отсюда и пройдитесь вашей машиной от сих пор и до сих пор, — показывал Федор Федорович. Его руки и нижняя челюсть тряслись от волнения. — И поглубже, поглубже, еще раз прошу вас, захватывайте.

— А позвольте вас спросить, что же вами обнаружено?

— Ах, ничего еще не обнаружено! — в отчаянии восклицал Федор Федорович. — Археологи, подобно прочим смертным, не обладают способностями видеть сквозь землю. Они могут лишь предполагать, лишь предвидеть.

Пока Алеша Попович разворачивал бульдозер, он повернулся к ребятам:

— Вы понимаете: где песок светлый, там грунт естественный, под ним ничего не может быть, а где песок темный, там люди когда-то копали и, возможно, закопали Нечто.

— Пережог горючего превышает все узаконенные нормы, — вздохнул Алеша, но тут же махнул рукой и со скрежетом двинул бульдозер вперед.

Лемех зарылся, раздвигая песок в обе стороны, сшиб едва заметные сторожки-стебельки.

— Стойте! — крикнул Федор Федорович.

Он взял лопату, легко спрыгнул в только что прорытую бульдозером продолговатой формы яму и начал ударять штыком лопаты в одном месте, в другом, в третьем…

— Голубчик мой, — умоляющим голосом обратился он к радульскому богатырю, — прошу вас, поверните машину и пройдитесь еще разочек отсюда и досюда. И глубже, глубже захватывайте.

Он выпрыгнул из ямы.

Алеша развернулся, опять поехал, разгребая лемехом, углубляя прежнюю выработку. Опять Федор Федорович спрыгнул вниз и опять ударил штыком лопаты в песок.

Послышался резкий звук — чирк!

— Так. Всё! Сердечно благодарю вас. — Федор Федорович скоренько поклонился Алеше Поповичу и крикнул мальчикам: — Начинайте!

— Больше моя помощь не потребуется? — спросил богатырь.

— Пока нет, благодарю вас.

— Так я продолжу земляные работы по восстановлению старой дороги.

— Да-да, пожалуйста, поезжайте.

Федор Федорович говорил не Алеше Поповичу, а куда-то в пространство. Он забыл думать о радульском богатыре и о его стальном коне, о старой дороге и видел только разрытое место.

Мальчики тут же кинулись копать. Федор Федорович просил их копать быстрее, глубже, но копать осторожнее. И ему и всем ребятам хотелось поскорее узнать: что за твердый предмет прячется под слоем песка? Обо что чиркнула лопата? Четверо мальчиков принялись выбрасывать песок.

Узкий фронт работ не позволял Игорю поставить большее число землекопов. У них теперь набралось достаточно опыта, и они копали с пологими откосами. Через каждые тридцать бросков одна четверка выпрыгивала из ямы, их тут же сменяла следующая.

Сам Игорь не копал, а только командовал, считал броски. Он, бедный, не мог даже взять в руки лопату — такие страшные мозоли были на его забинтованных ладонях.

Ни одной секунды передышки! Копать, копать, доискаться, что же такое твердое чиркнуло под ударом лопаты Федора Федоровича.

И лопаты мальчиков тоже начали глухо ударяться о что-то твердое.

— Не торопитесь! Копайте сугубо осторожно! Археология не выносит варварства! — снова кричал Федор Федорович, бегая вдоль бровки ямы.

Он спрыгнул вниз, выхватил лопату у оторопевшего Миши и сам начал копать столь же неистово и ни капельки не осторожно… И вдруг бросил лопату…

К этому времени продолговатая яма была выкопана достаточно глубоко.

— Вылезайте немедленно! — крикнул Федор Федорович землекопам. — Девочки, теперь вы, ваша очередь. — Он командовал в нетерпеливом азарте. Вся его трясущаяся фигурка словно говорила: «Скоро, скоро будет найдено Нечто…»

Девочки оживились.

— Будете выкидывать землю просто горстями, — говорил им Федор Федорович задыхаясь. — Горстями, горстями…

В яму спрыгнули сразу семь девочек. Их синие фигурки начали проворно нагибаться, выпрямляться, вновь нагибаться… Они нисколько не мешали друг дружке, работали бешеными темпами и пыль подняли такую, словно желтые клубы дыма окутали и яму и их самих.

— Белое, белое! Я вижу белый камень! — первой закричала Галя-кудрявая.

Мальчикам захотелось посмотреть, как постепенно проступало что-то белокаменное. Иные из них встали на самый край ямы. Откосы оказались недостаточно пологими и разом рухнули. Осыпавшийся песок закрыл то белокаменное, что показалось было на дне ямы.

Виновники обвала спрыгнули с лопатами вниз, прогнали ворчавших девочек, вновь начали выкидывать песок. Вскоре авария была ликвидирована, опять девочки сменили мальчиков.

Стало проглядываться в разных местах на дне ямы то белокаменное, гладкое, выровненное долотом. Оно было длинное, но не плоское, как плита, а слегка выпуклое, суживающееся к одному концу.

— Я, кажется, догадываюсь, почему сей предмет не прямоугольный, а трапецеидальной формы и несколько выпуклый, — говорил Федор Федорович. Он перестал трястись от волнения, а торжествующе потирал руками.

— Почему, почему?

— Подождите, мне непонятно, почему он более широких размеров, нежели ему подобные, относящиеся к двенадцатому и тринадцатому столетиям, и поэтому я пока воздерживаюсь от объяснений.

Тут откуда-то вынырнул рыжий, вертлявый, курносый деревенский мальчишка Лешонок.

— А что вы делаете? — спросил он, лукаво стрельнув глазами.

Никто ему не ответил — некогда было отвечать. А он уселся в сторонке наблюдать, выставив вперед свой закапанный веснушками носик.

Вскоре на белокаменной поверхности начали показываться валики, мелкие выпуклости и бугорки какого-то рельефа.

— Пустите меня! — крикнул Федор Федорович, скинул свою чесучовую разлетайку и спрыгнул в яму.

К немалому удивлению ребят, он не стал рассматривать, какие изображения проступили на камне, а, засучив рукав рубашки, встал на колени и, вращая кулаком туда-сюда, начал засовывать правую руку у самой кромки камня все глубже и глубже в рыхлый песок. Чтобы засунуть руку выше локтя, ему пришлось лечь на живот.

— Вот где нижняя плоскость, — сказал он, вытащил руку, встал и ребром левой ладони показал на правом предплечье. — Вот смотрите, до какой глубины придется копать, еще сантиметров на пятьдесят, не меньше. — Он вылез из ямы и провел вокруг нее на поверхности земли черту. — До этой линии придется расширять края раскопа.

— Могилу раскопали! — вдруг завопил пронырливый Лешонок.

Игорь хотел ухватить его за штаны, но тот вывернулся и, пронзительно свистя, помчался в село.

— А мальчик действительно прав, — сказал Федор Федорович. — Нами найдено захоронение двенадцатого или тринадцатого века — саркофаг, выдолбленный из единого белого камня. В Древней Руси саркофаги назывались гробницами, с ударением на первом слоге. То, что вы видите, — это белокаменная крышка. Внутрь клали покойника. Мне только непонятно, почему гробница столь необычно широких размеров.

— Наверно, потому, что там двое лежат, — сказала Галя-кудрявая и сразу отступила, смутившись своей смелости.

— Да, девочка, ты права, точнее, я не вижу иных объяснений данному факту. Но дабы убедиться, что здесь похоронено действительно два человека, нам нужно открыть крышку, а чтобы открыть крышку, придется еще очень много выбросить песку из раскопа вокруг гробницы. — Он повернулся к Игорю: — Командир отряда, отдавай распоряжение… — Но ему не пришлось закончить своей речи.