Коварные боги - Кэролайн Пекхам

внезапно оттолкнуть меня, так что я упал на спину рядом с ней. Я удивленно рассмеялся, когда она взяла управление на себя и забралась на меня сверху, злобно улыбаясь, когда наклонилась, чтобы поцеловать меня. Я запустил руки в ее золотистые волосы и прижал ее к себе, упиваясь тем, как ее рот двигался напротив моего.

Мои пальцы скользнули по ее шее, и я почувствовал, как бьется ее пульс под кожей, взывая ко мне, как обещание на ветру. Мне до боли хотелось взять ее кровь, но этот момент страстного желания, прежде чем я поддамся ему, был самой сладкой пыткой.

Она повернула голову и провела губами по моему подбородку и вниз по шее, медленно продвигаясь ниже по мере того, как мое желание к ней росло. Она провела зубами по моему горлу, покусывая мою плоть, имитируя то, что я хотел сделать с ней. Мои мышцы напрягались в предвкушении каждого поцелуя, который она оставляла на моей коже, когда опускалась ниже, и ее губы прочерчивали линию по центру моего тела.

Я не мог поверить, что эта девушка была моей. Она была всем, о чем я когда-либо мечтал в самые мрачные дни моего прошлого. Она была светом, смехом и обещанием лучшей жизни. Она словно нашла все осколки моей избитой души и запуталась между ними, снова соединив их воедино и сделав из меня лучшего мужчину. Возможно, даже мужчину, который заслуживал ее любви. А если и не заслуживал, то собирался это сделать. Я хотел быть достойным ее больше всего на свете. И я потрачу каждый день оставшейся жизни на то, чтобы доказать, что смогу им стать, как только мы избавимся от этого проклятия.

Келли переместилась ниже, ее поцелуи разжигали огонь желания, который затопил меня, когда ее губы прошлись по моему животу, и она зацепила пальцами пояс моего нижнего белья.

— Келли, — протестующе выдохнул я, и ее имя было как молитва на моих губах, когда я наполовину предупреждал ее остановиться, наполовину умолял продолжать.

— Тсс, — выдохнула она со смехом, когда прикусила зубами мою плоть. — Ты должен быть тихим.

Она не остановилась, и все протесты, которые я мог бы высказать, замерли на пути к моим губам, когда она стянула с меня нижнее белье и забралась под одеяло.

Она взяла мой член в рот, и мои руки сжались в кулаки на простынях, когда каждый мускул в моем теле напрягся в предвкушении удовольствия, к которому она меня подталкивала.

— Срань господня, — выдохнул я, когда она овладела моим телом, и мне пришлось бороться с желанием закричать, когда она мрачно замурлыкала, и вибрации прокатились по моему члену.

Я уступил ей, потеряв всякий контроль, когда она подвела меня ближе к краю, принимая мой член до задней стенке своего горла, а затем обхватывала его язычком, когда вынимала. Я так сильно хотел кончить в ее прелестный ротик, и смотреть, как она пожирает меня и доводит до гибели, но мне нужно было больше от нее, и огонь в моем горле тоже отчаянно требовал удовлетворения.

Я схватил ее за запястье с рычанием желания и притянул к себе, чтобы она снова поцеловала меня. Я перевернул ее под себя, срывая с нее черную футболку, чтобы увидеть каждый дюйм ее плоти.

Она потянулась ко мне, и жар ее кожи почти обжег мою.

Я наклонился вперед, чтобы поцеловать ее, снимая с нее нижнее белье и двигаясь между ее бедер.

Ее губы были мягкими и притягательными, и я погрузился в ее поцелуи, задержавшись еще на несколько мгновений, чтобы получить последнее удовольствие от ее плоти.

Ее руки скользнули по моим плечам, вниз по рукам, прежде чем крепко сжать меня и подтолкнуть вперед.

Мое горло горело от желания к ней, но и все остальное мое тело тоже, и я хотел всего этого. Всю ее.

Я поймал ее запястья и зажал их у нее над головой, вгоняя себя в нее.

Она вскрикнула, когда я погрузил свой член во всю длину в ее тело таким диким толчком, что у нее перехватило дыхание, и она выгнулась дугой на кровати, прижимаясь грудью к моей коже.

Ее бедра двигались в такт моим, умоляя меня продолжать, и ее мышцы напряглись вокруг меня.

Я снова поцеловал ее, поглощая ее желание, снова и снова входя в нее, и мое собственное освобождение замерло на горизонте, прижимая меня к ней все крепче.

Она оторвала свои губы от моих, приподняв подбородок и давая мне доступ к бьющемуся пульсу у нее на шее.

Я застонал, когда провел ртом по плоти, которую она предлагала, глубоко вдыхая, потому что ее кровь взывала ко мне, и жажда поднялась, как разъяренный зверь, требующий удовлетворения.

Она содрогнулась подо мной, когда я провел клыками по ее коже, и было трудно поверить, что она хотела этого так же сильно, как и я.

— Магнар, — простонала она, пока я трахал ее сильнее, и последнее мое сопротивление рассыпалось в прах, когда я вонзил клыки в ее шею.

Ее кровь хлынула в меня волной удовольствия, и я усилил хватку на ее запястьях, вгоняя свой член в нее сильнее, быстрее, и забирая сразу все из ее тела.

Она вскрикнула, когда я вытянул каждый дюйм удовольствия из ее тела, вызывая у нее оргазм, и продолжал двигаться, пока она содрогалась подо мной, выгибаясь навстречу мне, пока я сам приближался к краю.

Она была везде, во всем, ее кровь текла по моим венам, как моя собственная, и ее аромат ошеломлял меня, когда я пил все больше и больше. Мне никогда не будет достаточно, я мог выпить все до последней капли и не был уверен, удовлетворит ли это меня.

Я зарычал, приближаясь к своему собственному оргазму, и оторвал клыки от ее плоти, поскольку моя любовь к ней отогнала желание взять больше, чем мне было нужно.

Я снова прижался губами к ее губам, ослабляя хватку на ее запястьях и проводя пальцами по мягкой коже ее рук.

Она удовлетворенно вздохнула, целуя меня, и ее губы были мягкими и жадными, когда она протянула руку, чтобы провести пальцами по щетине на моем подбородке.

Я посмотрел на нее сверху вниз, и мое сердце наполнилось любовью к этой женщине, которая была моей. В мире не было лучшего места, чем лежать здесь, в ее объятиях.

— Нам нужно идти, — выдохнула она, хотя и не сделала ни малейшего движения, чтобы уйти. — Остальные скоро будут нас искать.

— Возможно, нам