Привидение в кроссовках - Дарья Донцова

– Это точ­но, – заржал бандюга и для порядка треснул парня еще разок по зубам, – кликуха у него Полковник, авторитетный дядька, смотрящий наш. Сообразил, кого ощипал, селедка вонючая?

Леша похолодел. Хуже ситуацию трудно себе представить, он стащил шкатулку у криминального авторитета, человека, поставленного сходкой следить за порядком в районе. Алеша не сомневался, что теперь его убьют. Но бандит, еще раз отвесив Лехе оплеуху, весьма мирно сказал:

– Полковник у нас жалостливый, я бы тебе ноги повыдергал и в макушку вставил. Но папа просил без крови. Значитца, так! Игрушечки верни, да штраф с тебя, двадцать ты­сяч долларов. Завтра и отдашь.

Лешка попытался объяснить, что дурацкие ящички с музыкой проданы, а денег в наличии нет, но в ответ получил пару зуботычин и заявление:

– Где хочешь бери, нас это не колышет, коли завтра не отдашь, пеняй на себя!

Алешка кинулся к клиенту, прося шкатулочку назад, но коллекционер только развел руками. Од­на на месте, а вторую, ненужную, он отнес в салон, к Наде.

Лешка не слишком-то хотел рассказывать Надьке о чрезвычайном положении, но пришлось ему бежать к сестре и вываливать правду про наезд. Надя безумно перепугалась. Алеша не сообщал ей раньше, что сам промышляет кражами. Просто говорил, будто имеет де­ло с криминальными ребятами, обворовывающими квартиры, так что Надюша испытала двойное потрясение. Первый раз, ко­гда узнала, что любимый брат домушник, а второй, поняв, какая опасность грозит парню.

Надя мигом начала действовать. Доллары, под залог дома в Подмосковье, дал Лева Яшин.

– Кто? – удивилась я, пытаясь припомнить, откуда мне знакомы это имя и фамилия.

– Лев Яшин, – спокойно повторил Юра, – один из совладельцев салона и любовник Нади.

Надо же, парень выручает свою женщину, но не просто так, а под залог. Сра­зу вспомнился анекдот. Звонок в офис к «новому русскому». Банкир снимает трубку:

«Слушаю, говори побыстрей, дорогая, у меня совещание. Ссудить тебе сто ты­сяч долларов? А какой залог? Твои бриллианты? Это смешно. Машина – уже лучше, но это­го мало. Дача? Лад­но, ты получишь в долг сто ты­сяч зеленых под залог машины и дачи, да, да, сегодня! А сейчас, мама, не мешай, ей-богу я занят!»

– Откуда мне знакомо это имя? – пробормотала я. Лев Яшин… Определенно где-то слышала, как у всех преподавателей, у меня отличная память на фамилии. Лев Яшин…

Юра улыбнулся:

– Хотите помогу? Был такой голкипер, безумно популярный футболист, Лев Яшин, скорей всего это сочетание имени и фамилии засело у вас в мозгу дав­но. Но, смею вас уверить, Лева, который совладелец салона, не имеет никакого отношения к физкультуре и спорту. Такой огромный, рыхлый парень, вот он и дал деньги, но только пятнадцать ты­сяч. То ли не имел всей суммы, то ли не захотел расставаться с ней.

Шкатулочка, по счастью, оказалась непроданной. Леша примчался к Юре и со слезами на глазах, рассказав всю историю, попросил:

– Будь другом, дай пять штук. Я их быстро заработаю и отдам.

Но Юра только покачал головой:

– Нет у меня.

– Как это? – удивился Лешка.

– Просто, – ответил бывший «копатель».

– Но у тебя все­гда имелось ты­сяч десять свободных, – настаивал Леша, – не волнуйся, расписку оформим, все чин-чинарем.

– Я вовсе не боюсь обмана, – спокойно пояснил Юра, – денег и впрямь нет, ко­гда я из мира уходил, отдал сбережения на ремонт купола этой церкви. Сейчас мои доходы очень скромные, такой суммой я не владею. Хочешь совет? Ступай в милицию и расскажи все, тебе помогут от вымогателя избавиться.

– А он что?

Отец Иоанн глубоко вздохнул:

– Сначала сплюнул на пол, а потом начал непотребно ругаться. Но я его, естественно, простил, то злоба кричала.

Не получив денег, Алексей удалился, напос­ледок так шарахнув дверью о косяк, что картина библейского сюжета в тяжелой деревянной раме сорвалась с крюка и грохнулась на пол. Отец Иоанн посчитал произошедшее с полотном знамением и призаду­мался.

На следующее утро он позвонил Алексею. Денег у священнослужителя действительно не было, но он решил предложить Леше убежище, пристанище, где никакие люди Полковника его не отыщут. Трубку сняла Надя и сердито заявила:

– Сами разберемся, занимайся сво­ими молитвами.

Больше Юра не пытался связаться с Алешей и о его смерти узнал от меня.

Сев в «Пежо», я включила радио. Из дина­мика понеслась разухабистая песня:

А что это за девочкаИ где она живет?А вдруг она не курит,А вдруг она не пьет?А мы возьмем и всейКомпанией припремся к Элис…Красиво одевается.Красиво говоритИ знает в совершенствеАнглийский и иврит,А мы с такими рожамиВозьмем, да и припремся к Элис…

Да уж, вот и я с перекошенной рожей бегаю по самым разным местам и терплю неудачу на каждом шагу! Теперь выясняется, что Алексей влип по самую макушку в криминальные разборки. Ну и при чем тут Надя? Мо­жет, я вообще не там ищу? Мо­жет, она просто покончила с собой? Ага, пришла в книжный магазин, имея на руках паспорт на чужое имя, влезла в шкафчик для одежды, сложилась пополам и перестала дышать. Замечательно! Чудесная версия, но другой у меня нет. Остается маленькая, слабенькая, тонкая ниточка, ведущая к парню по имени Лева Яшин. Мо­жет, он хоть чуть-чуть прольет свет на эту темную историю.

Если Юра не ошибается, значит, Надя была любовницей совладельца салона. Неужели она не поделилась с парнем никакой информацией? Имелась еще од­на странность. Алексей погиб осенью, а Надюшу убили в январе. Предположим, что это сделали люди бравого Полковника. Хорошо, я понимаю, почему они убрали Лешку, тот обокрал их смотрящего и не сумел заплатить штраф, но при чем тут Надя?

Лад­но, криминальный мир жесток, и за ошибку одного человека часто отвечают все члены семьи, хотя, насколько я знаю, определенные структуры не любят проливать кровь зря.

Просто так, ради удовольствия, убивают маньяки. Почему убийца ждал несколько месяцев и только то­гда убрал Надю? Логично было бы «замочить» сра­зу и брата и сестру, или эти две смерти не связаны друг с другом? Мо­жет, я с самого начала совершила ошибку, объединив эти преступления? Вдруг Лешу уничтожили люди Полковника, а Надю… Надю кто? За что? Какую выгоду преследовал киллер? Не знаю. Я вообще ниче­го не узнала, кроме ерунды, и ни на шаг не приблизилась к разгадке, ужасно глупая неумеха!

Ругая себя на все корки, я нажала на тормоз и почувствовала сзади легкий толчок.

– Твою мать, – заорал высокий худощавый парень в черной кожаной куртке, выскакивая из тонированной «восьмерки» цвета «баклажан», – ну какого черта ты тормозишь без всякого повода! Теперь вот фару разбил!

Наверно, мне следовало рявкнуть ему в ответ что-то типа:

– Сам идиот, держи дистанцию, кто бьет сзади, тот и виноват!

Но мне неожиданно стало ужасно жаль себя! Бедная, несчастная Дашенька, носится целый день по городу абсолютно зря. Ниче­гошеньки не узнала! Дом в Ложкине никак не починят, директора магазина из меня не вышло, и вообще, за мной гоняется привидение! Работники вневедомственной охраны посчитали меня за алкоголичку, бедная Леля получила от меня энциклопедией по голове! Еще хорошо, что дочка Сыромятниковых тихое, незлобивое, слегка апатичное существо. Если перевернуть ситуацию и представить на минутку, что Карина Сыромятникова лупит со всей дури толстенной книгой Маню, то скорей всего моя дочь бы не упала без сознания, а развернулась и, не слишком долго думая, треснула мадам Сыромятникову чем придется по лбу. Естественно, потом бы Маню замучили угрызения совести, мы с ней очень похожи.

Я тоже сначала делаю, а потом думаю, стоило ли это делать вообще. Ну почему я нажала на тормоз? Ведь собиралась, наоборот, прибавить газу. Перепутала педали. Ну отче­го я их путаю? Ведь не первый год имею права! Ужасно!

– Кое-кому вообще не следует садиться за руль, – злился парень. – Слышь, тетя, зачем ты машину взяла: небось муж купил, что­бы от тебя побыстрей избавиться, чмо ненужное.

Я раскрыла было рот, что­бы с достоинством ответить: «Молодой человек, я не замужем, а «Пежо» купила на собственные средства», – но тут вдруг внезапно пришло в голову, что никаких денег у меня нет, капитал принадлежит Аркаше, Мане и Наташке. Я же абсолютно бесполезное существо, которое дети и лучшая подруга держат дома из милости.

– Вы правы, – пролепетала я, – вы абсолютно правы, я никому не нужное, глупое чмо!

Ноги мои подломились в коленях, я опустилась на бордюрный камень, из глаз потоком хлынули горючие слезы.

– Эй, эй, – засуетился парень, – вы че­го? А ну перестаньте, тут де­лов на пять минут. Фара моя копеечная, да не стану я с вас ниче­го брать! Из-за своего бампера убиваетесь? Зря, ей-богу. Там ерунда, пару раз жестянщик стукнет, и отлично. Ну, ну, успокойтесь.

Но я продолжала плакать.

– Ну хватит, – гладил меня по голове парень, – бу­дет! Боитесь, что муж заругает?