Легенда о вольном купце (СИ) - Кучевский Антон Ярославович

— Нехорошо так думать о людях, — улыбнулся он.

— Очень предусмотрительно думать о людях именно так — зато потом вас может ждать куча приятных разочарований.

В громадное окно, почти витрина, было видно, как студенты снуют туда-сюда. Некоторые в деловых костюмах, некоторые в странной одежде, не то роба, не то ряса — видимо, атрибут каждого уважающего себя мага. Несколько раз я заметил полицейских в том самом снаряжении, со щитками и руническими знаками, и внутренне приготовился объясняться, какого лешего мы забыли здесь, не являясь студентами. Вот только служители закона не обратили на наши рожи никакого внимания. Почти английские бобби, тем более что вытянутой формы шлемы весьма напоминали именно головные уборы английской полиции.

Я покинул наш столик и отправился общаться с симпатичной баристой. Она явно слишком молода для того, чтобы единолично владеть «Снежными грезами», но взгляд мне понравился — живой и веселый. Юная леди после моей хилой попытки пофлиртовать строго спросила, буду ли я что-нибудь заказывать. Я махнул рукой и попросил бокал вина, усевшись на один из стульев у барной стойки.

— Скажите мне, Риш, могу ли я вам задать нескромный вопрос, почти не касающийся вашей персоны?

— Что за вопрос-то такой? — усмехнулась она.

— В вас заметна наблюдательность. Вы случайно не видели с неделю назад небольшую группу студентов с таким видом, будто они собираются украсть императорский трон?

Я, насколько мог, описал приметы пропавших, ни на что не надеясь. Девушка нахмурилась, протирая чистым, но сероватым от постоянного использования и стирки полотенцем стеклянный бокал.

— А зачем они вам?

— Я не полицейский, просто частный сыщик. Работаю на себя и на их родителей — дело в том, что ребята пропали не далее, как неделю назад. Страшно и подумать, какая сумасбродная идея могла прийти в их головы. Сам таким был.

— Магом?

— Слава небу, не магом. А вот молодым был, приходилось определенное время. А потом — прошло, — вздохнул я. Театральное искусство изображать старого и побитого жизнью мне досталось от одного товарища — считалось, что он просто не бывает в хорошем настроении. Я на несколько минут просто примерил данную маску, и тут же постиг искусство ворчания в совершенстве. Представляю, какая степень мастерства у него сейчас, спустя столько лет после моего увольнения по собственному.

— Ну, раз пропали… — протянула она. — Смотри сам. Здесь действительно собиралась одна группа, не слишком похожая на обычных студентов. Нет, одежда обычная, сумки, но вот поведение… весьма настораживало. Всем заправляла рыжая. Она в капюшоне, но все равно видно, что рыжая — такую шапку волос нигде не спрячешь, даже под смешными головными уборами Аргентау.

— А хоббит с ними был? — поинтересовался я как бы невзначай. Риш покачала головой:

— Нет. Никаких хоббитов, мардов. Одни люди. Да и на всю Академию, пожалуй, хоббитов дюжины две, если не меньше.

Я пригубил вино, удивился приятному пряному привкусу и задумался, в который раз за сегодня. По крайней мере, сегодня это было необходимо. У Рихарда Шнапса в голове порой не мысли, а мюсли. Я даже приблизительно не мог представить, о чем еще спросить. Спустя несколько мгновений меня осенило:

— Риша, а постарайтесь вспомнить — до меня кто-то еще интересовался студентами?

— Был один… но у меня создалось впечатление, что он интересуется больше для проформы. Как будто ем уже и самому все известно.

— Странный тип, — удивился я. — Если знаешь, зачем ходить и спрашивать?

— У него и спросите.

— Когда это еще случится…

— Сейчас? — предположила она. — Он только что вошел в трактир.

Я резко обернулся. Неспешным шагом в проходе двигался высокий длинноволосый блондин, без черного ботинка, однако с сопровождающей его черноволосой дамой в закрытом пальто с капюшоном. Они не шли под ручку, однако все равно создавалось впечатление, что состоят в браке. Набойки на сапогах мужчины гулко стучали по деревянному полу.

Желваки заходили на моих скулах. Я рявкнул:

— А ну стоять!

Честное слово, не ожидал от себя такой агрессии. Саррус вскочил со стула, у него в руках мгновенно оказался стул, легко удерживаемый за ножку. На территорию Коллегиальной Академии оружие проносить запрещается. Даже Локстед забрался на стол, с подозрением следя за людьми.

Эдмонт поправил галстук и поднял палец вверх, тщетно пытаясь привлечь наше внимание:

— Но, погодите, — начал он, — это же…

Доктор Эзимо, а это был именно он, как и женщина, повел себя до того странно, что предсказать я подобное поведение никак не мог. Доктор блеснул светло голубыми глазами поверх стекол очков, и рванул к выходу.

А женщина просто исчезла, оставив там, где она стояла, легкое облачко дыма.

«Иллюзия?» — мелькнуло в голове.

— Прошу прощения за стекло, — наскоро пробормотал я и шлепнул на барную стойку первую попавшуюся монету.

— Какое еще стекло?! — воскликнула Риш.

— Вот это, — швырнул я стул, оказавшийся на удивление легким, в указанное окно.

И бросился за единственным живым источником информации, который мы пока что упустили.

Глава 16

В которой я получаю по лицу. На сей раз — фигурально

Выскочив через окно, и лишь чудом не порезавшись острым стеклянным лезвием, торчащим из верхней рамы, я завертел головой в поисках нашего нежданного визитера. Он удирал по левому переулку, полы длинного плаща развевались, как крылья какой-то странной и неопрятной птицы — плащ был забрызган грязью.

Я припустил за ним. Еще не зима, конечно, но холодный воздух настойчиво забивался под рубашку. Верхняя одежда неосмотрительно отказалась полететь вслед за мной и висела там же, где я ее оставил — на спинке стула в «Снежных грезах». С другой стороны, плащ не мешал мне бежать, а вот подозреваемый порой задевал ими различные предметы и острые углы, коими, к моему удивлению, была полна длинная улочка. Какие-то ящики, разбитые стулья, гнилые и целые доски, я пару раз тоже чуть не споткнулся.

Такое впечатление, что старьевщики всего Телмьюна постарались, дабы обеспечить сцену погони всевозможными препятствиями. Мне бы одного гонконгского актера в напарники — уж ему бы вся эта мебель пригодилась в драке, уверен. Метнул бы стулом или еще чем-нибудь — все, злодей задержан, извольте ответить на несколько любопытных вопросов…

Бегун из меня хороший. Наверное, единственная сторона физической подготовки, которая удавалась всегда в бренной жизни данного бренного организма. Конечно, «найки» или «рыбоки» куда лучше для такого занятия, чем сапоги, пусть даже разношенные как следует, но приходится довольствоваться тем, что есть. Почему меня не угораздило в момент проезда в другой мир захватить с собой груз контрабандной обуви? Наверное, потому, что я был таксистом, и весь мой груз куда-то исчез сразу после презрительной отповеди.

Но и мастер Эзимо несся, как угорелый. Он пересек широкую улицу и вбежал в следующий переулок, зажатый между двумя высокими зданиями. Явно проигрывает мне по скорости бега. Я чудом увернулся от куфа, едва не двинувшего всей массой мне в плечо, услышал ругань возницы и краем глаза заметил мелькнувшие красные лилии. Почему любые палки в наших колесах все время отмечены гильдейским клеймом? Даже если речь идет о незначительном происшествии. Еще десяток метров, все ближе, ближе…

Доктор резво развернулся, и я едва не уткнулся носом в его протянутую руку.

Слыхали анекдот про ежика? Который сильный, храбрый, и ловкий. Но — легкий.

Я споткнулся на ровном месте и едва не полетел на булыжную мостовую, но удержался на ногах. И застыл — не потому, что меня поддержала сильная рука Анатоля. Саррус бежал за нами, но потом сильно отстал, зашибив ногу, так что надеяться на его помощь я сейчас не мог. И ни на чью не мог, поскольку в руке Кальварда Эзимо красовалась не волшебная палочка, ну или чем они там колдуют, а поблескивающий вороненой сталью полицейский револьвер.