Мир на взводе: пружина разжимается - Федор Лукьянов

Внутренняя политика становится особенно значимым фактором в меняющемся мире. Это связано с тем, что политическая среда, активизирующаяся в ходе глобальных изменений, заполняется восходящими державами, которые склонны к тому, чтобы фокусироваться на своих национальных проблемах, а то и полностью сосредоточиться на внутренней политике, а не на внешнем мире. В конце концов, рост национальной экономики вызывает социальные и политические изменения. Нация становится все более важной для своих правителей, которые выступают своего рода посредниками между гражданами своего государства и мировой экономикой, одновременно стимулируя стабильный и устойчивый рост[115].

Ревизионизм: ключевые вопросы

Отношения между государствами-лидерами и восходящими экономиками могут быть непростыми. Они связаны с риском применения насилия. Вероятность возникновения войны между доминирующей и восходящей державами становится более реальной по мере сокращения разрыва между их позициями в мировой иерархии. Усугубляет ситуацию и рост недовольства в стране-претенденте, возрастающий параллельно увеличению ее мирового влияния[116]. Государства-лидеры, в свою очередь, пытаются сдержать дальнейшее относительное ослабление под натиском уверенных в своих силах соперников. С этой точки зрения, в эпоху перехода власти повышается риск возникновения конфликтов.

Больший риск возникновения конфликтов и беспорядков несет сращивание экономики и ВПК. Эта, казалось бы, простая логика, обусловливающая пессимистический взгляд на ситуацию, коренится в первородных мифах о сыне, во всем перегнавшем своего отца. Неудивительно поэтому, что восходящие державы, как правило, изображаются в теории и на практике как «возмутители спокойствия», как акторы, которые «чувствуют себя обманутыми существующим положением дел и пытаются изменить ситуацию, чтобы взять то, что, по их мнению, принадлежит им по праву»[117].

Не все восходящие державы опасные ревизионисты, и сам по себе ревизионизм не всегда опасен. Не каждый ревизионист стремится свергнуть существующий порядок, максимизировать свою власть или добиться ее за счет других. В литературе не учитываются эти нюансы, и поэтому восходящие державы и ревизионистские государства обсуждаются в чрезмерно общих чертах. Восходящие государства считаются ревизионистами, равно как и все страны, которые стремятся к каким-либо переменам. В то время как действующие господствующие державы неизменно подпадают под понятие «государства статус-кво».

Я утверждаю, что у ревизионизма есть четыре измерения. В совокупности они определяют сам факт наличия ревизионизма и степень угрозы ревизионистского государства господствующим державам.

Первое – масштаб целей ревизионистского государства.

Второе – решимость и склонность ревизионистского государства к риску в достижении своих целей.

Третье – характер его ревизионистских целей (стремится ли оно изменить международные нормы или добиться более высокого престижа).

И четвертое – средства, используемые для достижения ревизионистских целей (мирные или насильственные).

1. Масштаб целей ревизионистского государства

Проблемы отношений между восходящими и господствующими державами следует искать в легитимности существующего мирового порядка, включая территориальное деление, институциональные механизмы и управленческие структуры, а также правовые нормы и ценности. Здесь легитимность необязательно означает наличие собственно справедливости, а скорее международного консенсуса (особенно среди ведущих держав) по вопросам механизмов, допустимых целей и методов ведения внешней политики. Такой консенсус о том, что является законным в международных отношениях, не исключает возможности возникновения конфликтов, но ограничивает их масштабы и регламентирует средства для решения проблем, которые неизбежно возникнут между странами в конкурентной системе, где каждый рассчитывает только на себя. В условиях легитимного правопорядка даже самые «недовольные» государства желают изменений только внутри системы, а не изменения самой системы; корректировка статус-кво возможна только в рамках существующих институциональных механизмов.

По сути, есть два основных типа «недовольных» государств: ревизионисты с ограниченными целями и ревизионисты с неограниченными целями, или революционные державы. Цель революционных государств заключается не в коррекции вызывающих вопросы различий в рамках какой-либо системы, а сама система. Они стремятся к мировому господству и идеологическому превосходству. Несмотря на то что все революционные государства чем-то не удовлетворены, не все «недовольные» являются революционными. Ключевой вопрос заключается в том, считает ли восходящая держава, что защита и продвижение ее основных ценностей зависит от фундаментальных изменений в существующем международном порядке, или она просто недовольна уровнем своего престижа и некоторыми аспектами статус-кво. Например, сферой своего влияния или определенными международными нормами.

Если верно первое, то это революционное государство, которое не сможет добиться удовлетворения своих потребностей, не разрушив основ международного порядка. Если последнее, то претензии могут быть удовлетворены при сохранении, а в некоторых случаях – даже укреплении, существующего миропорядка.

Ревизионисты с ограниченными целями представлены, как правило, региональными державами, которые стремятся либо к компенсационным территориальным корректировкам, чтобы показать свое усилившееся влияние и добиться признания в качестве равных среди ведущих держав, либо к изменению внутренних правил и процедур принятия решений, но не основополагающих норм и принципов существующих режимов.

Ключ к успеху стратегии, направленной на то, чтобы справиться с восходящей «недовольной» державой, заключается в проведении четкого различия между этими двумя типами ревизионистских государств. Привлечение к совместной работе – эффективная стратегия в отношении ревизионистских государств с ограниченными целями. Удовлетворение их законных требований путем предоставления разумных уступок может быть достигнуто без ущерба для существующего порядка, а превращение этих государств в сторонников нового пересмотренного статус-кво даже способно укрепить легитимность и стабильность системы и тем самым сохранить мир. Попытки же умиротворить революционные государства, напротив, не только ошибочны, но и опасны: они ослабляют силы страны, выступающей с позиций умиротворения, и разжигают амбиции противника, отдельные претензии которого являются частью более широкой программы экспансии.

По мнению Эдмунда Бёрка, например, война против революционной Франции была столкновением не интересов, а идеологий, и поэтому он не видел в ней никаких шансов на примирение. В отличие от войны против американских колоний, которую Бёрк осуждал. Она велась не против «обычного сообщества, которое может быть настроено враждебно или дружелюбно, в зависимости от преобладающих в нем страстей или интересов, не с государством, которое ведет войну из каприза и отказывается от нее из-за усталости. Мы находимся в состоянии войны с системой, которая по сути своей враждебна всем другим правительствам и которая заключает мир или ведет войну в зависимости от того, что именно – мир или война – наилучшим образом соответствуют целям ее подрывной деятельности. Мы ведем войну против вооруженной доктрины»[118].

Таким же образом, в 1940 году Хор-Белиша, основываясь на мнении Бёрка, сказал следующее о невозможности сосуществования нацизма и британских ценностей: «Мы не ввязались в эту войну лишь для того, чтобы восстановить территориальную целостность Чехословакии. И мы не боремся просто за восстановление польского государства. Наши цели не определяются географическими границами. Мы обеспокоены границами человеческого духа. Эта война идет не на географической карте»[119].

2. Решимость, склонность ревизионистского государства к риску в достижении своих целей и временные горизонты достижения ревизионистских целей

«Недовольные» отличаются не только масштабом своих ревизионистских целей, но и своей склонностью к риску и решимостью вносить изменения в существующий порядок. Склонность к риску связана с вероятностью достижения успеха, иметь представление о которой необходимо каждому конкретному директивному органу, прежде чем он сможет санкционировать какие-либо действия. Например, при принятии решения об усилении влияния страны через войну или конфликт, несущий в себе угрозу войны, лидеры ревизионистских государств принимают решения в условиях неопределенности, где вероятность успеха тех или иных действий неизвестна. Особо важные источники неопределенности для ревизионистского лидера, обдумывающего войну, включают следующие: (1) собственная военная сила по отношению к силе противника, против которого готовится нападение; (2) баланс решимости, то есть насколько противник ценит то, что поставлено на карту, по сравнению с тем, во что он оценивает то, что поставлено на карту; (3) вмешаются ли другие государства, и если да, то кто встанет на чью сторону; и (4) относительные возможности его потенциальных партнеров по альянсу и вероятность того, что они выполнят свои союзнические обязательства, когда наступит кризис.