Сказка Горелого леса - Александр Лысиков

— Я хочу пить.

— А больше ты, Фига, ничего не хочешь? — усмехнулся Махатма, не отрывая взгляда от монитора.

— Где же ваше милосердие? Где сострадательность? Неужели устарел моральный кодекс Дао? Как вы можете учить Добру и Справедливости, если сами не соответствуете великим принципам жизни? — я не смеялся над Учителем и Провидцем, я действительно сильно хотел пить и поэтому давил на его психику, вопреки здравому смыслу ситуации в которой очутился. Тхар раскусил мою тактику:

— А больше ты ничего не хочешь? Может быть, тебе мясо, вино и бабу подогнать?

— Отпустите меня, пожалуйста, я же никому ничего плохого не сделал.

— Ну да, так я тебе и поверил, — старик продолжал что-то печатать на клавиатуре, а на меня даже не бросил взгляда. «Я хочу пить, я хочу пить», — повторял я про себя, осознав, что просить напрямую бесполезно и ни к какому результату не приведёт. Вошли Сента и Нут.

— Тхар, геликоптер будет готов через полчаса, ты сам полетишь на розыск Самвела? — спросила Нут.

— Не вижу в этом необходимости, — ответил Тхар, — но если обнаружите беглеца, то просто пристрелите его. Он нам больше не нужен. Только обыщите, вдруг он прихватил что-нибудь из Недозволенного. Так, на всякий случай.

Мои глаза специально обеспокоено бегали с одного лица на другое, якобы я волнуюсь за свою судьбу, но Тхар просто отпустил женщин с удивительным спокойствием. Сента и Нут ушли, а Верховный Махатма продолжил свою работу как ни в чём не бывало. «Я хочу пить, я хочу пить, — вдруг меня осенило, — ах ты, дремучий мерзавец, так это ты внушаешь мне жажду. Ну погоди же, я тебя проучу». Совершив релаксацию тела, я начал представлять себе всевозможных монстриков, подсмотренных в ужастиках. Силой воображения я заставил их драться, убивать друг друга, целоваться и совершать другие гадости в своей голове. Дело в том, что сам я ужастики ненавижу. А вот жена моего сотрудника Сергея Кирсанова Софи их обожает. Как-то раз, в разговоре «тет-а-тет» она мне призналась, что при взгляде на такие картинки испытывает прилив творческих и физических сил. И именно поэтому она понаставила в каждом углу своей квартиры цветные репродукции и картинки (Софи и сама малюет в полной уверенности, что у неё хорошо получается). И каждое наше с Надей посещение Кирсановых приводит меня в такой шок, что моё посещение сортира стало обычаем и никого не волнует (кроме меня). А сама Софи просто балдеет от моих булькающих звуков. Именно поэтому Тхар испуганно посмотрел на меня, его стошнило и он убежал из кабинета. Это меня сегодня не кормили, а он, наверное, плотно позавтракал, за что и поплатился. После хлопка коридорной двери рядом со мной материализовался Дракон. Он тут же обмотал моё запястье правой руки цепочкой смеаглов.

— Ну, ты даёшь! — вырвалось из моей груди, — не мог меня вытащить раньше?

— Не мог, объяснения будут потом, — сказал брат, — сейчас нет времени.

Дверь в коридоре опять хлопнула и Дракон нажал на мою Возвратную кнопку. Что-то случилось в мире — он и я опять остались в кабинете Тхара.

— Играй дальше свою роль, я что-нибудь придумаю, — сказал он мне встревожено, главное — спокойствие, и ничего не бойся, я с тобой.

Валька вовремя исчез, так как Тхар вошёл в кабинет. Он с такой злостью посмотрел на меня, что я немножко пожалел о своей шутке. Невидимые Драконьи руки поправили мой рукав, чтобы Махатма не увидел смеагловской цепочки. Старик подошёл к своему рабочему столу, повернулся ко мне лицом и жёстко бросил:

— Сожалею, что не отдал тебя Суэру. Смотри, Фига, как бы я не передумал.

— Не посмеете, — ответил я, нахально глядя ему в глаза, находясь в полной уверенности, что теперь-то Махатма побоится заглядывать в мои мысли без моего на то разрешения хозяина.

— Это почему же?

— Ты — Махатма, поэтому не имеешь права связанного человека отдать в руки палачу. Дао не позволит.

— Фига, ты ошибаешься, — спокойно ответил Тхар, — всегда есть запасной маневр. Например, я ухожу на покой и оставляю Суэра временным исполнителем обязанностей Верховного Махатмы. Пока суд да дело, он выпотрошит из тебя всё, даже то, что ты считаешь давно забытым. Такой вариант тебя устроит?

— Меня — нет, а тебя? — моей наглости не было предела от присутствия рядом, пусть незримо, Дракона.

— Меня, к сожалению, тоже нет, но это пока я здесь. Если же из Центра придёт указание отдать тебя для исследования, то я ничего сделать для облегчения твоей участи не смогу. Так что давай сотрудничать, — сказал в заключение старик и сел в своё вращающееся кресло.

— Я давно с вами сотрудничаю. С того момента, как перешагнул порог вашего заведения. Когда вы спрашивали меня о причинах моего появления в Шамбале, рядом сидел скорописец и записывал мои слова. Загляните в те бумаги и прочитайте их ещё раз. Я говорил вам правду.

— Да в том-то и дело, что неправду, — Тхар опять посмотрел на меня выцветшими от старости глазами, — я не буду перечислять всех твоих ответов, в которых ты соврал. Замечу только, что Лайко Тзун не мог обучать тебя 7 лет в Драгомире. Самое большее он там жил 2,5 года.

— А я и не говорил, что Тзун занимался со мной постоянно. Я даже в его школе не бывал. Лайко составлял для меня индивидуальные программы и я отрабатывал формальные комплексы в одиночку. А Лайко Тзун потом проверял меня и поправлял ошибки.

— Но я сам занимался с ним, я знаю лучше всех, что он может сделать, а чего нет. К тому же, — Махатма усмехнулся, — к тому же я сам обучал его ударной технике, а ты предпочитаешь бросковую.

Он врал мне в глаза и, похоже, он сам верил в свою ложь. Уж больно убедителен он был. Но мне ли не знать, что Тзун обучал в Драгомире броскам, а не, как утверждал Тхар, ударам. Ведь я сам для себя разрабатывал «легенду» и в подобных мелочах проколоться никак не мог. Если, конечно, Мызров не ошибся. Но в тот момент я об этом не думал, просто знал, что Провидец врёт.

— Ну и что ты молчишь? Хочешь, чтобы я привёл на очную ставку одного из учеников Тзуна? Как только один из них появится в Шамбале, так сразу приведём к тебе. Но это всего лишь семечки, у тебя есть и более крупные промахи. Так что, Фига, колись и кайся, пока есть возможность.

— Ну, если сам Верховный Махатма позволяет себе такие выпады, то чего же ожидать от его подданных. Мне нечего делать в Шамбале. Отпустите меня. Я уйду и никогда не вернусь обратно.

Тхар хотел что-то сказать, но открылась дверь и в кабинет вошла Нут с папкой в руке. Она подошла к столу и положила её перед Тхаром:

— Только что доставили из Аналитического Центра.

— Что это? — спросил её Тхар, развязывая тесёмки.