Ковен озера Шамплейн - Анастасия Гор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Паук, кажется, не замечал нас, севших ему на хвост. Он мчался напролом в сторону «Арлингтона», как я и предполагала – настолько одержимый голодом, что был готов сокрушить целые города, встреться они ему на пути. Больше никакой осторожности. И никаких забав. Паук точно знал, кто его цель – невинные дети, которые уже наверняка готовились к отходу ко сну, даже не подозревая о том, что грядет к ним. Он двигался так быстро…
Но Монтаг был быстрее.
Издав низкое утробное рычание, Монтаг оттолкнулся от земли и буквально перескочил последние сто метров, разделявших нас с Пауком. Теперь мы бежали бок о бок, и угольная шерсть Монтага на боках почти щекотала кокон из тьмы, что нес Паука вперед, растекаясь по земле все дальше и дальше, как река. Лишь тогда пять безглазых голов повернулись к нам, и Коул немедленно вскинул навахон одной рукой.
Чирк!
Разложенный в движении, навахон отрезал одну из голов, и та покатилась по земле. Паук зашелся ревом, подняв в небо стаи птиц, дремлющих на верхушках деревьев, но не остановился. Вместо этого он резко подался вправо и столкнулся с Монтагом.
– Коул! – вскрикнула я, цепляясь пальцами за холку шеду, чтобы удержаться.
Монтаг вильнул в сторону, пытаясь уйти из-под удара, и Коул сорвался. Его рука, скрутившая в кулак край моего свитера, разжалась, а сам он улетел в колючие заросли, ударившись о дерево спиной.
Монтаг ловко проскочил под вынырнувшими клешнями верещащего Паука и, затормозив, перегородил ему путь, предупреждающе скалясь. По моим подсчетам, мы остановились в самом сердце леса под Честером – маленьким городком на полпути к «Арлингтону». Деревья выстраивались вокруг забором, но Паук за считаные секунды расчистил местность, пока метался вправо и влево в агонии, пытаясь отрастить новую голову. Черная кровь хлестала фонтаном, заливая грязно-коричневый снег, а клены продолжали скрипеть и падать. Уже спустя пару минут непроходимая чаща превратилась в опушку – вокруг лежали раскуроченные деревья, и лишь чудом Коула не придавило одним из них. С бешено колотящимся сердцем я смотрела на то, как он выползает из снега и, отряхиваясь, судорожно ищет выпавший навахон: тот затерялся где-то в сухих гниющих листьях.
Вскинув руку, чтобы в случае чего защитить Коула, я сосредоточилась на Пауке. Он наконец-то успокоился, вновь начав регенерировать, и замер напротив меня с тяжело вздымающейся грудной клеткой и четырьмя парами рук. Те из них, на которых виднелись человеческие пальцы и обсидиановые когти, уже тянулись ко мне, пока Паук медленно подползал, окутав своей тьмой весь участок леса.
– Маленькая ведьма, – прошипел он, и я вдруг заметила свое жемчужное колечко, вращающееся на одном из его когтей, поддразнивая. – Шустрая. Как ты нашла нас без него?
– Люди предсказуемы. Даже ты, Анхель Де’Траст.
Паук склонил головы вбок. Лица на них пошли складками и морщинами, рты изогнулись, а змеиные языки заскользили между зубов, облизываясь. Вдруг в его другой руке что-то сверкнуло…
Мой ритуальный атам! Черт!
Шарить руками по собственному поясу, ища его в ножнах, было бессмысленно: наверняка он выскочил, когда Коул упал, потянув меня за пояс. Все, что мне оставалось, – это беспомощно взирать на то, как Паук плавит атам в своих ладонях, извергнув на него кислотную рвоту.
– Я все равно не отпущу тебя, – произнесла я. – Все закончится здесь и сейчас.
– М-м… Это тоже правда, – промурлыкал Паук в ответ, подняв коготь, на основании которого сидело мое жемчужное кольцо. – Кости-кости. Леденцы. Попробуйте убить меня, глупцы!
Паук оказался рядом быстрее, чем я успела моргнуть. Монтаг был моим шеду – пускай и непутевым, но ему не нужны были слова, чтобы чувствовать меня и защищать так, как не мог защитить ни один человек. Поднявшись на задние лапы, он сбросил меня в невысокий сугроб, а сам вцепился в Паука всеми зубами и когтями. Хвост с ядовитым скорпионьим жалом метнулся вперед, тараня диббука снова и снова, но тот словно ничего не чувствовал. Четыре его головы (пятая только начинала прорастать и округляться) тоже принялись вгрызаться во взъерошенную черную шкуру.
Монтаг рычал, но в какой-то момент рык этот оборвался, и вместо него я услышала протяжное мяуканье, преисполненное боли.
– Нет! Не трогай его! – воскликнула я.
Кусочки, оторванные от Монтага, напоминали живые тени: они извивались, но затем исчезали у диббука во рту. Паук пожирал его точно так же, как чудище Дуата, и оттого начинал бурлить изнутри, снова набирая силу.
– Вку-усно! – простонал Паук, обездвижив Монтага в четырех клешнях до хруста его ребер и вывалившегося из пасти языка.
Я почувствовала, что задыхаюсь, но заставила себя вспоминать заклятие Шепота:
– Реки иссохнут… Мрамор и гранит вместо крови…
– Одри! – закричал Коул с другой стороны опушки, не дав мне закончить. Уже придя в себя, он пытался безопасно обойти Монтага и Паука, старающихся перегрызть друг другу шеи. – Назад! Осторожно!
Я услышала вой, похожий на волчий, и лес затрещал, будто складывался пополам. Те деревья, что надломил Паук, окончательно сломались под натиском Исаака, влетевшего на опушку черным облаком. Коул чудом проскочил под ним и, повалив меня наземь, закрыл собой от летящих щепок.
Значит, мне все-таки не показалось – тогда в шатре Исаак действительно призвал часы и бросился за нами с Коулом в погоню. Очевидно, он передвигался почти так же быстро, как мы, раз успел прийти на помощь раньше остальных. Тьма укутывала его плащом, нарядив в белую шаманскую маску с черным мехом и змеиной кожей, которой были затянуты прорези для глаз. Это было поистине удивительное зрелище – сражение двух диббуков, когда Исаак, оттолкнув Монтага, занял его место.
Паук внезапно попятился, а множество ртов сложились в форму серпов, выражая недоумение. На его фоне Исаак выглядел почти жалко – в три раза меньше и с более человеческим силуэтом, словно простой человек, покрытый мороком. Но зато он был шустрым, приспособившись к образу демона за то время, что учился держать его в узде. Поднырнув под цепкими костлявыми руками и парой клешней, Исаак полоснул Паука по груди, заставляя черную, как деготь, кровь затопить подстилку из хвороста.
Тем временем где-то в снегу мяукало искромсанное существо.
– Монтаг! – опомнилась я, отодвигая Коула, чтобы доползти до промятого сугроба.
Паук оторвал от Монтага так много, что тот съежился до размеров щуплого дворового кота.
