Ковен озера Шамплейн - Анастасия Гор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он же восстановится? – спросил Коул дрогнувшим голосом, прижавшись к нам обоим.
Я не смогла выдавить ни слова – только покачала головой.
– Прости, – прохрипел Монтаг, ластясь к моим рукам. Кровь быстро пропитала пальцы, стоило мне погладить его по тощему боку. Удивительно, какой теплой и красной она была… Точно обычная, человеческая. – Все-таки из нас вышел плохой защитник.
– Вовсе нет, – всхлипнула я. Горячий нос Монтага утешительно терся о мою раскрытую ладонь. – Ты прекрасный защитник! Жрешь, правда, много… Но я все равно люблю тебя!
Он замурчал, как маленький моторчик, но звук этот был влажным и догорающим, как свеча… Нутро мое сжалось, однако я давно разучилась испытывать печаль. Любая потеря все еще разбивала мне сердце, но больше не вызывала слез – у Верховной ведьмы потери могли вызывать лишь ярость.
Мои пальцы сжались в кулаки.
– Одри… Исаак… Что это с ним?
Я посмотрела на Коула: превозмогая боль в спине, тот поднялся на ноги и, вновь разложив меч, закрыл меня и Монтага собой. Лишь проследив за его испуганным взглядом, я поняла, в чем дело – Исаак проигрывал Пауку, но вовсе не физически.
О нет…
– Да-а, – промурлыкал Паук, вытянув свои головы к выбеленной шаманской маске. – Ты же хочешь этого – утолить голод. Мы все хотим… Так давай получим желаемое вместе!
Вот почему Паук не нападал на моего отца все это время – с той самой секунды, как Исаак появился здесь, в лесу, защищая свою дочь и ее атташе, Паук лишь пятился и оборонялся. Он выжидал, когда же Исаак замедлится, когда станет полосовать его так редко и неохотно, что в конце концов замрет на месте… Теперь же Паук стоял к Исааку вплотную, так близко, что тот с легкостью мог бы вырвать ему сердце. Но Исаак больше не пытался драться. Он не хотел.
«Аура Паука искажает все, до чего добирается», – сказала Зои, и в этом не было ничего удивительного. Запах детской крови… Рядом с тем, кто источает его, не устоит ни одна проклятая душа.
Коул стиснул зубы и принял боевую стойку. Воротник его джемпера, порванный, разошелся почти до груди, обнажая острые ключицы с созвездиями родинок. В волосах запутались сухие листья и древесная кора, а щеки алели от усталости и царапин. Несмотря на все это и пережитое падение, Коул не собирался сдаваться. Через горящую метку моя магия перетекала в него, а вместе с ней текла и моя любовь, моя вера. Раньше нам действительно было достаточно быть рядом, чтобы победить любого врага… Но достаточно ли этого теперь?
Звон дамасской стали и обсидиана. Два диббука, объединившись, синхронно напали на прирожденного охотника на ведьм. Не прошло и минуты, как лицо Коула затопила кровь.
Я обещала Джефферсону, что с ним ничего не случится… Я обещала себе!
«Пришло время самой стать защитником».
Взгляд упал на золотой браслет, пока дрожащие пальцы нервно расчесывали шерсть Монтага между ушами. Демоны, что вселяются в человеческие тела… Демоны, что питаются ими…
– Монтаг, – тихо позвала я, наклонившись к нему, почти бездыханному. Рубиновые глаза с трудом приоткрылись, фокусируя взгляд на моем лице. – Ты когда-нибудь сливался с ведьмой?
Оказывается, Сэм не приукрашивал, когда говорил, что одержимость шеду похожа на худшее в мире похмелье: тебя колотит, знобит и тщетно пытается вытошнить. То, как Монтаг просачивался внутрь через рот и нос, вызывало кровавый кашель, а то, как он обживался внутри, подчиняя себе мои конечности, провоцировало судороги. Руки и ноги будто тянули за лески в разные стороны, и я чувствовала себя куклой, которую набивали чем-то колючим и… демоническим. Оно росло внутри, защищенное моей плотью, питающееся ею и моей энергией, а потому получившее шанс на спасение. Я же в обмен получила силу.
С губ закапала моя собственная кровь. Она же застила мне глаза, залив все красным цветом. Сквозь него я видела каждую травинку, каждую каплю снега на своей обуви; чувствовала аромат хвои, запах стали, любимый мужской парфюм и вонь диббука; слышала то, как колотится у Коула сердце, гоня по венам адреналин, заставляя уворачиваться и сражаться, как в последний раз. Это было похоже на мое перевоплощение в норку – рефлексы оголялись, как нервы, а зубы заострялись. Буквально.
Я встала с земли, и ноги больше не дрожали. В груди змеился жар – живой, трепещущий, он менял мою кожу и мои черты.
– Только… только не все органы сразу! И не целиком, – процедила я сквозь резкий приступ боли, заставивший меня согнуться пополам. Мои внутренности будто взбивали миксером! Впрочем, почти так и было: Монтаг принялся пожирать их, дабы поскорее восстановиться, но послушно замедлил темп после предупреждения, чтобы ненароком меня не убить. Дар исцеления должен был успевать залечивать раны до того, как они станут смертельными. – Да, вот так… Хорошо. Тебе уже лучше, Монтаг?
«Гораздо! У тебя такая вкусная печень… Не то что у этого рыжего алкоголика!»
– Отлично. Значит, теперь мы…
«Раздавим жука, Верховная!»
Я улыбнулась, глядя на свои пальцы. Зачем нужен ритуальный атам, когда есть кошачьи когти?
В моем теле было слишком много магии, чтобы демоническая сущность смогла трансформировать его, как трансформировала Сэма. Зато оно окрепло, стало гибче и проворнее. Я тронула кончиком языка свои новые клыки и, сузив глаза-рубины, бросилась вперед.
Оказывается, наличие когтей существенно упрощает жизнь: вонзив их Пауку в спину, я легко оттолкнулась и взлетела вверх, запрыгивая между гребней. Прежде атакующий Коула на пару с Исааком, он отвлекся. Его разъяренный рев стал усладой для моих ушей, как и проклятья с угрозами вырвать мне желудок, если я сейчас же не слезу. Когти резали куда легче атама – то же самое, что писать пальцами, только вместо красок под ними лилась черная кровь. Когти, серповидные, были острее титана и вдобавок сочились скорпионьим ядом. То, что нужно, чтобы причинить истинную боль!
Прорицание. Око всеведения, созерцающее и таящее в себе столько же тайн, сколько было разгадано с его помощью. Всего несколько штрихов, и я закончила пятый сигил.
Осталось три.
– Шлюха Сатаны! – вскричал Паук, завертевшись волчком. – Я вырву тебе позвоночник!
– Ты только обещаешь, – усмехнулась я и ойкнула, поразившись своему голосу – не человеческая речь, а мяуканье! Неудивительно, что Коул так ошарашенно косился на меня снизу, пускай у него и не было времени разглядывать меня особенно тщательно. Я отвлекла Паука на себя, но Исаак все нападал и нападал без
